Благоволительницы

«Les Bienveillantes», 2006 год.

Три года назад я взял в руки книгу «Благоволительницы» американо-французского писателя еврейского происхождения Джонатана Лителла. Да-да, я неспроста упомянул о происхождении самого автора — в контексте книги оно имеет огромное значение. Скажем, когда этнический еврей с фамилией Лидский пишет о Холокосте с точки зрения штурмбаннфюрера СС, это уже само по себе интересно. Вдобавок ко всему написан роман на французском языке. Роман. Написанный в России. Автором-евреем. На французском языке. Повествующий о немецком офицере. Необычно, да?

Знаете, что меня сразу испугало? Объём книги. Роман невероятно огромен. Учитывая, что абзацев в нём мало (таков авторский стиль), он становится ещё больше при прочтении. И, то ли издеваясь, то ли желая лучше раскрыть педантичное мироощущение главного героя, Лителл перемежает невероятно красивые описания природы и динамику событий длинными и до скрежета зубов скучными (и оттого ужасающими) перечислениями рациона питания заключённых концлагерей, философскими рассуждениями и рассказами о внутреннем устройстве партаппарата нацистской верхушки. Кстати, о последнем, пока не забыл: в конце есть забавная отсылка к «Семнадцати мгновениям весны», когда упоминается о Мюллере, разыскивающем "крота" в СС. Уверен, Лителл совершенно осознанно вклинил эту шутейку в своё уберсерьёзное и колоссальное произведение, вполне способное соперничать с «Войной и миром». Правда, на этом примере видно, чем реально должен был заниматься условный Штирлиц, чтобы сделать карьеру в "отрядах охраны".

Лителл написал роман за четыре недели, запершись с ящиком виски в московской гостинице, но готовился к его написанию всю жизнь. Идея пришла ему ещё во время учёбы в Йельском университете. После Йеля он работал в гуманитарной организации, борющейся с голодом в Боснии и Герцеговине, Чечне, Конго, Афганистане… Где даже получил пулевое ранение. Поэтому, если во время прочтения «Благоволительниц» у вас возникнет ощущение, будто автор смакует описания концлагерей, заполненных измождёнными узниками, которых избивают толстые сытые капо, то вы точно ошибаетесь. Строки этой книги переполнены болью.

В 2001-ом году Лителл увольняется, чтобы работать над книгой, посвящённой Холокосту и Второй Мировой войне. Он ездит по Германии, России, Кавказу, где кропотливо собирает информацию для будущего произведения. В 2006-ом году наконец приезжает в Москву, запирается в гостинице около Красной площади и месяц структурирует свои заметки, превращая дело всей своей жизни в вещь, за которую в дальнейшем получит Гонкуровскую премию.

Итак, хватит о авторе. Думаю, вы уже поняли, какой он неординарный человек. Поговорим о сюжете.

Молодой интеллектуал Максимилиан Ауэ поступает работать в СС. Вскоре, после начала войны с СССР, его отправляют в командировку в Белоруссию и Украину, работать в составе айнзацгрупп, истребляющих евреев, сумасшедших, коммунистов, гомосексуалистов и цыган на вверенной им территории. Самому Максу практически не доводится лично участвовать в массовых убийствах (хотя во время расстрела в Бабьем Яру ему приходится взять в руки автомат и стрелять в толпу), его работа сугубо интеллектуальная. Он составляет рапорты и отчёты в центральный штаб, проводит исследования, занимается организаторской деятельностью. В отличие от некоторых сослуживцев, помешанных на расовой теории, он не испытывает ненависти к жертвам, хоть и является идейным национал-социалистом. Да и многие из палачей, по его мнению, всего лишь делают свою работу, исполняют приказ. И если кто-то один отказывается исполнить приказ, то на его место найдётся десяток желающих.

«Виновен ли стрелочник, направивший поезд с евреями в сторону концлагеря?»

Ауэ оправдывает свою деятельность, говоря: оказавшись на моём месте, вы бы поступали точно так же. Я хотя бы убиваю без ненависти, просто исполняя свой долг!

«Угроза – особенно в смутные времена – кроется в обычных гражданах, из которых состоит государство. По-настоящему опасны для человечества я и вы».

Каждое событие, любая мелочь рассматривается дотошным взглядом Макса до мелочей, до атомов, до тех пор, пока страдание, смерть и горе не превратятся во что-то не заслуживающее внимания; Макс не испытывает ни ненависти, ни сострадания, его нарциссическая натура поглощена лишь самим собой. Вместо души страдает его тело: Макса рвёт, он периодически болеет в течение всего повествования, и происходит это именно тогда, когда он так или иначе принимает участие в нацистских зверствах. Софистика и многословные оправдания Макса оказываются бессильны перед его собственным организмом, отторгающим такой противоестественный процесс, как убийство.

