Старый, недобрый Хэллоуин
Автор: Анна МакинаПраздник на пороге. Трепещите.
Есть у меня подходящий к случаю отрывок:
Люди в зале насмешливо поглядывали на Алана и перешёптывались. Многие из них красовались в маскарадных костюмах — здесь отмечали Хэллоуин. С размахом отмечали: богато накрытый фуршетный стол, букеты цветов, гирлянды со светящимися черепами, тыквенные фонари. Белые стены большого двухъярусного зала внизу украшали чёрно-оранжевые полотнища со скелетами, пауками, летучими мышами. На открытую галерею второго яруса поднималась витая лестница в стиле модерн с прихотливо изогнутыми чёрными коваными перилами и беломраморными ступенями.
— Так как вы сюда попали, молодой человек? — задал вопрос рыжеусый.
Ответить Алан не успел — к нему подошёл смуглый, хрупкий с виду китаец в смокинге и вежливо сказал:
— Мистер, эээ…
— Алан Годфри.
— Мистер Годфри, прошу вас сюда. Мистер Айзек хочет поговорить с вами.
Пришлось последовать за бесстрастным китайцем, а тот провёл его через расступающуюся толпу в соседнюю гостиную. За спиной слышались смешки, а в углу зала кто-то откровенно хохотал. Оглянувшись, удалось увидеть, как Теодор и Адельхайд наперебой что-то весело рассказывают обступившим их людям.
В просторной современной гостиной сидел человек, при виде которого хотелось поклониться. Поймав себя на такой несуразной мысли, Алан поморщился. Незнакомец в кресле и впрямь выглядел незаурядно: не старше сорока, сильный, смуглый и властный, как арабский шейх, но в элегантном европейском тёмном костюме. Его чёрные волосы слегка вились, а золотисто-карие глаза смотрели высокомерно. Пристальный взгляд этого человека ощущался как ледяная рука, бесцеремонно шарящая в голове. От этого неприятного ощущения хотелось закричать, но Алан взял себя в руки.
Китаец встал у двери гостиной. Сидящий в кресле холодно улыбнулся и звучным голосом произнёс:
— Здравствуйте. Я Айзек Хоук. Как зовут вас?
— Здравствуйте. Я Алан Годфри, сэр.
Обращение «сэр» вырвалось у Алана помимо его воли.
— Как вы сюда попали, мистер Годфри?
Его сбивчивые объяснения Айзек Хоук выслушал внимательно и слегка усмехнулся, услышав про волков. Когда Алан, в свою очередь, попросил объяснить ему, где он находится и что случилось, Хоук отвечал витиевато и так, что толком Алану уяснить ничего не удалось.
Айзек ничего не знал про странный лифт, он мог только сказать, что Алан непостижимым, волшебным образом оказался в высотном здании в нескольких десятках метров от своего дома — в офисе фирмы «Гадес, Inc». По его словам, Алана, разумеется, проводят из офиса вниз на улицу.
— Но, мистер Годфри, может быть, в качестве компенсации за пережитые душевные волнения, вы согласитесь немного развлечься с сотрудниками корпорации? Сегодня мы в нашем филиале отмечаем очередную годовщину создания фирмы. Совершенно случайно эта дата совпадает с Хэллоуином. Останьтесь, мистер Годфри. Вы перенервничали, вам нужно отвлечься. Будет весело, я вам это обещаю.
Было неловко: он ворвался на вечеринку, напугал людей. Всё-таки волки ему почудились. Недаром говорят, что в хэллоуинскую ночь открываются двери между реальным и потусторонним мирами и случаются странные вещи.
Хоук взглянул за спину Алана. Того обдало волнующим ароматом духов, и к креслу бесшумно подошла изумительной красоты брюнетка в золотистом облегающем платье, не скрывающем смуглые стройные ноги. Её декольте тоже впечатляло. Засмотревшись на ослепительную красавицу, не уступавшую голливудским дивам, Алан услышал, как Айзек Хоук говорит женщине:
— Дорогая, представляю тебе мистера Алана Годфри. В эту ночь он наш гость, возьми его под опеку.
И уже Алану:
— Мистер Годфри, это мисс Мирайя Варма. Она позаботится о том, чтобы вам не пришлось скучать. Развлекайтесь от души.
Чернокудрая красавица приветливо улыбнулась ошеломлённому Алану. Среди колец на её тонких пальцах не было обручального.
— Пойдёмте, мистер Годфри, или, может быть, Алан?
— Да, можно просто Алан, — повторил он, попрощался с Хоуком и последовал за Мирайей.
Присмотревшись к спутнице получше, Алан счёл, что она напоминает индийских актрис — звёзд Болливуда. Но эта женщина была так хороша, что в глазах Алана затмевала героинь индийского эпоса, про которых он когда-то читал. Девушки, встречавшиеся ему до сих пор, оказывались вполне обычными, приземлёнными, а Мирайя улыбалась и ступала как небожительница апсара.
Мисс Варма попросила называть себя по имени — Мирайя. Проведя Алана по залу, она представила его остальным. Враждебности никто не проявлял, с ним обращались вежливо, расспрашивали, как он здесь оказался, и женщины ахали. Мужчины смотрели скептически, но наплевать: их босс пригласил его, а раз так Алан намеревался побыть здесь немного, попросить номер телефона у Мирайи, если удастся, и тихо уйти. Пусть сотрудники фирмы развлекаются дальше без посторонних. Потом надо будет погуглить, что это за корпорация такая.
Сам Алан работал менеджером в магазине спортивных товаров. Оглядывая собравшихся, он отмечал, что все они как на подбор стройны, подтянуты, будто много занимаются спортом. Он не заметил здесь никого старше сорока лет. Все женщины хороши собой, каждая на свой лад. Но сейчас Мирайя затмевала в его глазах других красавиц. Кажется, он ей тоже нравился.
По-прежнему хотелось курить, и улыбающийся Теодор, извинившись перед Мирайей, пригласил Алана в обитую дубовыми панелями курительную. Там ему было предложено выбрать что-то по вкусу из целой коллекции дорогих сигар и сигарет. Здесь к услугам ценителей имелись трубки с табаком разных сортов и даже кальян.
Алан несколько раз бросал курить, но стресс заставлял его вновь искать утешение в табачном дыму. Сейчас курить он начал из-за расставания со своей бывшей. Правда, обида на легкомысленную подружку почти забылась в обществе экзотической красавицы Мирайи.
Разговаривая с Теодором в курительной, Алан узнал, что фамилия собеседника Александрофф, работает он здесь довольно давно. По его словам, процветающая фирма «Гадес, Inc» занималась пассажирскими и транспортными перевозками, а также туристическим бизнесом. Мистер Айзек Хоук был директором Нью-Йоркского филиала корпорации, а Мирайя — его секретарём. Мысленно Алан позавидовал Айзеку.
Теодор весело расспрашивал Алана о заключении в лифте и о том, что он видел в коридоре, каких волков испугался. Он изумлённо округлил глаза, услышав про большого белого волка, и осведомился, действительно ли тот зверь был так велик. Пришлось согласиться, что, скорее всего, Алана посетила галлюцинация — перенервничал взаперти. Потом в курительную заглянули Мирайя с Адельхайд, смотревшиеся рядом, как ночь и день, перебросились с мужчинами шутками. Алан с удовольствием подчинился Мирайе, пригласившей его к фуршетному столу. Выйдя из курительной, прекрасная спутница с улыбкой заговорщика прошептала ему:
— Оставим их одних. Эта парочка везде ищет уединения. Пойдём перекусим.
Изобилие еды и изысканная сервировка фуршетного стола в чёрно-золотых тонах поражали. Мирайя потчевала его воздушными пирожными, а подошедший рыжеусый, представившийся Реджинальдом, посмеивался и предлагал обратить внимание на мясные блюда, единственно достойные мужчины. Всевозможных даров моря здесь тоже хватало. На столе громоздились пирамиды экзотических фруктов, а вино и другие спиртные напитки могли удовлетворить вкусы самых привередливых ценителей.
