Боярышник и Вероника

— Лошадка!!! — восторженно заорал Артур.

Мы уже спустились с холма и катили по низине вдоль морского берега. Одинокая неоседланная лошадь появилась из-за какой-то скалы и помчалась наперегонки с нами по самой кромке моря, блестя антрацитово-черной шкурой.

— Какой красивый жеребец! — воскликнула Милли. — Интересно, чей он? Куда смотрят конюхи?

— Жеребец? — я поднажала на педали и отловила Артура, который так и рвался поближе познакомиться с «лошадкой». Знаем мы этих лошадок, у нехолощеного жеребца может оказаться далеко не мирный нрав, а несколько центнеров мышц даже без применения копыт могут превратить мальчика в отбивную. Вот по какой причине он по берегу бегает в гордом одиночестве? Небось разломал денник, вынес ворота... может быть, и пару конюхов искалечил.

Артура мне удалось остановить, не роняя с велосипеда, и он развернул ко мне обиженную мордаху, уже готовый высказать свое возмущение, но я заговорила первой:

— Ты что, забыл? Мы же в Шотландии! Мы же читали на днях про водяных лошадей, помнишь?

Артур помнил, потому что его физиономия расцвела еще большим восторгом, и он сделал поползновение снова помчаться к жеребцу.

— Не вздумай! — я ухватила его покрепче. — Если это в самом деле фэйри, и ты хоть пальчиком коснешься, то тебе палец придется отрезать, а то и всю руку отрубить, потому что ты приклеишься, и конь утащит тебя под воду. — У меня появилось ощущение, что эта перспектива Артура не очень пугает, поэтому я продолжила нагнетать ужасы: — И мне останется тоже утопиться, потому что что я скажу папе, когда он вернется? И там на дне морском конь растерзает нас обоих этими красивыми крепкими зубами!

Жеребец как будто понял, о чем я говорю, и продемонстрировал Артуру сияющий белизной оскал зубов. Артур, кажется, впечатлился.

Я решила добавить атмосферности, обратившись прямо к коню:

— Извините, я не знаю, как к вам правильно обращаться... лорд Эх-ушкье или мистер Эх-ушкье (each-uisge, в переводе с гэльского «водяная лошадь»). Я прошу простить нас, что мы нечаянно нарушили ваше уединение.

Жеребец, похоже, был вовсе не против того, чтобы его уединение нарушили. Близко он к нам не подходил, но и не шарахался опасливо, а скорее снисходительно изучал нашу компанию.

— Если вы не возражаете, милорд, я нарисую ваш портрет, — проговорила Милли, уже ожесточенно чиркающая карандашом в своем блокноте.

Жеребец не возражал, но я жгла взглядами Милли, чтобы она быстрее сворачивала свое рисование. Вот не доверяю я зверям, которые весят больше Артура. Впрочем, и тем, что весят меньше Артура, тоже не всем доверять можно. Я вот совершенно не доверяю куньим, а уж как они мило выглядят!

Но вот Милли дорисовала свой эскиз, издали показала лист жеребцу, и мы, вежливо попрощавшись с «милордом», покатили дальше. «Милорд» какое-то время нас провожал, а потом затерялся в скалах.

— А ты уверена, что это настоящий эх-ушкье? — вполголоса спросил Артур, оглянувшись.

— Не знаю, — ответила я. — Но проверять не хочу.

— Можно спросить у путеводителя, — подсказала Милли.

Я остановилась и достала книжку из корзины.

«Не доверяйтесь встречным лошадям и людям, — сказала мне пунцовая маргиналия. — Лошади могут оказаться не лошади, а люди — не люди». Но вот конкретно про нашего знакомого «милорда» путеводитель ничего отвечать не стал.

И мы поехали дальше.

Сейчас идет работа над повестью "Боярышник и Вероника":

Когда у Вероники Фэрбенкс закончились родственники по папиной линии, она решила найти родственников по маминой. И что с того, что для этого надо забраться в самую глушь Шотландии? Слава богу, на дворе не средневековье, а век технического прогресса, пара, телеграфа и электричества https://author.today/work/52644