Флешмоб "Коварные преграды"
Автор: Анна МакинаПрисоединяюсь к флешмобу , начатому Эльвирой Дартаньян.
Итак, отрывок из произведения, где герою устраивают помехи и преграды на пути. Преодоление трудностей - любых - волшебных, не очень, но полных коварства или подлости. Или даже пакости, которая хоть как-то может помешать герою.
В повести "Серебро и золото для убийцы" мой герой отправляется в подземные гробницы, чтобы прикончить чудовище. В поисках сведений он заворачивает в покинутую башню, где, как ему сказали, живет монах, видевший монстра.
Пора уходить, но всё-таки нужно осмотреть нижние ярусы башни и подвал: вдруг тело монаха лежит там.
Вниз вела узкая каменная лесенка, на неё Горгий ступил с обнажённым мечом в руке. Помещение ярусом ниже пустовало. Когда-то это была кухня с большой печью, и на полу валялись черепки от разбитой глиняной утвари. Ещё ниже находилось бывшее хранилище, и, разумеется, от припасов и следа не осталось. Этот этаж огонь почти не затронул. Не найдя здесь труп монаха, Горгий с облегчением вздохнул, но радоваться рано: оставалось осмотреть самый нижний, подвальный ярус башни. Хорошо, что таким, как он, магам, факелы не нужны — ночное зрение позволяет видеть в темноте.
Слава богам, в просторном подвале трупа не обнаружилось, зато, как часто бывало в толково устроенных укреплениях, здесь находился колодец: круглый, с невысокими каменными стенками. Сохранились даже массивная деревянная крышка колодца и деревянное же ведро на толстой цепи. Захотелось пить, и Горгий не устоял. Вложив меч в ножны, он сдвинул крышку колодца и всмотрелся в колодезную шахту с неровными каменными стенами. Внизу чернела неподвижная поверхность воды. Магически прощупав колодец, Горгий не обнаружил в нём никого опасного. Опустив вниз ведро на цепи, он наполнил его и поставил на край колодца.
В подвале свежо, даже холодно, а вода, наверняка, ледяная. Заглянув в ведро, маг не увидел в нём мерцающих болотно-зелёных искорок, предупреждавших о яде. Показалось, что вода пахнет спелыми абрикосами, перезревшими, истекающими сладким соком, приманивающим мух и ос. Приторная, липкая сладость, неодолимо влекущая к себе. Его руки сами потянулись к воде, и пальцы коснулись её прохладной поверхности. Обхватив и приподняв ведро, он припал губами к благоухающей абрикосами жидкости и начал жадно пить. На лбу выступил пот, по щекам и подбородку стекали капли влаги, а Горгий всё пил, почти захлёбываясь, царапая ногтями ведро. Вода сейчас казалась вкуснее всего, что доводилось пробовать раньше.
Перед глазами пронеслось видение — мухи, облепившие то ли спелый абрикос, то ли кусок окровавленного мяса. «Морок!» — прозвучала мысль в голове. «Хватит, а то ведь лопнуть можно!» — даже осознание этого факта не помогло.
Не стоило пить больше, но остановиться невозможно, и это пугало — с такими чарами сталкиваться не доводилось. Вцепившись в ведро и послушно глотая, мысленно Горгий прощупал незнакомое заклятие. Спину холодило, словно к хребту приставили лезвие меча в невидимой руке. Страшнее всего то, что воображаемая рука уходила в пустоту: здесь не было мага во плоти или хотя бы призрака, нет врага, по которому можно хлестнуть огнём. Сейчас Горгий сам себе казался мухой, угодившей в паутину, в искусно замаскированную ловушку, поставленную сильным и расчётливым противником.
Пришлось подавить желание исчезнуть отсюда, переместиться — уже понятно, что в случае бегства незнакомое заклятие ударит по нему, и, скорее всего, прикончит. Справившись с паническим желанием бежать, Горгий решил, что заклятие, принуждающее глотать воду, можно обмануть. Он сосредоточился и начал пить не как человек, а как зверь, медленно лакая воду языком. Стенки ведра маскировали эту хитрость, если бы за ним в это время кто-то наблюдал.
