Скрижаль

Как много потрепанной тени

На пестрой и пыльной листве,

Мерцает и катится солнце,

И синь выгорает во тьме.

И в белые, бледные ночи,

На ветер, сдувающий пыль,

Кричит злой старик Тамагочи.

и ветками чешет ковыль.

И лают собаки, и люди

Поют и ровняют асфальт,

И ночи уже не хватает,

Чтоб выбить сквозь зубы скрижаль.

***

Русский язык настолько богат, что легко может запутать и запутывает любого неприятеля: и возможного, и гипотетического. Ни друзья, ни враги не могут понять, что русские своего языка тоже не знают, они его чувствуют и пользуются им не задумываясь. Никто не применяет понятийный аппарат исключительно для понимания. Незачем. Жить по понятиям - это жить интуитивно по-преимуществу, потому что понятия могут меняться, а жизнь нет.

Никто не заставляет русского любить Родину. Это, совершенно, невозможная вещь. Он ее просто любит. Любит эгоистически и сильно. И понять это невозможно. Это нужно прочувствовать. 

Русский, приезжая из другой страны, приезжает с уверенностью, что там "лучше". Чище, светлее, порядка больше, люди улыбаются чаще - неважно что, важно что понимая все это он будет любить свою Родину. и вот это как раз необъяснимо. Так мальчик любит своего отца, потому что он "добрый, когда не пьет", пусть отец пьет не просыхая, и трезвым его видели уже очень давно, мальчик его все равно любит. 

Любовь объяснить нельзя.

***

Шептали:

«Люди живы, в оранжевых цветах…».

И в небо улетали цветные облака,

И солнце, все садилось, как птица на песок,

И золотые рыбы жевали темный мох.

И падали отвесно слепые сливы дня

В молчание слетали и в отблески огня,

В пустые разговоры о мертвых и живых,

Стрекозы трепетали на проводах цветных.

Календула в растворе темнела и цвела,

Сквозь вызревшее лето, бумага и пчела,

И звезды догорали - в молочный, белый дым,  

в оранжевые искры… 

и в каждой – небо.

«сын».

***

- Вот же! Этот, как его…  Да - ты знаешь… Еще на выпускном в малиновой рубашке рассекал. Ну, рыжий такой… бли-и-ин...

Одно – два слова в год или пусть в месяц – не страшно. Но – звоночек интересный. 

И главное, тысячу лет я не вспоминал этого Виталика, и еще тысячу лет его бы не вспомнил, а пропало его Имя и все. Целый день, как дурак. 

- Как же… Я же еще в малиннике у него на огороде упал. Сидел по-тихому, снизу хорошо ягодки видны, щипал помаленьку, а как набил оскомину, захотел встать. Только подниматься стал и упал. Коварная штука эта малинка. Так, как же, звали этого Виталика? О!

Мысль, как ложка, падает и ну, валяться. А жить когда? Я кофе перестал пить из–за этого. Делаешь глоток и понеслось. С кем, когда, кто, что и зачем. Я сейчас пью и хочу этот глоток чувствовать, а не тот, что уже проглотил по-бырому. А с женщинами еще хуже.

Здесь, вы же знаете, либо говорить, как чувствуешь, либо молчать, как об лед фишфейсом. Зачем сравнивать? Если за всем жизнь человеческая? Лица, что прозрачней, чем небо над миром. 

- Че смотришь? Денег должен? На, на – возьми! 

– А чего ты хотела? Что я буду от радости скакать? 

– А что мне было делать? Что? 

Да. И сны. Я, как девчонка, готов рассказывать, кому  угодно свои сны и выпрашивать толкования. 

Удивительное ощущение. Все приходит к тебе, когда раскрывается неведомое. Читаешь и ничего не слышишь, читаешь и молчишь, смотришь и видишь, как живешь. И другие живут также. И ты смотришь на них, слушаешь их, и совсем не сочувствуешь им, не сопереживаешь. И слова не находишь, чтобы передать щемящую сопричастность. Глупую как логику смыслов.

Да, сны. Сны. Видеть не могу, сволочей. 

И хочется плюнуть и уехать. Все равно куда. И плюнуть, и уехать. Говорят, каждые пять лет мужчина должен менять. Работу, женщину, судьбу, страну, погоду.  Не только одежду. Не столько ее. Говорят, помогает.

Страшно, что–то менять. Удобно не менять. Комфортно жить. А слова теряются. Смысл, сука, скользит. И сны...

 И зачем? И начинаешь искать, напрягаешься, ищешь, мелькаешь. А к тебе липнут обстоятельства, женщины, слова. Не те. А какие те – неизвестно, может, как раз те, что пропадают. Не приходят, не встречаются, не происходят. Те, что липнут к кому–нибудь другому? 

- О! Да! Детка! Ты мне не снишься и, значит, ты то, что нужно!