Л. М. Буджолд. Домохозяйка-писатель

Взяться за этот пост меня сподвигнул блог Рэйды Линн о Буджолд и "Проклятии Шалиона", после которого мне очень захотелось поделиться биографией любимой писательницы. Кого как, а меня история её жизни и её прихода к занятию литературой и упорства в нём, в своё время очень вдохновили и поддержали. Возможно, это будет интересно и другим женщинам, которых затюкивают понятием «женская литература».

Текст статьи (с сокращениями) взят отсюда: http://old.mirf.ru/Articles/art6387.htm и я специально удалила описания её фантастических и фентезийных циклов, с описаниями героев и аннотациями, иначе было бы совсем многабукаф, кому интересно – перейдите по ссылке, гляньте. А я, надеюсь, как-нибудь ещё выскажусь своими словами о «Проклятии Шалиона», о котором шла речь в блоге Рэйды.

БЕЗМЯТЕЖНОЕ ДЕТСТВО И МНОГО-МНОГО КНИГ

Лоис Макмастер родилась 2 ноября 1949 года в Коламбусе (Огайо), и её безмятежное детство прошло в тихом пригороде, в окружении любящей семьи и дружелюбных соседей. Училась Лоис хорошо, увлекалась верховой ездой, но настоящей её страстью было чтение.

Поначалу её литературными фаворитами были книги о лошадях, прежде всего автора знаменитой серии «Чёрный скакун» Уолтера Фарли. А затем Лоис переключилась на фантастику — с подачи отца, который, кроме технической литературы, читал только журнал Analog, где печаталась в основном «твёрдая» НФ. Немудрено, что любимыми авторами Лоис стали мастера этого направления Пол Андерсон, Роберт Хайнлайн, Айзек Азимов, Артур Кларк. Впрочем, и фэнтези девочка из виду не упускала: здесь в её любимчиках ходили Фриц Лейбер и Лайон Спрэг де Камп. Правда, маме увлечение дочери казалось нелепым...

"В её понимании это было совершенно бессмысленным занятием, поэтому я всё время слышала: «Почему ты целый день сидишь и читаешь эту глупую научную фантастику? Неужели нельзя почитать что-нибудь полезное, историю или ещё что-нибудь?»  (Лоис Макмастер Буджолд)

Так что, несмотря на любовь к фантастике, Лоис старалась разнообразить свои литературные интересы. Она с удовольствием читала историю, путешествия, военные романы и поэзию. А в седьмом классе Лоис ждала во многом судьбоносная встреча. Она познакомилась с Лиллиан Стюарт, которая навсегда стала её лучшей подругой. Девочки обменивались книжками, с жаром обсуждая прочитанное (Лоис совала Лиллиан фантастику, а та приохотила подругу к истории), вместе смотрели телесериалы — самыми любимыми были «Звёздный путь» и шпионская фантазия «Человек от Д.Я.Д.И.». Именно Лиллиан приохотила подругу к перу — она и сама пробовала писать. Девочки вместе придумывали различные истории; впрочем, их творения в основном ограничивались фанфиками по любимым книгам и сериалам.

А ещё Лоис обожала путешествовать. В старшей школе она вместе с братом Джеймсом проехалась автостопом по Европе, а затем отправилась в почти двухмесячный образовательный тур по Восточной Африке. Эти поездки заставили девочку увидеть многие вещи в другом свете — особенно впечатлил её «чёрный континент».

Но детство закончилось, наступала ответственная пора взрослой жизни...

ОБЫЧНАЯ АМЕРИКАНСКАЯ ДОМОХОЗЯЙКА

Окончив в 1967 году старшую школу, Лоис Макмастер поступила в Университет штата Огайо. Правда, училась она через пень-колоду, так толком и не определившись, чему хочет посвятить свою жизнь, — раз шесть меняла специализацию, дольше всего прозанимавшись биологией. Гораздо больше учёбы Лоис привлекало общение с друзьями — особенно по фантастическому фэндому. Вместе с Лиллиан она даже выпускала фэн-журнальчик «Звёздный путь» — правда, вышел только один его полноценный номер. Впрочем, время для учёбы было тогда не слишком подходящее: студенческие протесты в Америке пришлись именно на этот период.

«В 1971 году на территорию университетского городка ввели отряды национальной гвардии. Мне особенно запомнился случай, когда в 11 часов утра наступил большой перерыв между занятиями, а они решили, что начался бунт, и провели атаку слезоточивым газом». (Лоис Макмастер Буджолд)

А тут ещё среди соратников по увлечению фантастикой Лоис встретила Джона Фредерика Буджолда, за которого и вышла замуж в 1971 году. Диплом она в итоге так и не получила — пришлось несколько лет проработать фармацевтом в университетской больнице. А потом родились дети, сын Пол и дочь Анна, так что Лоис переключилась на семью, превратившись в типичную американскую домохозяйку — ну прямо как мама.

