Личный дневник

Я не люблю дневники. Обычно они написаны сугубо из тщеславия, в расчёте на будущую публикацию. Но есть и исключения. Одно из них - дневник Анатолия Черняева.  Сегодня его имя забыто, но вообще-то он был сотрудником Международного отдела Политбюро ЦК КПСС, сиречь, советским чиновником очень высокого ранга.  Выпускник Института философии и литературы, он воевал, был дважды ранен, получил звание гвардии капитана, а в 1956 году был назначен инструктором ЦК КПСС. Он знал языки, много ездил по миру, курируя коммунистические партии в разных странах. И вёл тайный дневник. https://nsarchive.gwu.edu/rus/Chernyaev.html

Видимо, Анатолий Сергеевич был не только чиновником, но и порядочным человеком. Да, такое тоже случалось. Черняев имел убеждения и старался им следовать. И  волей-неволей вынужден был присутствовать при распаде страны, которой служил.  Я легко могу себе представить, как, возвращаясь домой,  он осторожно вынимал  дневник из тайника. Воровато оглянувшись, начинал писать, точнее - выплескивать на бумагу накопившееся за день. 

...14 января  1978 г.  Леонид Ильич, по-моему в полном маразме. За месяц с лишним его показали в натуре один раз: награждал Суслова, Демичева, Рашидова и др. Вид – полного распада. Тем не менее на Западе объявлено, что в феврале он будет, наконец, с визитом в ФРГ, и здесь начинается шевеление с бумагами… Но что это будет, если состоится… Если год назад во Франции уже все заметили, что он «не того!» Постыдно, что советских людей ставят в положение китайцев за год до смерти Мао. 

 14 июля 1978 г. Сейчас читаю Семенова «Уличные фонари». Очень высокий профессиональный уровень у нашей современной прозы!.. Чтение вот этой литературы – прозы в общем высокого класса вновь и вновь наводит на мысль о все большем отдалении у нас политики от повседневного потока жизни. Там ведь не только ни слова - о «партии и правительстве», «о строительстве коммунизма», «о трудовом энтузиазме», даже о роли властей вообще. Не только ни слова в буквальном смысле. Там это отсутствует по существу. Там нет событий повседневной политической жизни, нет судеб людей в привязке к этим событиям, о которых ежедневно – в печати, по радио, теле, на собраниях и т.д. Прямо, как при Чехове или Куприне: правительство «там» проводило какуюто политику, какая-то история страны складывалась, а литература была сама по себе, она занималась внутренним миром человека и «межличностными», как сейчас бы сказали, отношениями, которые теперь, оказывается, тоже очень далеки от политики и вообще от «официальной» жизни. Таким образом, что бы ни говорили на Западе о командовании партии в духовной сфере, что бы ни писали в наших информационных средствах, литературный (как и вообще художественный процесс) складывается вновь по своим извечным законам, в общем-то, стихийно. К этому уже привыкли – даже органы, которым положено его «направлять». А они его просто терпят и лишь следят, чтоб там не было открытой антисоветчины. 

8 октября 1978 г. Расул Гамзатов в качестве главы делегации ССОД (Союз советских обществ дружбы) в Канаду. Беспробудно пьянствовал. Полный шок у хозяев, когда он на приёме в Монреале придвинулся к жене зам. председателя КП Канады Уолша: «Царица, королева, мол, выходи за меня замуж, брось его..., я некрасивый, но богатый. Будет хорошо тебе». – Упал на колени и пополз целовать ей ноги. То же он проделал со старушкой – женой корреспондента «Правды» Брагина на приёме в Оттаве. Единственная речь, которую он оказался в состоянии произнести на митинге в Торонто свелась к тому, что вернувшись-де в Москву, он попросит зачислить его в Общество «СССР-Канада». Пикантность в том, что всей Канаде давно известно, что он, Расул Гамзатов, уже много лет – председатель этого Общества...