После замечательного ужина и пары бокалов вина настроение улучшилось. Мирайя расспрашивала его, внимательно слушала, и это льстило. Он острил, рассказывал анекдоты. При необходимости Алан вполне мог развлечь собеседников и сегодня был в ударе: вдохновляло общество удивительной женщины. Его шуткам смеялись и другие люди, среди них та брюнетка в зелёном с резкими чертами лица — Торгерд, темноволосая девушка в розовом, назвавшаяся Меган, Реджинальд, молодой улыбчивый парень Кевин, смахивающий на самого Алана пшенично-светлыми волосами и голубыми глазами.
Вскоре к компании присоединился ещё один молодой мужчина — Родрик, похожий на модель или сошедшего с пьедестала мраморного Аполлона. Яркая синева глаз этого отлично сложенного красавца напоминала о море, а цвет платиново-белокурых волос — о снежных торосах. Он мало улыбался и вообще вёл себя так, как будто его вытащили из ледника и не до конца разморозили. Алана идеальная внешность элегантного Родрика слегка раздражала. «Этому смазливому в кино бы играть, а не в офисе сидеть», — подумал он.
Он с подозрением косился на Родрика, но вскоре с облегчением убедился, что Мирайя не обращает на того внимания. Вскоре она отвела Алана в сторону, начала расспрашивать, чем тот занимается. Красавица недвусмысленно флиртовала с ним, и, набравшись смелости, Алан предложил ей посетить магазин, где он работал. Та согласилась, и он мысленно возликовал, заполучив номер её телефона.
Улыбающаяся Мирайя становилась всё раскованнее. Глядя в её смеющиеся глаза, Алан был готов свернуть горы, достать звезду с неба, если эта удивительная женщина останется с ним хотя бы ненадолго. Играла музыка, и от фуршетного стола Мирайя увлекла его на танцпол. Давно не приходилось так отрываться. На него бросали заинтересованные взгляды другие женщины и даже мужчины, но сам он почти не отводил глаз от изящной и гибкой спутницы.
Между тем в зале было на что посмотреть. Алан не понял, как это сделали, но потолок зала скрывала огромная панорама чёрного космоса со светящимися созвездиями, планетами, летящими астероидами и кометами. В такт музыке разноцветные звёзды мигали и свивались в вихри туманностей, а кометы метались косматыми огнями. На стены зала неизвестным образом проецировалось изображение сначала тропического леса с пальмами и цветущими орхидеями, садов Версаля с фонтанами на фоне зелёных боскетов и затем морского дна. В зале даже запахло свежестью моря, повеяло бризом.
Танцующие оказались словно в толще зеленоватой воды, пронизываемой солнечными лучами. По стенам росли красные и белые кораллы, тёмно-зелёные водоросли, а между ними метались пёстрые рыбы. Причудливыми формами и нежными расцветками радовали глаз морские анемоны. Витые раковины приоткрывали створки, показывая молочно-белые жемчужины, а поодаль на песке стоял полуистлевший старинный сундук, наполненный золотыми монетами.
Панорама морского дна вокруг дополнилась живописными подводными скалами и многочисленными скелетами, лежавшими на песке. Крохотные рыбки сновали в пустых черепах. Вот у скалы большой розовый осьминог дёргает щупальцами, как будто дирижируя оркестром, а перед ним танцуют морские коньки, и сбоку акула-молот кивает головой в такт.
«Полнейший сюр. Но в фантазии постановщикам не откажешь», — подумал Алан, взглянув вверх. Над ним вместо потолка простиралась синяя толща воды, проплывало днище корабля, медленно проследовал кит, мелькали акулы. Огромные скаты взмахивали крыльями-плавниками в такт музыке. Зазвучала новая бодрая музыкальная композиция, а костяки утопленников вдруг поднялись и пустились в пляс. Мёртвые танцевали на стенах зала, а живые на полу. Краем глаза Алан увидел, как скелет спрыгнул на пол зала и начал дёргаться в танце рядом с живыми. Те, кто оказался рядом, только посмеялись.