Тем временем её закадычная подруга, которая тоже вышла замуж, сумела продать пару своих детективных рассказов в несколько журналов — под именем Лиллиан Стюарт Карл (ныне она, кстати, довольно известный автор). Для Лоис это оказалось своеобразным вызовом: как, она смогла, а я чем хуже? Тем более деньги для семьи были нелишними — муж потерял работу, а потом и отношения с ним как-то разладились. Лоис сидела с двумя детьми, живя только за счёт супруга, у которого денег было не густо, и гордость её от этого сильно страдала.

Пример подруги-соперницы сподвиг Лоис на ответный ход: она принялась писать повесть «Плетельщица снов». Готовый текст Лоис отправила Лиллиан в Даллас, а та переслала повесть писательнице Патрисии Рид, которая помогла Буджолд полезными советами. Однако даже переписанную повесть никто из издателей не заметил (она вышла уже значительно позже), потому Буджолд решила пойти ва-банк и сочинить свой первый роман, «Осколки чести». Писать так писать! Было это в 1982 году; правда, дебютной публикацией стал всё же маленький ироничный рассказ «Бартер», который три года спустя напечатал журнал Twilight Zone.

Лоис с детьми жили в маленьком городке Марион (Огайо) — не то чтобы бедствовали, но и не шиковали. Тем не менее жить и писать было можно, так что уже в 1985-м на руках у провинциальной домохозяйки были рукописи аж трёх романов. Через друзей по фэндому тексты предлагались разным издательствам. Самым прозорливым оказалось Baen Books, которое купило разом все три тома. И в 1986 году, с промежутком в пару месяцев, все они увидели свет: «Осколки чести», «Ученик воина», «Этан с Афона»... Это была бомба! Дело даже не в нескольких номинациях на разные премии за лучший дебют — книги имели внушительный коммерческий успех и, самое главное, покорили множество людей. У Буджолд практически сразу появилась солидная фан-база, которая в дальнейшем только росла. Причина, конечно, в невероятно привлекательных героях, главным и самым ярким из которых стал Майлз Форкосиган с планеты Барраяр...

(что за название на обложке - не знаю, в русских переводах таких книг нет)))

УСПЕХ, ЕЩЁ УСПЕХ!

Редакторы из Baen Books были ребята тёртые, потому быстро предложили Лоис многолетний контракт «на вырост». В итоге большинство её книг, в том числе и вся барраярская серия, выходили именно в этом издательстве. А вот роман «В свободном падении» был впервые опубликован в журнале Analog зимой 1987 года.

Именно «В свободном падении» принёс Буджолд первую престижную премию — «Небьюлу». Затем награды пошли косяком — ещё «Небьюлы», «Хьюго», «Локус», Мифопоэтическая премия и множество других, ну а номинаций так и вообще не счесть.

Менее чем за десяток лет Лоис Макмастер Буджолд превратилась в одного из наиболее знаменитых и популярных авторов американской фантастики — неплохо для домохозяйки без диплома!

Впрочем, давались эти успехи потом и кровью — Лоис работала изо всех сил.

«Я быстро поняла, что писательство очень требовательно. Оно иссушает тебя до дна. А мне нужно было одобрение серьёзных авторов-профессионалов. Чтобы этого добиться, нужно было писать и переписывать, вырезать эпизоды, выслушивать замечания редакторов и пытаться снова».  (Лоис Макмастер Буджолд)

В 1995 году в жизни Буджолд случились два знаменательных события — она, наконец, официально развелась с мужем и вместе с детьми переехала в большой город — Миннеаполис (штат Миннесота). Дальнейшая биография Буджолд не блещет любопытными деталями: книги писала, премии получала, по конвентам в качестве почётного гостя ездила (в том числе за границу, в 2000-м побывав и в России)...

Ныне Лоис Макмастер Буджолд продолжает жить в Миннеаполисе и писать фантастику. Обычная жизнь, не о чём особо говорить. А вот её книги — дело совсем иное!

Конец статьи.

А теперь, дадим слово самой Лоис, то, что будет ниже, взято из её краткой заметки «Мой первый роман».

«Первые наброски к романам я начала еще в восьмом классе. То были подражания приключенческим романам Хайнлайна, так и не воплотившиеся сценарии по мотивам любимых сериалов – словом, обычные импульсивные юношеские порывы. Пробовала писать я и в колледже, где пыталась посвятить себя изучению английского языка (лишь с тем, чтобы разочароваться в науке и полностью переключиться на мужа, работу и семейную жизнь).

