Языковая ситуация в мире "Ужасного века"

Среди вопросов, что поступают от читателей в личку, было сразу несколько на тему языковой ситуации в мире "Ужасного века" — и думаю, не помешает кое-что тут пояснить. Тем более что настоящий справочный материал по лору в мои планы не входит.

Как можете заметить — будучи любителем языков, я уделяю этому моменту в "Ужасном веке" энное внимание. Нет никакого условного "всеобщего", да и по сравнению с почти не пытавшимися создать на основе языкового барьера какие-то важные и интересные ситуации Мартином и Аберкромби я стараюсь пойти чуть дальше. Вспомним хотя бы ситуацию в Фадле, сыгравшую по итогу глобальную роль: она ведь могла сложиться совсем иначе, понимай участники друг друга.

Но с другой стороны, я всё-таки и далеко не Толкин — профессор лингвистики и филологии, способный на эту тему провести колоссальную работу. Так что в мире УВ, с одной стороны, внимание этому делу заметное — но и условности всё-таки тоже серьёзные.

Думаю, всем очевидно, что существовавшая в Ульмисе прежде Старая Империя (честное слово, я прочитал "Первый закон" только в 2019 — т.е. через 4 года после того, как Старая Империя возникла в тексте "Ужасного века") плюс-минус отражает Рим. У воцерковленных людей в Ульмисе до сих пор вместо мирских имён — явные латинские. И как прямо в тексте указывалось, местная условная "латынь" ещё при Империи начала распадаться на диалекты.

Это вполне реалистично — гляньте на то, насколько разным бывает испанский в самой Испании, не говоря уж о сложностях коммуникации между немцами без использования хохдойча. А тут речь идёт о куда как большей территории.

Опять же, как отмечалось в тексте — языки, сложившиеся в Ульмисе теперь, довольно схожи. Однако при том очевидно, что имена и топонимы в них очень чётко делятся на романские и германские. Нет ли тут противоречия? Как это вышло?

Я исхожу из того, что ульмисийские языки обладают схожей грамматической структурой, наследованной из общего прошлого. Скорее всего, они аналитические — то есть там грамматические отношения выражаются в основном синтаксисом. И правила его плюс-минус одинаковы.

Но вот лексика (т.е. сами слова) при том сильно различаются. Поэтому на юге — очевидно испано-итальянские имена и топонимы, в центре — явно германские (где ближе к немцам, где к голландцам), а на севере франко-английские.

Но как же могла сложиться такая ситуация? 

Вероятно — из-за неких массовых миграций в имперские времена (может, на заре таковых, а может — и на закате, ведь с развала империи явно прошло уже много веков). То есть носители условно "романской" лексики жили тут раньше, а носители условно "германской" пришли потом — или наоборот (но скорее всё же так). В итоге носители "германской" в основном расселились в центральных районах империи, также заметно повлияв и на север, а вот юг остался чисто "романским". Грамматику литература как-то более-менее уравняла (благо что с аналитической куда проще при межязыковом общении — так английский язык и лишился падежей etc, превратившись в ярко выраженный аналитический из вполне себе изначально синтетического). Однако разница в лексике осталась. Более-менее возможно такое представить. Для фэнтези пойдёт.

А потом появились ещё жители Ургвина, которые совсем другие — вам понятно, я думаю, к кому исторически отсылают. Но это уже отдельный разговор и для него пока не время. Пока лишь один человек оттуда мельком в кадре засветился.

Описанная выше ситуация, с одной стороны, даёт Ульмису разнообразие речи — но при том и объясняет, почему довольно многие персонажи хорошо владеют несколькими языками. Изучить их в основном не так уж сложно, тут главное в принципе образованным быть и мотивацию иметь, а не как Игги.

А вот офицеры Ржавого отряда вполне справились и с мураддинским языком — за более чем четыре года-то. Тем более, как указывалось, капитан их учить язык заставлял.

Кстати, Ржавый отряд тут самый интересный кейс. Учитывая то, насколько он пёстрый по этническому составу — безусловно, в нём сложился некий пиджин. Основанный, конечно же, на балеарском языке (ведь именно на нём, разумеется, говорили в Волчьем легионе прежде) — но определённо уже очень далеко от него ушедший.

Что ещё? Ах, ну да: конечно же, у гвендлов есть свой язык, совсем не связанный с основанными на староимперском. Но ситуация с ним примерно такая же, каковая давно уже сложилась в реальной Ирландии: чем дальше в лес (в прямом смысле) — тем его больше, конечно, но в целом этот древний язык заметно вытеснен тем, который позволяет взаимодействовать с соседями. Ведь как в реальности никто не собирался учить непростой для не-кельта ирландский, так и гвендлский нафиг не нужен никому, кроме самых скрепных и/или изолированных гвендлов.

P.S. Насчёт того, пишет ли Ишмур на иврите — [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ].