Лирика
Автор: Александр Глушков- Такова тема в упрощенном виде. Argumentum omni denudatum ornamento. Я сделал бы из нее два таких тома, как этот, — добавил иезуит.
И в порыве вдохновения он хлопнул ладонью по фолианту святого Иоанна Златоуста, под тяжестью которого прогибался стол.
Д'Артаньян содрогнулся.
А. Дюма-папа
Наши местные серийные монахи легко переплюнули (семь метров восемнадцать сантиметров разницы) иезуитов. Они не трактуют писания Иоанна, не забивают себе голову разным хламом, просто пишут. Легкими слогами о любви и легкими перьями об всех ее этапах. И тут - только хвалить и радоваться. Но...
Всякий раз как мой пост попадает под раздачу и "ограничивается", чтобы чего не вышло, во мне появляется ощущение, что местные админы и админы вообще по-жизни лучше меня знают, что является литературой и поэзией, а что "политикой" и "не разрешено". Немного меньше меня удивляют трактователи правил и следователи традиций. "Как правильно забить гвоздь в крышку гроба" такое себе всепогодное нравоучение, с ним легко можно пережить семь казней египетских. "Не рекомендовано".
Это вынуждает меня переходить на лирику и танцы с бубном. У костерка хорошо потрясти бубенцами в свое удовольствие. Ты жив и это уже дофига и больше.
***
Часы пробили полночь.
Тишину
пробила полицейская сирена.
Подпрыгнув к горлу,
сердце изошло
Тяжелым топотом кобыльих стад.
Ковыль зацвел.
Луна не появилась,
и ночь осталась в темном платье,
темный шелк,
сквозь пальцы убегающее время.
***
Когда,
Нахохлившись, как птицы,
Сидят в родительском гнезде,
Птенцы
В подвале и в траншее,
В окопе или в блиндаже.
Когда,
Вытягивая шею,
Уже летит к тебе пчела,
Кусок горячего метала,
Огонь, сжигающий до тла,
А ты
Сидишь в своей квартире
И любишь женщину до слез,
И ничего не видишь в мире,
Кроме цветочков и берез.
И только
Ночью,
Возвращаясь,
После того,
Как уложил,
Своих птенцов
В своей постели,
жалеешь тех, кто не дожил,
и ночь лежишь,
скрипя зубами,
и знаешь точно,
что умрешь
Лишь небо вспыхнет над птенцами,
лишь небо вспыхнет
И замрет.