Контртенор

Время было позднее, ужин давно закончился, летчики раздвинули столы и танцевали с девушками из вспомогательной части и из столовской обслуги.

Вокруг янтарино собралась тесная компания из тех, кому больше, чем танцевать, хотелось общаться с известным музыкантом. Лигон играл наиболее любимые публикой песни, иногда разговаривал с летчиками и их подругами, иногда пел. Ему подпевали, и довольно быстро Лигон выделил и классифицировал наиболее активных подпевал. Две девушки подпевали совершенно бескорыстно, наслаждаясь хорошим вечером, музыкой и обществом молодых парней. Третья явно кокетничала перед Лигоном, демонстрируя ему грудь в декольте (весьма неплохую) и свои вокальные данные (ужасные, если честно, но она воображала иначе). Похоже, она полагала, что груди и пения будет достаточно, чтобы Лигон воодушевился и предложил ей место в своем оркестре или на худой конец руку и сердце. Поэтому ей Лигон дежурно улыбался, а внимание свое уделял высокому парню рядом с ней. Парень был красив, как киноактер, но Лигона, конечно же, интересовало не это.

— У вас профессиональный тенор, — сказал он парню, продолжая играть почти как музыкальный автомат. — Где вы раньше пели?

Парень смущенно улыбнулся:

— Я не профессионал. До войны пел в Берстарском любительском хоровом обществе.

— Для любителя у вас слишком хорошая школа, — заметил Лигон.

— О, вы не знаете нашего хормейстера, он настоящий фанатик, — ответил парень.

— Что же вы обычно исполняли? Честное слово, даже не представляю, что поют любительские хоры.

— Наш хормейстер подвинут на товьярской старине.

Вот тут у Лигона будто звоночек в голове прозвенел: сначала партитура, потом товьярская старина... Он тряхнул головой: совпадение!

— Совпадение, — проговорил Лигон. — Я как раз сейчас читаю партитуру старинной товьярской оды. «Ода во славу пышнобедрой Дайны», слыхали?

— Слыхали, но пока не брались за нее, — сказал парень.

— Да? Но если ваш хормейстер такой фанатик, как он добьется аутентичности? — спросил Лигон. — Там же сопранист нужен. Или хотя бы контратенор, ведь настоящего сопраниста не найти.

— А у нас есть контратенор, — беспечно заявил парень.

Лигон неподдельно удивился. Что-то он не слыхал, чтобы последнее время кто-то готовил контратеноров.

— Да вот он, — сказал парень, указав на одного из танцующих летчиков. — Мы вместе учились, вместе призывались, вместе летаем. Эй, Миро, иди сюда, Ортис не верит, что ты контратенор!

Миро без особого желания оставил свою девушку и подошел к янтарино.

— Вправду — контратенор? — с интересом спросил Лигон, перестав играть.

Парень смущенно кивнул.

— Ух ты!- восхитился Лигон. — А можешь что-нибудь спеть? Просто так, акапелла?

Миро стал отнекиваться, мол, сейчас он не поет, но друг сдал его:

— Поет, поет. Я же слышу, — он постучал себя по уху, подразумевая, видимо, шлемофон. — Вчера только, Кирус бомбили, пел весь полет арии из «Слепого гадальщика».

— Из «Слепого гадальщика»? — восхитился Лигон. Эта опера, сочиненная в позапрошлом веке, как раз и была одной из тех, что ушли со сцены после исчезновения сопранистов. — Хочу слышать!

Миро, помявшись, наконец согласился. Арию Лаэрда, которую он исполнил акапелла, Лигон раньше слышал только в исполнении контральто, но карамельная сладость голоса перезрелой пышнотелой дамы совершенно не вязалась текстом арии, написанным от лица мужчины. Вот сейчас все было на месте, и непривычно высокий голос не казался женским.

«Не впускай в свое сердце тьму...» — пел Миро, и Лигону даже начало казаться, что эта ария — нечто большее, чем музыкальный отрывок из когда-то популярной оперы. Предзнаменование, что ли? Или предупреждение? Что-то как будто взяло его за ухо и прошептало: «Слушай, слушай...» В какую-то минуту даже показалось, что это дежавю, но он быстро разобрался: нет, Лигон не встречался раньше с Миро, и арию эту он в самом деле в мужском исполнении не слыхал, а вот чувство, подобное этому самому «слушай, слушай», он когда-то испытал... в куда более полном объеме.

https://author.today/work/6869

Действие романа происходит в вымышленном мире, реалии которого напоминают Европу первой половины ХХ века, мир технологический с маленькой долей магии; магия как таковая, в общем-то, незнакома персонажам: они воспринимают ее как нечто существующее, но встречающееся очень редко. Только что закончилась война, которая длилась три года. Казалось бы, живи и радуйся, но проблемы персонажей романа не дают им жить покойно. Спецслужба, которая занимается проявлениями магии, пришла к выводу о необходимости ликвидации одного древнего колдуна, чтобы получить его силу. Однако колдун оказался к этому готов