Колобок-диктатор. Инспектор по сказкам.

Запах свежего хлеба полосой коснулся моего носа. Мелькнул — и пропал. Раньше я жил около хлебозавода, и этот запах считаю лучшим на свете.

Я закрутил головой, пытаясь определить направление, откуда тянулась полоса запаха.

Нос вывел меня на невиданное место: готовые пироги росли на дереве. И была таких деревьев целая роща. И не только пироги, а и ватрушки, пышки, рогалики, булочки, бублики, баранки…

Среди массы хлебобулочных изделий я неожиданно увидел одного из Колобков, но первого или второго — разобрать не смог. Очень уж они все одинаковые. 

Но Колобок, завидев меня, не стал прятаться, а наоборот, скатился с ветки и пошел навстречу, что называется, с распростертыми объятиями, как старый друг. 

―Ба, кого я вижу! — широко улыбаясь, пробасил он. — Господин Генеральный Инспектор! Какими судьбами?

―А ты что тут делаешь? — холодно спросил я его.

―Правлю я здесь, — признался он, останавливаясь на полпути и опуская руки. — Царствую. Я среди них — самый бывалый. Я ведь и от дедушки ушел, и от бабушки… Тертый калач, другими словами.

―Хватит врать-то, — прервал я его. Колобок покраснел и стал похож на яблоко Макинтош. — Знаю я, от кого ты ушел! Голод-то не догнал тебя?

―Голод? — Колобок помрачнел. — Сожрал он моего братца, господин Генеральный Инспектор. И крошечек не оставил. Я сам еле-еле улизнуть успел.

―Значит, ты нынешней судьбой доволен? — спросил я, чтобы отвлечь Колобка от тяжких мыслей.

―Да! — важно произнес Колобок, мгновенно меняясь. — Там я был частью массы, а здесь — индивидуум, индивидуальность!

―А булочкой хоть угостишь? — поинтересовался я.

―Да ты что! — возмутился Колобок, едва не поперхнувшись. — Это же мои подданные! Впрочем… — он повернулся к деревьям, кивнул, и два длинных батона-багета, стоящие навытяжку, чуть поклонились, скрылись за стволами деревьев, и через некоторое время вытолкнули на поляну маленького Сухарика. — Вот этого можешь съесть. Он мне на нервы действует!

―Ну, ты даешь! — только и смог выговорить я, но Сухарика решил взять с собой. Только спросил его тихо: — Инакомыслящий? — Сухарик грустно кивнул. — Ладно, посмотрим.

Колобок стоял, подбоченясь.

―Откуда такое дивное царство взялось? — спросил я. — Ты в курсе?

―А как же? — важно ответил Колобок. — Моими стараниями, непосильными трудами… Стоял, так сказать, у истоков, у корней… Сам тесто замешивал.

И он принялся рассказывать, как застал совершенно захиревшее деревохлебное хозяйство, как занимался селекцией, отбором, удобрениями… 

Хлебобулочные подданные, раскрыв рты, перемигивались со своих мест маковыми и изюмными глазами.

―А лапшу ты, случаем, не разводишь? — вскоре спросил я: надоело слушать его бред. — На ушах виснет — спасу нет!

Колобок пристыженно умолк.

―Ладно, будь здоров, — сказал я и, прихватив с собой Сухарика, покинул древохлебную поляну.

Уходя, я услышал, как Колобок за моей спиной облегченно вздохнул.

―Ну, а что ты скажешь по поводу происхождения местного хлебного изобилия? — спросил я Сухарика. Он рассказал мне иное.

Оказалось, свинка золотая щетинка проходила в здешних краях по стопам Мичурина: рылом пахала, ногами бороновала, а в результате на деревьях стали расти готовые печеные пироги и пышки.

А Колобок узурпировал власть, пользуясь природной мягкостью местных жителей, да собственной твердолобостью. 

―И чем же ты не угодил вашему королю? — спросил я Сухарика.

―Королю! — презрительно фыркнул он. — Жили-были мирно, демократично; вдруг является невесть откуда и начинает: я от дедушки ушел, я от бабушки ушел… Ушел — значит, никому не был нужен! А я сам, может быть, чудом от смерти спасся, — на глаза Сухарика навернулись слезы. — Товарищ называется. В одной пекарне пеклись…

―Постой! — ахнул я, догадываясь. — Выходит, что, ты — тот самый Колобок, что от Голода убежал?

―А вы меня разве не узнаете? — робко спросил Сухарик, подняв на меня полные надежды глаза.

Я присмотрелся…

Действительно, имела место некоторая скругленность бока, присущая одним только Колобкам.

―Да-а, ну и потрепала же тебя жизнь! — нарушил я повисшее меж нами молчание. — Голод?

―Нет, — покачал головой Сухарик, — от Голода я спасся: в реку прыгнул. А она широкая — пока плыл, малость размок. А тут щука… Ну, большую половину и отъела.

―А что же этот-то… говорил, что тебя совсем съели?

Колобок-сухарик невесело усмехнулся:

―Да не умей он врать, разве пришел бы к власти? Кто бы за него проголосовал, кто бы его выбрал, если бы он обещаний не давал? А он давал… Ватрушкам — новую начинку, пирожкам — свежее масло. А откуда бы он взял? — с неожиданной болью в голосе выкрикнул Колобок-Сухарик.

―Ладно, — сказал я. — Ты мне помог, Голод отвлек, и я тебе помогу. Полезай в рюкзак. Ножки-то у тебя маленькие, идти быстро не сможешь.

―Да, — грустно согласился Колобок. — Это я раньше катался… — и чуть не заплакал, скрываясь в рюкзаке. А может, и заплакал, да я этого не увидел.