И как эти клады ищут (продолжение вчерашней статьи)

Начало истории здесь.

После того, как испанский галеон пошёл ко дну, более полувека до него никому не было дела. Впрочем, среди Маклинов рассказывали историю о том, как их предводителю Лохлану Мору удалось одержать верх над кланом Макдональдов. И в этом ему помогли испанские солдаты с "большого корабля" - но никто уже не помнил толком, как этот корабль назывался. Да только потом Лохлан и капитан…Перейра? Или Ферейра… да, неважно. Поссорились они, и испанец решил уплыть, взяв в заложники Дэвида Гласа, племянника Лохлана. Но Дэвид оказался парнем не промах - неизвестно как, но сумел поджечь пороховой погреб. Корабль утонул, а Дэвиду, как настоящему герою, даже английская королева присвоила дворянское звание. И повелела, что сокровища этого, как его…в общем, испанского корабля, принадлежат Маклинам. Вот только достать бы их оттуда…ведь там, говорят, аж тридцать пять миллионов золотых дукатов! Да ещё и корона, специально сделанная для Филиппа II, в которой он намерен был короноваться в качестве английского короля. Вот такие истории и рассказывали в замке  Дуарт, родовом гнезде Маклинов, пока в 1641 году о существовании "галеона Тобермори" не вспомнили английские власти, а именно - король Карл I, который и повелел герцогу Арджиллу, потомку рода Маклинов, заняться поисками.

Замок Дуарт, Шотландия

К этому моменту история основательно забылась, обросла слухами, а живых свидетелей уже не осталось. В английских архивах не удалось обнаружить никаких записей о Дэвиде Гласе, да и дарственной на сокровища от Елизаветы тоже, скорее всего, никогда не существовало. Однако сам факт наличия испанского галеона на дне бухты Тобермори сомнений не вызывал, а вот наличие на нём сокровищ - вопрос весьма спорный. Но королевская воля есть королевская воля - и Арджиллы-Маклины приступили к поискам, которые до 1665 года никакого успеха не имели. Но в обозначенном году Арджиллы заключили договор с лондонским мастером по изготовлению водолазных колоколов Молдом, который согласился работать за пятую часть поднятых богатств. Молду удалось поднять три бронзовые пушки, после чего он отказался продолжать работу, заявив, что никаких сокровищ там нет. Но наследники Маклинов не поверили англичанину, заподозрив его в том, что он хочет тайно заняться подъёмом сокровищ, и приступили к самостоятельным работам. Им удалось найти ещё шесть пушек и насколько обломков корпуса - и это были все найденные сокровища.

Решив снова обратиться к профессионалам, Арджиллы наняли ещё одного мастера-водолаза, потом ещё, и ещё… Примечательно, что мастера, нанятые за долю сокровищ, очень быстро расторгали договор, тогда как мастера, получавшие твёрдое жалованье, "работали" довольно долго. Как, например, Арчибальд Миллер, получавший сорок фунтов в месяц, и своими глазами видевший под водой ту самую корону - однако не поднявший на поверхность ни одной монеты. Но это по документам, а на самом деле?

Первое золото галеона Тобермори было найдено только в 1730 году - всего несколько золотых и серебряных монет. Пожалуй, поднятая тогда же бронзовая пушка с гербом Филиппа II и датой "1584" стала более ценной находкой, по крайней мере - для историков. Но даже такой незначительный успех едва не лишил Арджиллов прав на золото "Тоберморийского галеона."

Вообще-то, права Арджиллов и так пытались оспорить соседи - постоянные вооружённые стычки привели к тому, что потомкам Маклинов пришлось построить на берегу бухты укреплённый форт. Но тут галеоном Тобермори заинтересовался герцог Йоркский, который заявил, что вообще-то все сокровища утонувших у английских берегов кораблей принадлежат ему, герцогу. Однако Арджиллы были не лыком шиты, и смогли доказать свои права в королевском суде, ведь испанский корабль затонул в бухте Тобермори в 1588 году, а объединение парламентов Англии и Шотландии произошло в 1707. Так что то, что потонуло у шотландских берегов до 1707 года, шотландцам и принадлежит.

Остров Малл, город Тобермори в бухте Тобермори сейчас

Попытки отыскать клад, который теперь часто называли семейным кладом Маклинов, продолжались до двадцатого века. В конце 19 века маркиз Лори (тоже Маклин), обнаружил в семейном архиве карту с указанием места, где затонул корабль. Спустившись на дно, он не нашёл даже следов корпуса, но смог поднять медный брус и несколько монет. В 1902 году очередной кладоискатель нашёл на месте крушения старинную шпагу и около пятидесяти золотых монет.

В 1903 году поиск клада приобрёл промышленные масштабы. К этому времени галеон всё чаще стали называть "Флоренция", или "Дюк Флоренции", вроде бы очередной кладоискатель из Маклинов нашёл упоминание о таком корабле в испанских архивах. Работы с использованием землесосов продолжались до 1912 года, и за всё время удалось найти около сотни монет, несколько старинных ружей и медный подсвечник. А затем началась первая мировая война, и кладоискателям стало не до кладов.

О галеоне Тобермори вспомнили только в 1922 году. Земснаряд отрыл траншею, и кладоискатели обнаружили почти полностью сгнившие части корпуса галеона, и груду балластных камней. А ещё - изогнутую золотую пластину с несколькими углублениями. Это было всё, что осталось от золотой короны Филиппа II - если она вообще когда-либо существовала.

Последнюю попытку найти золото предпринял Иоганн Дуглас Кэмпбелл, потомок Маклина в одиннадцатом колене, в 1953 году - чтобы не нарушать семейных традиций, ведь почти три столетия все Маклины искали золото в бухте Тобермори. Потратив несколько тысяч фунтов на проведение работ, Кэмпбелл стал обладателем нескольких листов олова и чугунного пушечного ядра. Это были последние сокровища, поднятые с "Флоренции."

Конец