Спецэффекты изумляли. Такую вечеринку точно не позабудешь, а если у него сладится с Мирайей, то он благословит странный лифт, доставивший его сюда. Его партнёрша остановилась, взяла его за руку и увела из зала в соседнюю галерею. Охраняемая двумя скелетами, дверь в неё выглядела как вход в подводный грот. Мирайя выскользнула в проём. Алан последовал за ней, удивляясь фантазии постановщиков: надо же, до чего продвинутые технологии, если кому рассказать, не поверят.
Они оказались в светлой галерее, где стеклянная стена позволяла любоваться огнями ночного города. Здесь можно было передохнуть.
— Я устала, — капризно сказала Мирайя. — Пойдём, покажу тебе зимний сад.
Миновав галерею, они очутились под стеклянными сводами зимнего сада. Экзотические растения, даже цветущие, особо не волновали Алана, но на их фоне красота Мирайи захватывала дух. Она подвела его к матово-белой стене и, лукаво блеснув чёрными глазами, улыбнулась, положила руки ему на плечи, привлекая к себе. Её приоткрытые яркие, сочные губы манили, и Алан поцеловал её сначала осторожно, впитывая жасминовый аромат её дыхания, а потом страстно. Он обнял женщину, его ладони лежали на её теплых обнажённых плечах.
От удовольствия он зажмурился. Вдруг вместо упругого женского тела в объятиях оказалось что-то чешуйчатое. Распахнув глаза, Алан заорал от ужаса: в его руках извивалась большая зеленовато-серая змея в тёмных поперечных пятнах. Голова змеи, величиной с его собственную, покачивалась напротив его лица. Гадина раскрыла пасть и дёрнулась к нему, высунув раздвоенный язык.
Крича, Алан отшвырнул от себя змею и прыгнул в сторону. За спиной раздался смех. Он оглянулся: матовая стена исчезла, открыв другую часть зимнего сада, где в плетёных креслах под пальмами расположилась целая компания хохочущих людей. Некоторых зрителей он узнал. Напротив него сидел усмехающийся Айзек Хоук. Хихикала Торгерд. Громче всех смеялся Кевин, хлопая себя руками по коленям. Темноволосая Меган застыла в отдалении, кусая губы. Она единственная выглядела смущённой, даже огорчённой. Белокурый Родрик стоял за её спиной с каменным лицом. Остальные весело хохотали и отпускали замечания на неизвестных Алану языках: довольно язвительные, судя по тону.
Змея! Где она? Он повернулся и успел увидеть, как большая гадина извивается на полу, приподнимает голову, тянется вверх и встаёт уже красивой женщиной в золотистом платье. Мирайя! Это она превратилась в змею!
Отшатнувшись, Алан обхватил руками голову. В висках молотами стучала кровь, щёки пылали. Его озарило — ведь эти зрители за спиной сидели здесь не просто так. Их пригласили полюбоваться на его испуг, и до поры зрителей скрывала та матовая стена. Мирайя специально завлекла его сюда и спровоцировала себя поцеловать. Над ним посмеялись. Кто же пригласил его на вечеринку, люди или нелюди? Может, это вообще ему снится?
Он ущипнул себя за руку. Раздался новый взрыв смеха, и Алан поднял глаза на зрителей. Лениво хлопнув в ладоши, Хоук громко произнёс:
— Браво, мистер Годфри! Вышло очень смешно. У вас определенно есть талант комика. Я же говорил, что Мирайя не даст вам скучать, и будет весело. Спасибо за представление, дорогая Гюрза!
Улыбающаяся Мирайя подошла к Кевину. Он по-хозяйски положил ей руку на спину, усадил себе на колени. Ухмыльнувшись, Кевин поцеловал красавицу, и та обвила его шею руками. Издевательский смех бил по ушам. Алан повернулся и бросился бежать — прочь из зимнего сада, по галерее, в большой зал. Он пролетел мимо рыжеусого Реджинальда у дверей и устремился в коридор. За спиной раздавались топот и весёлые голоса:
— Держи его! Лови, ату его!