Впрочем, ему и самому придётся хлебнуть горя. После отдыха в санатории, организованного как раз по причине плохого самочувствия, он едет в очередную командировку на Кавказ, где повторяет лермонтовский маршрут (книга вообще полна отсылок к русской литературе). А уже после Кавказа впадает в немилость начальству и отправляется в адское пекло Сталинграда…

Дальше по сюжету, я пожалуй, промолчу, чтоб меня опять не ругали здесь за спойлеры. А сюжет там, поверьте, ещё огромный и увлекательный; чего стоит одно только описание отношений с сестрой и… Всё-всё, молчу. Просто представьте себе книгу, в которую некто весьма талантливый и умный попытался уместить весь смысл жизни, при этом впихнуть огромное количество отсылок вообще КО ВСЕЙ человеческой культуре, от древних греков до серебряного века русской словесности. Сверху приукрасьте харизматичным и по-настоящему, без шуток, живым главным героем, добавьте неординарный сюжет, развернувшийся и в концлагерях, и на поле боя, и в шикарных особняках нацистского партийного руководства; посыпьте получившееся каким-то потрясающе монументальным подходом к фактологии, и вы получите… Нет, вы не получите книгу «Благоволительницы».

Я вас обманывал. Как меня в своё время обманул автор.

Под умной обёрткой прячется ужас. Когда вы дочитаете до финальных строк, вы поймёте, о чём я говорю. Эта книга – ужас во плоти. Ужас маленького и бессильного человечка, оказавшегося в огромном жестоком мире, похожем на мясорубку, перемалывающую человеческие трупы. Эта книга – один беспрерывный, длинный, пронзительный крик.

Ничего более страшного я, пожалуй, не читал в своей жизни. После «Благоволительниц» может возникнуть настоящая депрессия.

Страшна книга по той причине, что она абсолютно правдива. С 2006-ого года, когда роман был впервые опубликован, ни один из военных историков не сумел, извините за выражение, дое6аться до фактов. Да, отысканы незначительные мелочи, однако книга движется, дышит, живёт: описанные передвижения групп армий, сложные детали вроде рациона заключённых или подковёрной борьбы немецкой номенклатуры, периодически появляющиеся на страницах исторические персонажи – всё запротоколировано с пугающей скрупулёзностью, будто Лителл лично присутствовал там и педантично записывал не только каждое преступление, но и каждый шажок, малейшее телодвижение эсэсовских убийц. Глазами палача он, еврей, безэмоционально рассматривает застрявшую под ногтем щепку в то время, как расстрельная команда убивает приговорённых евреев. Руками палача он, еврей, убивает красивую еврейскую девушку, хоронит старика-еврея, отправляет на смерть маленького мальчика. Ему, Максу, интеллектуалу и интеллигенту, несколько неудобно от совершаемых им поступков. Его тело, как уже сказано выше, принимает на себя вопросы морали и реагирует чёрной рвотой и неудержимым поносом. В конце концов ближе к финалу Макс начинает убивать не евреев, а сослуживцев и вообще случайных прохожих, ибо он уже абсолютно не видит разницы. А евреев пытается спасать и пару раз, как мы видим, ему это даже удаётся ценой нечеловеческих усилий. Не из сострадания опять же. А потому что приказ на сей раз таков – стараться сократить потери в рабочей силе.

А война движется к концу. Берлин практически разрушен непрерывными бомбардировками. «Иваны» наступают, они уже в Германии, и в начавшейся суматохе немцам становится виден истинный оскал войны. Гонители становятся гонимыми.

Ещё пару слов о структуре книги. Композицию романа составляют семь частей, воспроизводящих строение сюит Жана-Филиппа Рано, любимого композитора Литтелла. Как уже писал, по ходу действия становятся заметны прямые аллюзии к русской литературе: Ауэ совершает двойное убийство топором, подобно Раскольникову; в кавказском эпизоде он и вовсе превращается в Печорина из «Героя нашего времени». На Кавказе он даже читает на русском языке и посещает музей, посвящённый Михаилу Лермонтову. Не обошлось и без древних греков, конечно — в какой-то момент сюжет превращается в переделку греческого мифа о Оресте и преследующих его Благоволительницах-Эриниях.

Впрочем, и без увесистого культурного багажа книгу читать можно и нужно. Но лёгкого восприятия никому не обещаю. Да-да, я читал «Благоволительниц» целых три года, с длительными перерывами, с открытым Гуглом. Но обязательно перечитаю когда-нибудь ещё. Лет через десять, пожалуй.