Литераторы, они, сцуко, опасные

Небезызвестный Владимир Ульянов какое-то время писал в анкетах, отвечая на вопрос о занятиях: "литератор".

Хуже литераторов только художники, вообще-то, особенно австрийские.

А уж если литераторы -- итальянцы...

Муссолини, между прочим, был писатель и журналист.

Но не о нем сейчас речь.

Вот этот человек, похожий на вышеупомянутого Ульянова-Ленина, если того лишить прищура и чуть приподнять кончик носа -- как раз итальянский литератор, и весьма успешный:

Десять опубликованных и многократно переиздававшихся романов, восемь пьес, пять сборников стихов, и еще по мелочи.

Но не этим славен и интересен данный конкретный литератор -- а тем, что однажды, в середине сентября 1919 года, с кучкой сторонников взял да и захватил крупный город, где до этого была австро-венгерская военно-морская база, и приличный кусок прилегающей территории. Захватил, выбив оттуда американо-британо-французские оккупационные войска.

Город назывался Фиуме, что по-итальянски значит "река". Сейчас он принадлежит Хорватии и называется Риека, что по сербохорватски тоже значит "река".

К моменту захвата за него шла ожесточенная дипломатическая драка: кому он должен принадлежать. Италию в качестве возможного владельца не рассматривали вообще.

Наш литератор, захватив город, предложил Италии аннексировать его. Италия не решилась и под давлением англосаксов объявила морскую и сухопутную блокаду Фиуме. Тем не менее, город продержался шестнадцать месяцев, причем в сентябре 1920 года, в годовщину захвата, был объявлен независимым государством. Была принята конституция, в основе которой лежали принципы анархо-синдикализма и корпоративизма -- предвосхитившие фашизм Муссолини (и во многом им заимствованные). Государство назвали сложным именем Итальянское регентство Карнаро. Между прочим, министром культуры его стал маэстро Тосканини, если вам что-то говорит это имя. И наш герой в конституцию вписал обязательное музыкальное образование для всех граждан.

В республике впервые появилось "древнеримское приветствие" поднятой правой рукой, то, что сейчас называется "зиговать".

Кстати, Итальянское регентство Карнаро было признано Советской Россией. 

Однако в конце 1920 года город подвергся обстрелу с итальянских линкоров, и его пришлось сдать. Репрессий не последовало, так как наш литератор действовал, в принципе, в интересах Италии. 

Занятно, что еще три года город и область были в статусе "порто-франко" -- "вольный город", каким хотели видеть пикейные жилеты Черноморск.

А в 1924 году Муссолини ухитрился все-таки присоединить их к Италии. И они оставались итальянскими, пока страну не заставили капитулировать во второй мировой.

Наш же литератор прожил в Италии еще долгую жизнь -- дотянул до семидесяти пяти лет, получив от Виктора-Эммануила с подачи Муссолини титул князя и пост главы Королевской Академии наук. На свое счастье, до проигрыша Италии в мировой войне он не дотянул.

Звали этого литератора Гаэтано Рапаньетто-д’Аннунцио. Имя Гаэтано ему не нравилось, и он называл себя Габриэле. 

В Италии его весьма ценят по сей день. Один из его романов -- "Невинный" -- в 1976 году экранизировал Висконти. Он шел на широком экране в СССР.

Как скучно мы живем!