Алан мчался по коридору к лифту, как вдруг впереди возникли ухмыляющийся Кевин под руку с Мирайей и направились к нему. Они словно упали с потолка. Кевин щёлкнул пальцами — из стен вышли два скелета и, повинуясь его жесту, двинулись за Аланом. Убегая, тот твердил себе, что, наверное, это ему снится. Такого просто не может быть!
Он свернул в боковой коридор. Надо бежать прочь из этого ужасного офиса, прочь от кошмаров! Оглянувшись, он увидел, что скелеты наращивают темп. До сих пор не попалось ни одной лестницы. Толкнув дверь комнаты слева, Алан ввалился туда, захлопнув её за собой. Если это офис, то в кабинете может быть телефон, и удастся позвонить в полицию. Он окинул взглядом столы, компьютеры, принтеры, папки с бумагами, но телефона здесь не было, а дверь вскоре начала медленно открываться.
В дверную щель просунулся скелет. Алан ударил его стулом, но тот прошёл сквозь череп, как сквозь туман, не причинив никакого вреда. Скелет приближался, а за ним виднелся второй. Лезть на них с кулаками бесполезно. Хорошо, что в помещении нашёлся ещё один выход, и Алан бросился туда. Он пробежался по анфиладе комнат, выскочил в другой коридор. Здесь он ещё не бывал. Где-то в отдалении играла музыка, а ему нужно уйти подальше от неё.
Тускло освещённый коридор казался бесконечным. Где же лестница? Это офис или лабиринт? Впереди раскрылась дверь, и в коридор вышел белый волк. Алан остановился, а волк встряхнулся и встал уже человеком. Теодор, усмехаясь, поманил Алана к себе. Пришлось повернуться и бежать в другую сторону. За его спиной слышались голоса не только Теодора, но и Адельхайд, и Кевина с Мирайей.
Сбоку появилась женская фигурка в розовом. Меган схватила Алана за руку и потащила за собой по коридору туда, где играла музыка. На бегу она взволнованно говорила ему:
— Идём. На глазах у всех они ничего не посмеют с тобой сделать.
Возможно, девушка права: не могут же все сотрудники фирмы оказаться нелюдями. В голосе Меган слышалось сочувствие. Неужели она на его стороне, его союзник? Топот приближался. Меган остановилась и оглянулась, Алан последовал её примеру. К ним двигались преследователи: Кевин с Мирайей и Теодор с Адельхайд. Впереди них резво бежали скелеты.
Хрупкая Меган протянула руку в сторону скелетов и щёлкнула пальцами. Костяки исчезли. Алан заставил себя оставаться на месте. Значит, эта девчонка тоже колдунья. Она посмотрела на него и успокоила:
— Не бойся. Это всего лишь иллюзии, как и в зале.
Взмахом руки Меган обозначила в воздухе мерцающую серебряными искорками линию — границу между собой и преследователями. Едва те приблизились, девушка звонко сказала:
— Что вы делаете? Оставьте человека в покое.
Мирайя засмеялась:
— Дорогуша, если тебе приглянулся этот самец, шепнула бы сразу. Я бы дала тебе с ним поразвлечься.
Кевин заржал:
— Так ещё не поздно. Мисс Фрогги, бери в охапку своего милашку и уединяйся с ним. Много времени это не займёт, мы подождём.
— Боюсь, что сейчас он будет бесполезен для любой женщины. Он же сам не свой от страха, того и гляди, намочит штанишки, — высокомерно заметила Адельхайд.
При этих словах Алан выпрямился и сжал кулаки.
— Меган, оставь его нам. Айзек уже распорядился, что с ним делать, — равнодушно произнёс Теодор.
— Он всё равно умрёт, Мегги, так что не лезь не в своё дело, — заявил Кевин. — Иди ешь пирожные, а эту дичь оставь нам.
