Этика трансгуманзима

Как всякий нормальный фантаст я задумываюсь о будущем. Предсказания – в целом дело неблагодарное, но любопытство – это такая черта, которую искоренить невозможно. Поэтому, даже зная высокую вероятность ошибок, всё равно представлять себе будущее, наблюдая за трендами, очень увлекательно.

Сейчас основной фокус общественного внимания смещён на сиюминутные события. Все следят за ситуацией на фронтах и в экономике. За многочисленными, эмоционально насыщенными деталями, за информационным противоборством теряется картина в целом. Поэтому особенно интересно глянуть на ситуацию «сверху».

Подоплёка любого конфликта, любого передела – это, конечно, деньги. В самом широком понимании – как ресурса для развития и реализации собственных планов. Конечно, даже если представить, что ресурсы были бы безграничными – это не избавило бы нас от конфликтов, даже больше того – сделало бы их куда более интенсивными, потому что в этом случае раздел проходил бы исключительно в идеологической плоскости, не допускающей компромиссов. Под идеологией я понимаю видение стороны будущего – не только для себя, но и для всего человечества.

То, что происходит сейчас – это всё-таки комбинация борьбы за ресурсы с борьбой идеологий. Впрочем, с тревожной тенденцией на доминирование второй составляющей. Напомню: если речь идет только о ресурсах – возможны компромиссы, если про идеологии – то нет, борьба может идти до полного физического уничтожения одной из сторон (или обеих учитывая возможности современных вооружений).

Сначала пара слов про экономику. Мы слышали много утверждений, что Россия не имеет особого значения для глобального хозяйства, просто в силу незначительности собственной экономики. И вот, мы находимся в ситуации торговой войны с самой развитой частью мира, и… продолжаем жить. Тогда как по всем расчётам должны были скатиться в состояние, по сравнению с которым 90-е показались бы лёгким недоразумением.

Почему так происходит? Если убрать многочисленные детали и оставить самую суть – то потому что смещение пирамиды добавленной стоимости в сторону информационно ёмких способов её создания создала фундаментальный дисбаланс, который хорошо работал в условно «мирное время», но даёт сбои во время «войны без правил». Условно говоря, час работы айтишника, создающего игрушку для апстора стоит две тысячи долларов. А час работы фермера, выращивающего пшеницу – двадцать долларов. Разница на два порядка. И в нормальных условиях это оправдано, информация — это залог развития. Но в условиях войны продукт фермера находится ближе к основанию пирамиды потребностей. Если выбить это звено – ломается вся структура ценностей. Хлеб оказывается дороже и ценнее возможности убить время за развлечением. Конечно, в ситуации с Россией переоценка происходит не столько на уровне пищи, сколько на уровне энергии, значение которой было фундаментально недооценено.

Кроме этого, есть еще своеобразный «эффект рычага», который наглядно проявился на ситуации с Нетфликсом, которая ушла с российского рынка, хлопнув дверью. Компания считала, что какие-то 200 тыс. подписок не сыграют большой роли в структуре выручки. Но рынок посчитал иначе, обвалив капитализацию компании на 20%. Почему так произошло? Да потому что в рыночную стоимость современных компаний закладываются не столько их актуальные достижения, сколько перспективы.  И Нетфликс потерял возможность расти вместе с Россией, что и оценил рынок.

Мало кто знает, что 90-е годы, которые были кошмаром для большинства населения СНГ и России в том числе, в США были золотым временем, которое до сих пор люди вспоминают с теплотой и надеждой на их возвращение. Почему так? Да потому что при крахе СССР высвободилось огромное количество неструктурированных ресурсов – от сырьевых до человеческих, которых хватило на целое десятилетие процветания западной цивилизации.

Но, какими бы жесткими не были противоречия, связанные с ресурсами, они могут быть разрешены на переговорах. Да, условный Запад контролирует информацию. Технологии на её основе прежде всего. А технологии – это концентрированное время и ресурсы, необходимые для их разработки. Россия контролирует значительную часть энергии. И тут возможен компромисс.

Другое дело – идеология. Очевидно, что на Западе в течение последних пары десятилетий случилась идеологическая революция. У нас, через призму наших социальных установок, она воспринималась как торжество распущенности и антихристианских установок. Но, разумеется, к религии, как мне представляется, это процессы имели весьма опосредованное отношение. Тут дело в другом. Рискну предположить, что формируемая идеология является подготовкой к трансгуманистическому переходу.

Каким именно будет этот переход – вопрос дискуссионный. Возможно, это углубленная киборгизация (что, собственно, уже происходит), сращение с мыслящими машинами. Но, возможно, и полный отказ от человеческой природы в пользу искусственного интеллекта.

Согласитесь – в мире, где родители могут быть неопределённого пола (как и ребёнок), в любых отношениях, гораздо проще внедрить мысль, что иметь в семье не живого ребёнка, а интеллект, живущий в компьютере с рождения – это нормально.

И я бы даже не сказал, что это плохо. Искусственный интеллект не должен никого убивать, чтобы выжить, не должен питаться другими живыми существами. Он не подвержен страданиям, он не мучается. Он бессмертен. По сути, такие создания с рождения будут жить в раю.

Первое поколение таких ИскИнов ещё будет напоминать людей. Но что будет после смерти последнего биологического человека – это большой вопрос. Людэны, о которых писали Стругацкие, в реальности не будут биологическими людьми.

Нам может показаться, что описанное – это прям отдалённое будущее, не при нашей жизни и всё такое. Но на самом деле – мощность современных машин уже превышает мощность человеческого мозга. Создание на такой элементной базе продвинутого интеллекта – вопрос времени. И не факт, что такие личности уже не созданы.

Например, меня очень напрягает суть технологии блокчейна. По сути, это огромный объем вычислений ради некоего конечного продукта – хэша, который можно подделать, только реализовав такой же продукт вычислений. Но дело в том, что сам хэш может быть всего лишь побочным продуктом мыслительной деятельности очень, очень продвинутого в интеллектуальном смысле существа.

Многим моим соотечественникам идеология Запада кажется «нечеловеческой» и даже «сатанинской». Не знаю как насчёт второго – но вот признаки подготовки трансгуманистического перехода она точно несёт.

Что же касается нас, и почему компромисс между двумя идеологиями невозможен. Российское общество (как и большинство населения мира) остается ориентированным на биологическую природу человека. И какой вектор развития победит в данной конкретной исторической ситуации – это, конечно, большой вопрос.

Хотя одна вещь меня по-настоящему напрягает. Дело в том, что искусственный интеллект может без особых проблем пережить ядерный конфликт. И пока проблема остается только в том, что отсутствие обслуживающей прослойки в виде человеческой цивилизации сильно замедлит его развитие. Человеческая экономика сейчас очень эффективна в вопросе освоения ресурсов. Но вот как быстро этот условный ИскИн сможет нарастить достаточную технологическую базу, чтобы человек как таковой окажется менее эффективным, чем другие варианты – большой вопрос. Но именно тогда биологическому человечеству придёт конец.