Получив небольшую передышку, Горгий прикинул, что делать дальше: можно собрать все силы и ударить по странному заклятию, уничтожив его. Но, выплеснув силу, он на некоторое время станет беспомощным, словно обычный человек, а его выпущенная на свободу магия может разрушить башню — тогда его раздавят и погребут под собой камни. Нет уж, этот вариант не подходит.
Вряд ли создатель заклятия желал, чтобы жертвы умирали прямо у колодца — трупов здесь нет. Значит, неизвестный колдун может явиться сюда и забрать попавшуюся добычу к себе. Представилось, как враг, сидящий в центре огромной паутины, чует, как дёргается одна из нитей с прилипшей к нему мухой, и движется сюда. Если он способен вот так заклясть воду, то, наверное, и мгновенно перемещаться может.
Мысленно ругая себя и неизвестного мага, Горгий тихо лакал воду. Изощрённая ловушка, ничего не скажешь, а он угодил в неё так неосторожно, словно мальчишка. Теперь оставалось ждать, когда ловец явится за добычей, и уже тогда что-то предпринимать. Враг сочтёт его побеждённым и может стать беспечным.
«Если успею что-то сделать», — мрачно подумал Горгий. Вот уж бесславный конец — сдохнуть в грязном подвале с раздутым от воды брюхом. О том, как придётся рассказывать повелителю мёртвых о причине своей смерти, он старался не думать. Вот так опозорившись, на глаза дяде лучше не показываться — стыдно, ведь пошёл на охоту, а в ловушку поймали его самого.
Тяжесть в животе росла. Глотая воду, Горгий предположил, что монах Мабон тоже мог стать жертвой этого заклятья, придумывал самые страшные кары для врага и ждал, собирая силы для рывка. Если этот неизвестный колдун не явится сюда в ближайшие полчаса, то, чтобы не погибать у колодца, придётся вернуться к первому варианту и разорвать заклятие самому. Тогда он умрёт и больше не увидит солнца. Пепел, наверное, сумеет освободиться от привязи сам.
Из этой ловушки герой выбирается живым и продолжает путь. Его ждет еще одно препятствие:
Надпись исчезла, а вода в ведре взбурлила и превратилась в массу шевелящихся чёрных мух. Оттолкнув ведро, Горгий упал на колени, силясь отдышаться. Живот вздулся и болел. Повеяло знакомым холодком — здесь появилась нежить, и маг поднял голову, положив руку на свой волшебный жезл. Напротив возникла призрачная тварь с телом льва и львиной гривой на человеческом черепе. Чудище объявило:
— Повелитель Вельзевул ждёт тебя в лабиринте.
В ответ Горгий выругался, а вестник оскалился и исчез. Из упавшего ведра выползали мухи, покрывая пол шевелящимся тёмным ковром. Что-то заскреблось во рту, в животе — маг с ужасом понял, что под действием заклятия наглотался не воды, а мух, и теперь в желудке полно мерзких живых насекомых. Его тут же вывернуло от отвращения.
Отплевавшись, он переместился на лесную поляну, где оставил Пепла. Жеребец приветствовал хозяина ржанием, но тот скрылся за деревьями: не хотелось пугать коня. Где-то здесь должна расти нужная ему сейчас травка. Горгий упал, и, встряхнувшись, поднялся большим зверем с рыжеватым мехом в тёмных пятнах, с коротким хвостом. Из его пасти торчали два длинных клыка, изогнутых, как сабли.
Порыскав по лесу, зверь нашёл нужную траву, давясь, сжевал жёсткие пахучие листья, и вскоре его начало рвать. Припав к земле, саблезубый содрогался, извергая из себя мух. Некоторые насекомые ещё шевелились, и при одном взгляде на них Горгия стошнило от омерзения и мысли, что часть этой пакости осталась у него внутри. Но вот мухи закончились, лилась только желтоватая жидкость, оставляя горький привкус во рту.
Обессиленный саблезубый распростёрся на земле, став человеком. Перевернувшись на спину, маг закрыл глаза, раскинул руки и ноги. Сейчас он сам себе напоминал медузу, выкинутую волной на песок — такая одолела слабость, живот всё ещё болел. Надо прийти в себя и двигаться к Лабиринту, где его ждёт проклятый Повелитель мух, только полежать бы ещё немного. Лицо ласкали солнечные лучи, вливая в него новые силы.
