Влад Ларионов, «Сказки жизни»

Сборник рассказов. Прочитала. Сижу озадаченная...

Первый рассказ неплох, может быть даже хорош. Второй так себе. Третий себе так. Четвёртый и пятый вообще никак... В общем, то работает, то не работает, не работает, не работает, не работает...

В первом рассказе («Бешеный пёс») есть тема. Есть жёсткость – интонационная. Но там же, в интонации, есть и человечность, а где-то даже и мягкость. Вот этот баланс, пожалуй, и держит историю, не давая ей «уплыть» куда-нибудь в чистую публицистику, или в боевик, или в «боевиковую мелодраму» (чего только на свете не бывает, угу). Есть психология, люди, расстановка сил, видимая, постоянно меняющаяся картинка. И у этих изменений есть направление, смысл...

Второй рассказ («Внуки бабы Тани») всё-таки «плывёт». Мелодраматичит (без особых соплей и тем не менее), плюс к тому ещё и нравоучит – бедная бабушка, бедные детишки, плохие родители, а что до мамаши, так вообще – фу, смотреть противно, всё она делает неправильно. Отсюда уже рукой подать до «щас я вам расскажу, как надо». Вспомнились возмущения на каком-то форуме: мол, есть же на свете твари, которые вместо ребёнка, второго ребёнка, третьего ребёнка – собаку заводят! Вот так легко и непринуждённо заходишь в любую жизнь – и рассказываешь-показываешь, какая она у него неправильная. И какая будет правильная. И как надо со взрослыми, и как с детьми. И вообще – любо-дорого, когда всё на свете знаешь. И главное не только за себя, а за всех и за каждого (за каждую уж тем более!)...

Третий рассказ («Хороший сын») – во многом дубль второго. Опять мамаша за сыном не смотрела, по жизни стрекозою носилась, да и сейчас крылышками бяк-бяк, выглядит хорошечно, а внутри гнилая. И в этом всё дело. Меняется экспозишен только на сыне – здесь он взрослый. И он уже этой гнили наелся, и тоже, соответственно, гниловатый. Т.е. «хороший» – это ирония. Горькая... Ну что – по мне это не горько, это плоско. И напомнило – нет, теперь уже не форум – а эту (странную, как по мне) методу объяснять чью-то жизнь поломатую тем, что в колготки долго писался. И мамка на ручки не брала. Такое вот навечно продлённое детство... Не знаю. Я не припомню людей со счастливым детством, из счастливых семей. Сапоги над нашими головами летали, это точно. Но если этими сапогами всю последующую жизнь объяснять... это не жизнь. Так, приложение... В общем, НЕ ВЕРЮ. В такие объяснения, в «вечную продлёнку». Рассказы, соответственно, не удались, хоть и были там проблески чего-то. Какого-то «осязаемого зрения» – кухня эта нагретая в «Хорошем сыне», очки, которые не дают покоя директору школы во «Внуках...» и т.д.

Четвёртый рассказ («Прощай, Алиса!») – какая-то барная зарисовочка. Какие-то стройные ножки и прочие сапожки – а оказалось вообще сестра. Сюрпрайз это, видимо. Должен быть. Для нас. Не знаю, не прониклась.

Пятый («Кофе со сливками или обед делового человека») – опять проблемы, опять родом из детства, даже повторять не буду. Хотя... Почему бы и не повторить? Рассказы-то повторяют. Вот и я ещё раз скажу: если бы мы были беспомощными и несчастными потому, что были таковыми в детстве – мы бы ВСЕ КАК ОДИН, ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ были беспомощными и несчастными. Если человек не может выбраться из детства, не детство тому виной (если, конечно, он его не в концлагере провёл, но тут, как понятно, речь совсем не о таком случае).

...Автору спасибо. Мне было о чём подумать, хоть это, конечно, и «эгоистичный» подход: мне не пришлось переходить на чью-то точку зрения, эта точка чёрно-белая, а я цветная, я туда не помещаюсь, я это давно поняла. Как и то, ЧТО бывает, если «переключить на чёрно-белый режим» (с) Егор Летов... Лучше не переключать, поверьте.