При этих словах Теодор раздражённо посмотрел на Кевина, словно тот сболтнул лишнее.
— Ах так! — с этим восклицанием Меган крепче сжала руку Алана, и вдруг вокруг него замелькал пёстрый вихрь, как в калейдоскопе. Пол ушёл из-под ног, голова закружилась, замутило, и Алан с трудом сдержал тошноту.
Но вот под ногами вновь появилась опора. Вихрь исчез, а когда перед глазами перестали мелькать цветные пятна, Алан обнаружил себя стоящим в центре большого зала. Вокруг та же яркая толпа, а на стенах уже другие декорации: какие-то восточные интерьеры с полуобнажёнными одалисками и мускулистыми воинами.
Сжимая его руку маленькой тёплой ладонью, Меган смотрела за спину Алана. Он обернулся и похолодел — к ним подходил Айзек Хоук. Его осанка и движения напомнили мастеров восточных боевых искусств. С наскоку такого не возьмёшь, и Алан высвободился, встал в стойку, припоминая изученные когда-то приёмы айкидо. Хоук глянул на него высокомерно, так словно он парил в небе, а Алан полз червяком в грязи. В зале раздались смешки. Понятно, что смеются над ним, Аланом. Пускай, он в любом случае постарается дорого продать свою жизнь, даже если они тут все колдуны.
Тонкий голосок Меган мог быть и громким, как сейчас.
— Хоук, правда, что ты приказал убить этого человека, Алана?!
Тот остановился, поморщился и сказал:
— Не понимаю, почему ты требуешь у меня отчёта, но я отвечу. Это необходимая мера. Юный Годфри нас видел.
— Он же не виноват в том, что у нас запасной выход опять разладился!
Пожав плечами, Хоук заметил:
— Не виноват. Но прибирать последствия надо, так что отойди, Лягушка.
За спиной Хоука возникли Теодор с Кевином и, повинуясь властному жесту директора, направились к Алану. Кевин злорадно ухмылялся, Теодор смотрел на Алана безразлично, словно ему предстояло мусор выкинуть, а не человека убить.
Для тех, кого заинтересовал недотепа Алан
Мягко ступая, к Меган и Алану подошёл Родрик. Он искоса глянул на Кевина с Теодором, и те остановились. Изнеженный смазливый блондин, как мысленно именовал Родрика Алан, громко произнёс:
— То есть ты, Айзек, опять приказал убить постороннего человека? Неужели ты забыл, что два года назад клялся не повторять ошибку с предыдущим случайным гостем? Мы же договорились больше не делать этого. Парень не виноват в том, что мы не можем отладить запасной лифт.
Вмешался рыжеусый Реджинальд:
— Господа, юноша может считаться нашим гостем. Он ел и пил с нами. Зачем идти на крайние меры? Достаточно будет стереть ему память о сегодняшней ночи и проводить на улицу.
Из толпы послышались возгласы:
— Колли прав. Это же нетрудно, лишить памяти и выставить вон. Выгоните мальчишку, хлопот же меньше.
— Помолчи, Колли, — резко ответил Хоук. — Можно подумать, что ты не в девятнадцатом веке родился. Не корчи из себя древнего, со своим архаичным «ах, он ел и пил с нами». Сейчас другие времена. Пока я начальник этого отделения, мои приказы не обсуждаются.
Родрик холодно заметил:
— Сейчас речь идет о постороннем человеке. Ты не вправе распоряжаться его жизнью и смертью.
Хоук саркастично рассмеялся:
— Да ну? Ты решил оспорить моё право, Грифон? Тоже будешь апеллировать к древним обычаям?
Родрик ронял слова, будто куски льда швырял:
— Буду. Раз уж ты упорствуешь, Айзек, я предлагаю тебе поединок по всем правилам. Победитель решит судьбу нашего гостя.
Хоук поморщился:
— Ну если тебе так хочется развлечь нас, то я согласен.
