"Каменная Вода" напрягает

Сегодня разговаривала с читателем по поводу моментов КВ, отвечала на вопросы. А их довольно много у читателей и коллег оказывается, потому что сказывается психологическая защита. Дело в том, что при весьма продуманной схожести мира КВ с нашим условным средневековьем, создающим впечатление, что и в КВ всё должно идти так же, как когда-то происходило у нас, но... в мире КВ есть всего один весомый аргумент очень многие ситуации разруливать не так, как мы привыкли. Этот аргумент - СВАРГА. Верховное божество этого мира, которое - на минуточку! - занято именно этим миром, а не своими любовными похождениями или прядением каких-то там мифических нитей или созданием других миров. Вот такой вот особенный фантдопуск - наличие Божества, которое реально занято миром, а не отлынивает от своих обязанностей, оставляя всё на самотёк и сказываясь своей "усталостью творца" :-) И этот фантдопуск многое меняет. Хотя Сварга не спускается с небес, не ходит в физической оболочке меж людей, но её присутствие для местных зримо и влиятельно. Отсюда - очень многие решения не такие, как мы бы сделали в нашем мире, в мире, оставленным богами ;-) на самотёк и "ёперныйбоберный их всех за ногу дери, как же задолбаааалиии эти люди!!!" :-) 

Вот, например, момент. 

Есть в этом мире традиция - "плен воды". Кто-то кому-то спас жизнь (честь, имущество, важную миссию - опционально) - и тот в ответ называет себя рабом и служит спасителю всю оставшуюся жизнь :-) ну, просто же, да? Проблема только в том, что служба невольника воды там - это тотально. Т.е. - вообще без варианта вдохнуть-выдохнуть без решения господина. Это рабство по доброй воле  - и оно страшнее обычного плена и обычного рабства, из которого ты можешь убежать, сопротивляться, сдохнуть или выкупиться в конце концов. Плен воды - это трындец до тех пор, пока господин не согласиться с тем, что ты оказал ему соразмерную услугу. 

В романе КВ есть такая ситуация: самритский воин Иль-Нар оказывается после сражения в плену у "разбойников" (и сам в плен угодил, и его люди, да) и его из этого плена выручает мимо проходящий с личным отрядом меккерянский воин Ашират Фриз. Иль, естественно, поступает по чести и даёт Аширату клятву воды. Теперь они повязаны ею. Перед лицом Сварга - до того момента, когда Иль сможет выкупить ответной услугой спасённую свою жизнь и... увы, но ещё жизни девяти своих солдат (с точки зрения местных аборигенов старший воин держит на своей ответственности жизни подчинённых). 

Вот они, герои в исполнении Валеды Сонвариной:

 Ашират Фриз (южная страна) и его пленник воды Иль-Нар (серединная страна) 

Вот так описывает свой плен Иль-Нар:

- Мой хараб!

Когда это прозвучало в первый раз, ему показалось, что кистенём засадили в хребет. С таким глухим звуком вошло это звание, словно взрезало плоть и засело в кости. Он замер, осознавая. «Мой хараб» - это было сродни той, невылитой на голову, пиале горячего масла. Сдирающее с души последние остатки гордости за свой род. Его, благородного воина чистой крови, так буднично и спокойно назвали рабом! 

Показалось на миг, что потерял лицо, позволив гримасе ярости и обречённости прорваться сквозь выученное равнодушие и показать «господину воды» своё нутро. Пришлось быстро склоняться, пряча взгляд. И каждый раз после, слушая, как звучит новое звание, как зовёт хайд, опускать голову. Вежливость? Нет! Возможность скрыть меняющийся взгляд. А хайду словно нравилось эта покорность, нравилась тыкать в лицо благородному его рабством, его презренным положением, и он в каждую мысль, в каждую фразу вносил это обращение! И улыбался довольно, видя, как вил покорно кланяется! 

Иль сохранял на лице маску отрешённого внимания. А думал о том, как появится дома, перед отцом, братьями, женой… Когда они услышат, что он теперь «хараб»… Отрекутся? Или будут ждать, когда выплатит свой долг? Да только долг не мал – не за одного себя клятву принял, за всех своих. Понимание этого жгло изнутри болью, по сравнению с которыми неподжившие побои и раны, саднящие по мясу и костям, были просто смешны. 