Отдыхая, Горгий обдумывал, как победить Вельзевула, если уж тот любезно назвал себя, как вдруг к шее прикоснулось холодное лезвие меча, а в грудь и живот упёрлись острия копий. Мысленно маг взвыл — как он мог не услышать и не учуять приближения людей?!
Раскрыв глаза, Горгий увидел над собой три мужские фигуры в зелёной одежде: один прижимал к его шее меч, двое других держали копья. Вдобавок его опутали заклятием «ловчей сети», так что переместиться не получится. Понятно, почему он не учуял напавших — это не люди, а народ холмов, остроухие сидхе.
Вооружённого мечом белокурого красавца Горгий узнал и отказался от мысли прикончить наглых сидхе на месте: за смерть своего принца те будут мстить не только ему, но и всем его товарищам, живущим в этой стране, и их близким. Представив Гвен, жену брата, падающую со стрелой сидхе в груди, Горгий мысленно выругался и произнёс:
— Приветствую тебя, владыка. Жаль, что нам довелось встретиться вот так.
Принц ответил:
— И я приветствую тебя, слуга Пса. Мне доложили, что по лесу бродит невиданный зверь, стало любопытно. Давно не доводилось видеть подобных. Твоя шкура прекрасно смотрелась бы на полу у камина.
— Моя шкура хорошо смотрится только на мне, — ответил Горгий, через силу улыбнувшись.
— Для украшения зала у тебя хвост куцый, зато есть кое-что получше, — усмехнулся принц и добавил: — Лежи смирно, не дёргайся, иначе продырявим.
Это же надо было так глупо попасться! Подскочил сидх, зашарил руками по поясу Горгия. Сообразив, что он делает, Горгий мысленно выругался — его волшебный жезл невидим для обычных людей, но не для народа холмов.
Сняв с пояса мага жезл, сидх с поклоном подал его принцу. Рассмотрев резную голову саблезубого на рукояти, принц заметил:
— Давно хотел рассмотреть поближе такую редкую вещицу. Искусная работа. Сделан специально для тебя?
— Ну да.
— Тебе дорога эта вещь?
— Конечно. Верни её, принц, тебе она не пригодится. Жезл повинуется только мне, пока я жив.
— А если умрёшь?
— Тогда жезл сломается.
— Ты искушаешь меня проверить, так ли это, — засмеялся принц.
Горгий напрягся, прикидывая, не удастся ли отбросить от себя меч и его владельца. Но принц и двое с копьями тоже маги, а поодаль маячат ещё пятеро сидхе. Можно было бы спалить их всех, но такое скрыть невозможно. Нельзя сжигать гадёныша сейчас, иначе сидхе объявят войну товарищам Горгия, Стражам—Проводникам потустороннего Лабиринта, и пострадают невинные. Дядя не поблагодарит его за ссору с сидхе: Проводников и так мало. Интересно, что нужно принцу?
Маг спокойно произнёс:
— Верни мне жезл и разойдёмся по своим делам. Если хочешь поединка, то я готов.
— Нет, сегодня я желаю развлечься иначе. Какое у тебя здесь дело, слуга Пса?
Повелителя мёртвых, дядю Горгия, на юге именовали Великим Шакалом, а здесь Великим Псом, поэтому сидхе звали его помощников, Проводников потустороннего Лабиринта, слугами или рабами Пса. Помощников повелителя мёртвых узнавали по его печати — незримому для людей знаку на лбу.
Обитатели холмов недолюбливали подручных Пса, ведь те были смертными магами, которым повелитель мёртвых за верную службу даровал вечную молодость и очень долгую жизнь. Сидхе считали несправедливым, что такие дары получали люди, не уступая народу холмов в магической силе и даже красоте. При желании Стражи меняли свою внешность к лучшему, как и сам Горгий, чтобы от него люди не шарахались. С ним в его настоящем уродливом облике сидх и разговаривать бы не стал — пристрелил бы как зверя.
Маги могут распознать ложь, и пришлось признаться:
— Хочу убить монстра, засевшего в здешнем лабиринте. Кстати, скажи, не сидхе ли возвели эти курганы?