На первый роман меня вдохновила Лиллиан Стюарт Карл, подруга школьных лет. Как и я, она увлекалась творчеством ради творчества, но обзавелась семьей. Затем она все же вернулась к литературной деятельности, написав сначала несколько смешных историй, а потом и роман; и, наконец, вышел ее первый сборник рассказов. Я тем временем сидела на мели в Марионе, штат Огайо, с двумя детьми (четырех лет и одного года от роду), с домом, который никак не удавалось продать, без работы и без надежды эту работу найти – во всяком случае, такую работу, которая позволила бы нанять няню. Но для литературного труда в качестве хобби не требовалось ничего, кроме ручки, бумаги да уймы всяческих знаний, без дела томившихся у меня в голове.

В 1982 году в День благодарения я, следуя примеру Лиллиан, написала первый отрывок того, чему предстояло стать рассказом. Начинать сразу с романа у меня просто не хватило духа, хотя сюжет у меня уже сложился. Именно он лежал в основе одного старого сценария, сотворением которого я развлекалась в былые годы, еще до рождения детей, отдыхая таким образом от работы. Закончив рассказ, я отправила его по почте Лиллиан в Даллас, а та, в свою очередь, переслала ее в Миннеаполис Патрисии С. Уэред, писательнице, работающей в жанре «фэнтези». Пэт сама стала публиковаться только недавно, и воспоминания о том, каково это на первых порах, были у нее достаточно свежи. Она прислала мне письмо на четырнадцати страницах, письмо, полное критических замечаний и одобрительных высказываний, – и это был самый человечный знак внимания, который я получила на протяжении многих последних лет. Я внесла в рассказ кое-какие поправки, упаковала его, отправила в журнал, подсчитала доход (0,7 доллара за слово; 13 000 слов) и стала с нетерпением ждать (рассказ так и не взяли).

В декабре 1982-го я взялась за роман, который назвала «Зеркала». Закончив одну его часть, я разослала копии Пэт и Лиллиан и вскоре извлекла из почтового ящика письма с отзывами от «считай, ты уже победила» до «если ты гонорар уже получила, то это замечание не учитывай», а также с главами их собственного производства – и с просьбой высказать свое мнение. Кажется, в ту пору это был мой единственный контакт с внешним миром. Другим связующим звеном с человечеством была Ди Реддинг, жена пастора, полностью разделявшая литературные пристрастия своего супруга, в прошлом преподавателя английского.

Ди разрешала наведываться к ней на часок-другой и читать ей свои от руки накорябанные манускрипты, а сама что-то тут же подправляла, над чем-то посмеивалась и то и дело подбадривала меня одобрительными высказываниями. Ее муж той зимой как раз устроил литературный кружок при нашей приходской церкви, но и это было для меня не так важно, как сама Ди. Мне нужно было, чтобы меня СЛУШАЛИ.

Работала я интенсивно, за девять месяцев получилось не меньше 450 страниц. Дойдя до финала, я вынуждена была вновь пересмотреть написанное: мне сообщили, что опусы свыше шестисот страниц издатели от новичков не принимают. Некоторые сцены я переписывала по четыре-пять раз. В начале работы я не позаботилась о делении на главы и теперь с трудом разбиралась в чередовании сюжетных линий. Иные отрывки я переделывала раза по четыре – лишь с тем, чтобы в конце концов их просто выбросить. Я упорно училась методом проб и ошибок. Пэт и Лиллиан усердно наставляли меня в области стратегии, убеждая быть лаконичной и решительной в деловой переписке.

Съездив тем летом в Даллас, я выжала из Лиллиан побольше критических замечаний, после чего уселась у себя на кухне, обратив к родному семейству спину, и принялась выстукивать под копирку на старенькой, оставшейся еще со студенческих лет машинке окончательный вариант своей рукописи. Температура в те августовские дни порой достигала 103 градусов по Фаренгейту. Обычной моей дневной нормой было 10–15 страниц, но однажды, махнув рукой на все и вся, ни на кого и ни на что не обращая внимания, я добилась рекорда – 25 страниц. Выдержав борьбу с собственной совестью из-за почтовых расходов, я отправила завершенную рукопись агенту. Через месяц я начала свой второй роман, «Ученик воина».

Агент полгода продержал у себя рукопись и наконец вернул ее с любезным письмом и отказом представлять мои интересы. Тогда я отправила ее в издательство сама. Спустя месяц, так и не получив уведомления о вручении, я сделала запрос, была ли доставлена моя рукопись по адресу. В ответ я получила открытку с кратким сообщением, что рукопись была «получена и возвращена». Это означало не только то, что ее не приняли, но и то, что ее еще и потеряли на почте (пятнадцать страниц в день при температуре 103 градуса, припоминаете?). Мне остались только непригодные для представления куда-либо копии. Значит, по меньшей мере шесть недель на перепечатывание.