«Хараб»! О, теперь он понимал, почему среди вилов не в чести считалось брать в водный плен равных, почему рода готовы заплатить любые откупные, чтобы не оставить своих в таком положении. И почему, когда волею небес вилы брали в невольники чести чужаков или мирян, то дурным тоном считалось называть этих людей рабами. 

Но хайд, хоть и был благого рода, а будто и не замечал, что унижает. Впрочем, Иль не знал, виной тому его нежелание видеть стыд и омерзение своего невольника воды или, напротив, желание видеть его страдания... 

Этот человек вызывал такое душевное отторжение, что даже дышать рядом казалось трудным. За это роскошество, за эту снисходительность, и за эту твёрдую уверенность в том, что ему теперь обязаны. Всё это отторгало, заставляя внутри клокотать и восставать против судьбы. Но Иль каждый раз оглядывался и понимал – именно по милости этого меккерянина живы восемь душ ватажников. И по его милости он сам не стал бесчестьем рода и не корячился под горячим маслом. Это стоит служения, стоит его неволи. Хотя Иль с большей радостью принёс клятву и подчинился бы кому другому, чем чужестранцу да с такими повадками пресыщенного роскошью богатея!

Посматривая на это с позиции нашего мира, мы видим несколько вариантов, почему же пленники воды не бегут из плена и даже не избегают своей добровольной клятвы: это такая традиция, поэтому, в принципе, "невольника воды" в плену держат только: а) (версия фантастическая) честь, б) (версия практическая) общественное давление сохранения традиции. 

Возникают вопросы:

1. почему бы не выкупить пленника чем-то особо ценным? 

2. а почему бы тогда особо "вольным" воинам не перерезать себе горло сразу, как попали в плен?

3. а почему бы родичам влипанца в плен не пойти не зарезать его спасителя, чтобы не мучал пленника?

Отвечаю. 

1. Выкупить - можно. Аширату предлагают за Иля плату: 

Воительница, не ожидая приглашения, присела рядом и подала сложенный конверт. 

- Что это? – поднял брови Ашират.

- От Доров, - внезапно посерьёзнев, сказала Хальга и тут же пояснила: – Это второй по значимости род в Самре, меккерянин. Высшие из высших. Личники нового саря. И вот ещё одно письмо. Это от рода Дир. Род поменьше, но гордится своей чистотой и воды у него немало. 

Ашират взял письма в руки и в недоумении застыл, оглядывая то одно, то другое. 

Хальга поняла его затруднение: 

- Начни с любого, благородный гость, - почти ласково сказала она. – В обоих найдёшь одно и то же! – и построжела на его недоумённый взгляд: - Семейства предлагают тебе назвать цену, за которую ты будешь готов продать своего нового хараба, Иля из рода Нар. И, если угодно тебе послушать доброго совета, благородный гость… - она чуть склонилась к нему ближе, стараясь говорить тише: – Это в Наре сейчас безводица, это там живут впроголодь и ничем не могли выкупить моего брата… А эти семейства скупиться не будут. Проси цену, не глядя. И втридорога, и в пять раз более, чем стоит благой воин. Они заплатят…Только продай! Слышишь? Продай его на родину! Не мучай. Он этого не заслужил…

Она смотрела ему в лицо, словно разглядывала душу. И ему стало и жарко, и неловко. Как он мог сейчас ответить ей отказом? Но только такой ответ был возможен. Продать хараба – значит, сделать его рабом! Пусть у своих, пусть они вывернуться наизнанку, чтобы он успел выкупиться из рабства, но на пороге войны, в которую погружается Самра, слишком велик риск умереть, не успев снять рабского клейма. И тогда – перерождение возможно будет только в новую шкуру раба или простолюдца. В свой род он уже не вернётся. Мог ли он, с восхищением смотрящий на вила, так рисковать его будущей жизнью души? 

Хальга почуяла его ответ, вздохнула, нахмурившись, и отвернулась.