...20 ноября 1979 г. Гнетёт ощущение: отстали мы, невероятно отстали от капитализма. И ничто уже не оправдывает нашего отставания. Ведь Германия тоже была стёрта с лица земли. А у них зарплата 2500–3000 марок (это даже по курсу больше 1000 рублей), у них отпуск у рабочего — 6 недель, у них «железные батальоны пролетариата» утром садятся в собственные машины, едут на работу, а вечером — домой: на каждых трёх немцев — машина. У них нет разделения: центр-провинция, нет «просёлков» и второстепенных дорог, нет и разницы между деревней и городом ни в смысле благосостояния, ни в смысле комфорта. Безумно обидно и пока непонятно.

30 декабря 1979 г. Наши войска вошли в Афганистан. Привезли с собой Кармаля Бабрака, скинули Амина («кровавую собаку»). Бабрак занял все надлежащие посты, произнес все необходимые речи, в том числе о том, что он пригласил Советскую Армию, обещал всем всё. Словом, как полагается.
От Картера до Хомейни все гневно осуждают оккупацию, интервенцию, «русский империализм» и проч. Накопленный нами капитал по разрядке после берлинской речи Брежнева полетел к...
Спрашивается — кому это было нужно? Афганскому народу? Возможно. Амин, пожалуй, довёл бы страну до второй Кампучии. Но неужели мы только ради революционной филантропии и человеколюбия учинили акцию, которая встанет в ряд с Финляндией 1939 года, с Чехословакией 1968 года в мировом общественном сознании?
Аргумент — мол, нам надо было обезопасить границу, просто смешон. Десятилетиями в Афганистане был реакционнейший режим, англичане там были, как у себя дома. До середины 30-х годов — при практически открытой границе — оттуда инспирировалось басмачество, контрабанда и проч. А теперь, при нашей-то силе, какую опасность могли представлять даже американцы, если бы они и охомутали Амина?

5 мая 1980 г. Из разговора с Арбатовым в Подмосковье. (Арбатов - директор Института США и Канады АН СССР.):
- Разложение дикое, хуже, чем при царе, потому что нет скрепа аристократизма, понятий «честь» (дворянской, офицерской), которые всё-таки хоть частично держали власть предержащих в рамках. Вот смотри, я специально тебя повёл здесь. Что это строят?
Я: Какой-нибудь дом отдыха высшего класса или загородную виллу для приёма высокий гостей.
Он: Нет! Это Щёлоков (министр внутренних дел) строит себе подмосковный дворец (дача у него само собой и так есть). Строят, конечно, солдаты, призванные, чтоб служить Родине. Он вообще делает что хочет. Загородился зятем, его теперь пальцем никто не тронет.

13 июля 1980 г. Москва Олимпийская: вереницы автобусных колонн с гостями из республик, пустынные улицы, на каждом шагу парные патрули милиции. На предприятиях и в учреждениях проводятся беседы — чтоб не вступали в разговоры с незнакомыми, не собирались кучками, тем более толпой.
Говорили «в народе», что в дни Олимпиады Москва будет завалена товарами и продуктами. Пока ничего этого не заметно. А вот в провинции — на Урале, на Волге, в Сибири, не говоря о Севере, — в магазинах пусто. В Риге (!) даже молока и сыра нет.
Одновременно коррупция продолжает свирепеть. Прочитал тут очередной бюллетень, который издаёт оргпартотдел ЦК. Мурманская и Архангельская области — спекуляция при продаже и перепродаже «Жигулей», «Волг», «Москвичей» достигла необозримых размеров. Занимаются этим работники райкомов, исполкомов, горкомов, начальники всяких трестов и объединений, - те, кто имеет возможность поставить себя и своих родственников в первые номера очереди на покупку машины из квоты, отпускаемой области, городу и т. д. Зарабатывают большие деньги на этом. А «выводы»: как правило, выговор, строгий выговор.