В этот же день мое двухлетнее чадо, как раз приучавшееся к туалету, выбралось из кроватки, стащило свою пеленку и затолкало ее в кондиционер.

Поняв, что хуже уже не будет, я снова взялась за оставленный было второй роман. Первый же я решила перепечатать как-нибудь позже. К моему изумлению, первый экземпляр «Зеркал» обнаружился спустя три месяца у нас в почтовом ящике, дополненный личным письменным отказом редактора. Как выяснилось, рукопись и не думала пропадать на почте: все это время она провалялась где-то в издательстве. В свете дальнейших событий издателю я это простила: как видите, никаких имен я не называю. Но и забыть этого не смогу.

Завершив и отослав второй роман, я вернулась к «Зеркалам». Письмо с отказом содержало пару строк с советами, какие изменения следовало бы сделать (внести «значительные сокращения», добавить «пару поворотов сюжета»), а заодно и намек, что редактор был бы не прочь взглянуть на это все в переработанном виде.

Инструкции, как вскипятить воду, явно были бы содержательней, но я все же решилась попробовать. Из второй рекомендации ничего путного выйти не могло, зато уж текст я сокращала, выкинув десятков восемь страниц, до тех пор, пока он не начал трещать по всем швам. Ушло на это два месяца. И печатала я теперь на выпрошенном у отца компьютере (и никаких вам больше потерянных экземпляров! У нас был «Coleco Adam», самая дешевая марка «ромашки» на тогдашнем рынке – и весьма недурная!).

В сущности, сокращение это оказалось превосходной тренировкой; с тех пор я вообще стала писать в более сжатой манере. Не думаю, чтобы правка оказалась столь успешной, не напиши я за это время второй роман, набравшись, таким образом, опыта в делении на главы и выстраивании сюжетной схемы.

По совпадению «Ученик воина» и исхудалые «Зеркала» вернулись, отвергнутые, от одного и того же издателя и были отправлены к следующему. Я продала свой первый рассказ в «Твайлайт зон мэгэзин» и начала третий роман – «Этан с планеты Эйтос». «Зеркала» между тем вернулись опять, и я решила попробовать показать их Терри Карру. Я знала, что он болен и что он завален целой тьмой рукописей и в эту черную дыру затягивает едва ли не все научно-фантастические произведения, едва вышедшие из-под пера. Но мне также говорили, что его серия «SF Specials» весьма престижна, и тут имело смысл подождать своей очереди. Так что я отослала ему «Зеркала» и попыталась выбросить их из головы.

Между тем я отдала «Ученика воина» в «Баэн букс». В октябре состоялась моя вторая успешная сделка: приняли все три моих романа. Все предыдущие отказы теперь переквалифицировались в завуалированные благословения. «Зеркала», переименованные в «Осколки чести», вышли в свет в июне 1986 года – за шесть недель до смерти моего отца.

Мои советы начинающим писателям, работающим над первыми романами, наверное, покажутся банальными.

Перво-наперво доведите дело до конца. Нет большей оплошности, нет более прямого пути к неудаче, нежели проволочки. Поправьте все, что только возможно, но в конце концов перестаньте тянуть резину и переходите к следующему замыслу. Вы словно возведете водонепроницаемую переборку: вторая книга покажет, что именно нужно переделать в первой.

Не останавливайтесь после первой книги в ожидании, когда ее у вас купят. Именно второй мой роман, а не первый, привлек внимание издателя, хотя, по счастью, привело это к публикации обоих. Некоторые писатели «прорываются» с третьим, четвертым или еще каким-нибудь следующим романом. Издатели ищут не просто хорошие книги – они ищут авторов, способных написать несколько книг.

Целеустремленность, слепая вера, упрямство, отрешенность от реальности – зовите это как угодно, но это необходимо. Все написанное мной со времени первого романа брали неизменно – но лишь недавно стали брать с первого раза. Мой личный рекорд – четырнадцать отказов от одного рассказа.

Определитесь с направлением, которому хотите следовать. Не отвлекайтесь, не переключайтесь на научные труды в области английского языка (если, конечно, не надумаете стать учителем) или на статьи в местной газете (если, конечно, не надумаете стать журналистом). Писателем-фантастом вы станете, только если будете писать фантастику.

Я написала первую книгу, чтобы доказать, что могу это сделать, вторую – чтобы доказать, что первая не была пшиком, а третью, наверное, из упрямства. И это было грандиозно. Я поняла, что я – писатель. Публикация книги доказала это целому миру, но это было лишь окончательное доказательство для себя самой.»