Но так сложилась судьба, что именно Илю не везёт - его род сейчас на мели и предложить им нечего. Но за него, как видите, вступаются другие рода, готовые его выкупить - ведь даже в условиях конкуренции родов в одном государстве, видеть им своего человека в рабстве у чужестранца - неприятно. Готовы выкупить. Но Ашират - против. Вполне, впрочем, по благородным причинам - вокруг уже война и Иль может не успеть выкупиться из других родов своей земли. А почему? Потому что СВАРГА-А-А!!! (да, да, с тем самым воплем из 300 )  Сварга учитывает, что возвращение в свой род - это полное смывание рабства. А вот в другой род своей же земли - будь любезен свободу заслужи! Т.е. Илю всё равно придётся сперва омыть кровью свою волю, чтобы взять её в руки. А на пороге войны это может оказаться и билетом в один конец...

2. Почему пленник не сбегает просто так или в смерть? - потому что Сварга зорко следит!  Любые клятвы в КВ - работают! Работают так, как должны! Сказанное - услышано свыше, божество Сварга принял это в работу. Поэтому - если пленник воды сбежит, то ему трындец, а его роду - понижение благосчёта, который влияет на их дальнейшую жизнь и удачу. И Сварга за этим приглядывает.  Если сбежит обычный раб - вопросов нет, т.е. если ты клятву добровольно не давал, то - да, тебя нужно удержать в плену и рабстве другими - более приземлёнными - способами. В случае с клятвой - всё, поезд уже отошёл.  Т.е. основное, почему пленник не бедокурит и служит честно - его СЛОВО и пригляд за ним СВАРГИ. 

Вот так о самых простых словах под приглядом Сварги думает маленький деревенский дурачок Головаш:

И тут же мужик осёкся, глядя на замершего вил-рада, сжался и замахал руками:

- Простите, Неба ради! Вот язык мой бестолковый! Дурной язык, а! Вила поганцем назвать! Ой, дурь-язык, тьфу на него! Да чтобы не видел сласти до следующей страсти!

Головаш удивлённо положил голову ухом на вскинутое плечо. Так, ведь, нередко и бабка Свиля говорила, на себя или на какого разбуянившегося пацанёнка накладывая епитимью за дурнословие. И – сколько помнил Головаш – всегда так и получалось. Вроде и никто у провинившегося сладких кусков не забирал, а всё в рот не попадало. То прямо из рук вывалиться, то язвина на языке вдруг образуется, то ещё что. А в рот – не идёт. Сильный сглаз получался этой молитвой-наказалкой!

3. Ну и последнее. А почему бы родичам влипанца в плен не пойти не зарезать его спасителя, чтобы не мучал пленника?

Препятствий, в принципе, для этого нет. Семье Нар может вызвать Аширата на бой и кокнуть, когда он уедет с земли Самры (дома такое нельзя - тут законы гостеприимства, сюда привлекать после месть - ни за что!). Но в части семей вилов это считают недостойным и Нары - одни из них. НО! Такое деяние не наказуемо понижением благосчёта, поэтому, в принципе, пойти на это можно. Втихоря. Другое дело, что убить тогда хайда нужно исключительно в честном поединке. Потому что попытки его убить исподтишка (вполне, кстати, допустимые с т.зр. этики воинов этого мира) могут привести к тому, что твой же сородич встанет грудью на защиту хозяина - чтобы так поднять свой личный благосчёт к следующей жизни и оплатить свой плен. Ну или пленник воды может после гибели хозяина, убитого втихую, покончить с собой, обеляясь в глазах Сварги. Или его могут "положить на похоронный костёр" сородичи хайда... В общем, очень ювелирно тут нужно работать, чтобы выцарапать своего родича из плена воды- а это на пороге той же начинающейся войны в мире КВ - практически нереально. 

Поэтому Илю остаётся только одна дорога - честно служить и ждать, когда господин пожелает посчитать его вольным ) И Сварга это оценит :-)

А это... в общем, не просто нескоро, это, скорее, никогда
:-)

Такие дела ) 

И - да! Кто ещё не видел - мне сделали интересную рецензию на Каменную Воду. Честно показывающую - читать это вполне возможно, но порог вхождения в неё... не для слабых характером читателей ;-)