Принц ответил:
— Первые курганы и вход в пещеры построили мы, но тамошний клан вымер, и мы там больше не бываем. Теперь в лабиринте хозяйничают люди.
Помолчав, он спросил:
— Значит, идёшь биться с чудовищем, и тебе нужен твой жезл?
— Ну да. Верни мою вещь, и я забуду о нашей встрече.
— А я не хочу, чтобы ты о ней забывал, — улыбнулся Горгию принц и продолжал: — Если тебе нужен жезл, готов ли ты выкупить его?
— Владыке сидхе не к лицу хватать путников и вымогать у них плату, — буркнул Горгий.
— Это мои владения, я в своём праве. Так желаешь ты вернуть жезл или нет?
— Что ты хочешь за него?
— То, что тебе очень дорого, без чего жить будет трудно, — ответил принц, скосив глаза на пах Горгия.
Тому стало жарко, а принц звонко рассмеялся:
— Не бойся, расстанешься с другой частью тела. Я верну жезл, если позволишь отрубить тебе кисть руки.
— Что?! — почти прорычал Горгий, но лезвие меча у горла охладило его гнев.
— Повторяю, жезл в обмен на руку, которую выберешь сам.
Посмотрев в надменные льдисто-синие глаза принца, Горгий понял, что тот не шутит. Сволочь! Но жезл надо возвратить, причём не дав сидхе повода для истребления непричастных Проводников, да и время поджимало. Пришлось вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоиться. Подумав, Горгий сказал:
— Я, пожалуй, соглашусь, если дашь мне кое-что ещё.
Не ожидавший такого быстрого согласия принц поинтересовался:
— Что тебе нужно?
— Серебро. Семь сотен одинаковых серебряных денариев.
Лицо принца вытянулось, и он разочарованно переспросил:
— Ты обменяешь руку на деньги?
— На жезл и монеты, — уточнил Горгий.
Сидхе не боятся серебра. Принц отдал приказ, и один из его воинов исчез. В ожидании Горгий внимательно рассматривал сидхе, а те его — разочарованно и брезгливо. Спутник принца появился с наполненной деньгами сумой. Горгий заставил сидхе на его глазах пересчитать монеты, удостоверившись, что они одинаковые, блестят, как новые, и их ровно семьсот.
— Давай, расплачивайся, — процедил принц.
— Не бойся, получишь то, что хочешь, — усмехнулся Горгий.
Сидхе позволили ему встать, удерживая заклятием «ловчей сети». Он левша, поэтому чуть легче потерять правую кисть. Опустившись на колено, маг засучил рукав на правой руке и положил её на пень.
— Ну, — поторопил он принца. — Не тяни!
Принц змеёй скользнул к пню, блеснул меч — руку словно обожгло, боль пронизала молнией. Горгий пошатнулся и с трудом удержался от крика. Ему удалось быстро остановить полившуюся кровь заклятием, чтобы ещё больше не ослабеть. На отрубленную кисть он не глядел, та валялась на пне, жалкая и нелепая.
Когда принц приказал спутникам заняться Горгием, тот принял помощь сидхе, зная, что перевязанная ими рана не воспалится. На пояс мага повесили его жезл. На прощание Горгий спросил у принца:
— Между нами не было вражды. Зачем тебе понадобилось пролить кровь?
Тот ответил:
— Я слышал про рабов Пса странные вещи. Захотелось проверить, правду ли говорят про вас. Теперь встретимся через сто или двести лет?
— Пятидесяти лет будет достаточно. Тогда ты не откажешь мне в поединке?
— Не откажу, если то, что я слышал — правда. Зачем тебе серебро? Пёс мало вам платит?
— Вот это уже не твоё дело, — устало произнёс Горгий. — Сам понимаешь, доброго пути желать не стану.
— А я пожелаю, — улыбнулся принц. — Хотя на твоём месте я бы к монстру сейчас не полез, вдруг он тебя прикончит, и мой опыт провалится.
Понятно, что остроухих чудовище не волнует до тех пор, пока оно уничтожает только людей. Сняв заклятье, принц исчез вместе со спутниками. Тут Горгий позволил себе застонать и поклялся, что через полвека, когда кисть отрастёт, найдёт мерзавца и заставит заплатить за увечье. Если он убьёт принца в честном поединке, сидхе не станут мстить.