Церковь на войне.

Святые отцы указывали, что убийства врагов, совершаемые воинами в бою, а также убийства преступников, оказывающих сопротивление, сотрудниками правоохранительных органов (в древности эту обязанность также исполняли воины), не вменяется в грех убийства.

Святитель Афанасий Великий (373 г.) в «Послании к монаху Амуну», которое было утверждено как общецерковное учение на VI и VII Вселенских Соборах, пишет: 

«Убивать непозволительно, но истреблять неприятеля на войне и законно, и достойно похвалы; поэтому отличившиеся в бранях удостаиваются великих почестей, и им воздвигаются памятники, возвещающие об их заслугах».

Но, с другой стороны, это дело не называлось и совсем чистым и безвредным для души солдата.

На это указывает святитель Василий Великий в 13-м правиле: 

«Убиение на войне отцы наши не вменяли за убийство, мне кажется, из снисхождения к защитникам целомудрия и благочестия. Но, может быть, не худо было бы посоветовать, чтобы они, как имеющие нечистые руки, три года воздержались от приобщения святых Таин.»

О том же более подробно, говорит преподобный Исидор Пелусиот: 

«Хотя умерщвление неприятелей на войнах кажется делом законным и победителям воздвигаются памятники, возвещающие их заслуги; однако же, если разобрать тесное сродство между всеми людьми, то и оно (умерщвление на войне) не невинно; поэтому Моисей и предписал убившему человека на войне пользоваться очищениями и кроплениями». 

Действительно, пророк Моисей, согласно откровению Божиему, требует от воина, вернувшегося из битвы, семь дней находиться вне стана, очищаясь от пролитой крови (см.: Чис. 31:19).

Тем не менее, стоит обратить внимание на то, что данное правило о 3-х годах выражено святителем Василием скорее в рекомендательном ключе. Возможно поэтому, как пишут авторитетные канонисты Зонара и Вальсамон, «этот совет как будто не исполнялся», и период покаяния для воинов перед причастием обычно сокращался. 

Стоит упомянуть, что на Руси был благочестивый обычай вернувшимся с войны какое-то время жить в монастыре в качестве трудников, чтобы там как бы привести своё душевное настроение в порядок.

Следует теперь указать принципы, которые должен соблюдать православный воин.

Древний православный текст – «Закон судный людям», составленный в конце IX века учениками святого равноапостольного Мефодия на основании византийского законодательства, так пишет о ведении военных действий: 

«Отправляясь на бой с супостатами, подобает остерегаться всех недобрых слов и дел, направить мысль свою к Богу и молитву сотворить и сражаться в ясном сознании, ибо помощь дается от Бога светлым сердцам. Не от большей силы победа в бою, а в Боге крепость».

Святые отцы также подчёркивали, что попрание этого принципа и отказ от веры приводит к поражению даже при численном и прочем превосходстве над противником. 

В частности, святой Иоанн Кронштадтский (1909 г.) так объяснял духовные причины поражения в русскояпонской войне:

«Отчего мы не могли ныне победить врагов-язычников, при нашем храбром воинстве? Скажем не обинуясь: от неверия в Бога и упадка нравственности... от этого неверия и от своего гордого, кичащегося разума и надмения своею военною силою мы и терпим всякие поражения и стали посмеянием для всего мира! Война вызвана безбожием и безнравственностию русского всесословного мира и войною дается ему горький урок».

Святые отцы разбирают также вопрос о том, можно ли подчиняться заведомо преступным приказам, предписывающим, например, убийство мирных, безоружных людей, убийство пленных и другие нарушения заповедей Божиих. 

Как в таком случае поступать православному солдату, ясно говорит святитель Тихон Задонский (1783 г.):

«Что не противное закону Божию приказывают, слушай и исполняй: в противном не слушай, так как подобает больше повиноваться Богу, чем человекам (ср. Деян. 5:29.) 

Так поступали мученики святые... если [командир] велит неправду делать, обидеть, украсть, солгать и прочее, – не слушайся. Если грозит за это наказанием, – не бойся».

Однако, если приказ не противоречит заповедям, то непослушание ему со стороны солдата вовсе не одобрялось Церковью.

Ещё более не одобрялось нарушение присяги, поскольку клятвопреступление является грехом. 

Поэтому третий канон Арльского Поместного собора 314 г. осуждает дезертирство из армии: 

«Тех, кто бросает оружие в мирное время, решено не допускать ко причастию».

Русские священники на войне.

Как известно, священнослужителям запрещено кровопролитие и только в исключительных случаях некоторые из них брали в руки оружие. 

Так, при обороне Троице-Сергиевой лавры от поляков в 1608–1610 гг. монахи старцы Ферапонт и Макарий возглавили конную атаку иноков на завоевателей, хотя и не избежали в дальнейшем церковной епитимии.

Были и другие случаи, но это исключения, а обычно военные священники совершали ратные подвиги, даже не имея на руках оружия... 

Во время Русско-турецкой войны в армии Суворова, в Полоцком пехотном полку служил военным священником Трофим Куцинский. 

Когда при штурме Измаила погиб полковой командир, были убиты или ранены многие офицеры, батюшка встал во главе полковой колонны и с крестом в руке повел солдат вперед на врага.

Особенно много военных священников было награждено орденами Св. Георгия в Первую мировую войну. 

Свыше 5000 военных священников в полной мере разделили все тяготы фронтовой жизни наших солдат и офицеров.

Известный военачальник Русской армии генерал А.А. Брусилов, вспоминая свой знаменитый прорыв, писал:

«В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры – полковые батюшки, подоткнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением... 

Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».

Один из офицеров Русской армии писал осенью 1914 года:

«Рядом с выдающимися подвигами серого русского солдата в величавом образе встает в дни войны скромное православное духовенство... 

Верующий в крест, зажатый в грубой, морщинистой руке, в своем длинном подряснике идет наш священник среди огненного дождя, осеняя крестом двигающиеся на смерть серые ряды русских героев. 

Никогда, на самом торжественном богослужении в кафедральном соборе не приходилось испытывать такого возвышающего и окрыленного верой настроения, как когда мы шли в атаку и видели высоко в воздухе золотой крест, который держал шедший в передних рядах священник, и услышали его голос, запевший «Спаси, Господи»... 

Тысячи людей подхватили хором молитву и не сводили глаз со сверкавшего нам всем святого креста... 

Мы чувствовали под гром разрывающихся снарядов и свист немецких пуль, что бьем врага ради Царя, ради веры, ради России».

@imperia_rus