Питерская сида

Ты знаешь запах буковой коры и воробьиных перьев и кислицы

И яблочной зеленой кожуры и жаром пожираемой столицы.

В любом метро вокруг тебя царит лесная сыроватая прохлада.

Ты звездный проблеск в озере. Ты – ритм, чеканная, старинная баллада.

Закутавшись в толстовку оверсайз, напрасно человеком притворилась.

Куда ни смотришь – видишь небеса. И слышишь то, о чем не говорилось.

Сородичи ушли на Авалон, понурой, отуманенной колонной.

Там яблоневый свет и сладкий звон, не здешний, не живой, не похоронный…

Холодное железо не в чести. Полны стихов прекрасные беседы.

А здесь не уцелеть и не спасти ни города, ни сердца, ни посева.

Чужой в стране чужой тебе бродить по плоскости Таврического сада,

Птенца жар-птицы прятать на груди, искать пути, листать страницы сайта –

И не купить билета. Ты, увы, невольница Невы, водой промыта.

Отрава увядающей травы в тебе течет. Вчера свершилась Лита.

Сегодня день на убыль. В новостях привычно отвратительно и тихо.

Детва устроит пляски на сластях, взорвется у Исаакия шутиха.

Король-Олень, увенчанный звездой, проскачет мимо Крюкова канала,

Охотники – за ним. «Скотина, стой!». Ты знаешь – вас опять осталось мало,

И все-таки встаешь на парапет, танцуешь – эфемерна, легконога.

Твой город здесь. Ты не сказала «нет». А это в наше время очень много.