Люди отхлынули от центра зала. Меган сжала руку Алана и потащила его за собой, встав в первом ряду. Кевин и Теодор оказались рядом, и Алан понимал, что удрать в суматохе ему не удастся: те двое за ним следят. Оставалось только ждать, хотя и непривычно оказаться в роли сказочной принцессы, за которую дерутся в поединке.
Он оглядел противников. Оружия у них вроде бы не было. Они что, станут банально бить друг другу морду? Если бы в этом поединке ставкой не являлась его жизнь, Алан болел бы за Хоука. Тот выглядел внушительней, старше, двигался резко и энергично, быстрее, чем изнеженный Родрик, которому на вид даже двадцати пяти лет не дашь.
Алан склонился к Меган и тихо сказал ей:
— Спасибо! — все красивые слова вылетели из головы, он смутился и просто крепко сжал ладонь девушки.
Та молча улыбнулась ему. Эта улыбка согревала и внушала надежду. Вот только надеяться сейчас надо было на другого человека. Алан взглянул на противников и спросил:
— Они будут боксировать?
— Нет, — ответила Меган. — Нам запрещено причинять друг другу физический вред.
В центре зала противники разошлись футов на двадцать друг от друга и застыли. Они взмахнули руками, и между ними возникли две призрачные фигуры, копии обоих, вот только двойник Хоука светился алым, а двойник Родрика — синим. В руках у светящихся воинов возникли мечи — ни дать ни взять, рыцари в поединке. Сами противники стояли неподвижно и не сводили глаз с фантомов.
Алый воин напал первым, налетел резко, как ястреб, падающий на добычу. Синий боец отклонился и перешёл в контратаку. Они начали яростно обмениваться ударами, прыгали, уворачивались и нападали друг на друга. Сам Алан не разбирался в таких тонкостях, но люди в зале то и дело вслух восхищались особо удачным финтом. Алан слышал, как в задних рядах кто-то заключал пари. Радовало то, что ставили и на победу Родрика. Его ещё именовали Грифоном. Кто-то вполголоса заметил, что на этот раз Грифон разозлился не на шутку и осадит зарвавшегося Ястреба. Алан всей душой желал этого.
Кевин придвинулся к нему почти вплотную и прошипел:
— Ты, парень, особо не радуйся. Видать, твоя накачанная задница приглянулась Родрику. Он у нас любитель упругих попок. Так что, если победит он, готовь зад к расплате. Гы-гы-гы! — он заржал и отодвинулся.
— Не обращай на него внимания, — вмешалась Меган. — От скунсов всегда много вони.
— Ты бы лучше носовой платок побольше приготовила, Лягушка, — посоветовал Кевин. — Сейчас Ястреб поставит на место Грифона и сломает твою игрушку. Жаль, ведь ты им даже не попользовалась.
Захотелось дать в морду наглецу, но Меган удержала, и кто-то ещё наступил Алану на ногу, приводя в чувство. Кевин смотрел нахально, будто ожидая нападения. Понимая, что махать кулаками перед колдуном бессмысленно, Алан заставил себя стоять спокойно. В центре зала продолжалась схватка. Склонившись к Меган, Алан шёпотом спросил:
— А можем мы отсюда тихо слинять, пока все заняты?
Меган ответила резко:
— Нет. Условия поединка надо соблюдать.
Разочарованный Алан повернул голову к воинам. Призрачные рыцари сражались, а живые Родрик и Хоук стояли неподвижно. На лбах у обоих выступил пот. Видимо, управление бойцами давалось нелегко. Вдруг алый воин прыгнул к живому Родрику и замахнулся, открывшись для нападения. Синий рыцарь воткнул меч в живот противника, а алый обрушил оружие не на человека, а на голову синего воина. Синий и алый цвета смешались в один бесформенный шар. Он с громким хлопком взорвался у ног Родрика. Взрывной волной того отбросило назад. Родрик упал, неловко подвернув правую руку, выругался, и его лицо исказила гримаса боли.
Люди ахнули. Хоук тяжело дышал, с торжеством глядя на Родрика. Наконец тот поднялся, побледнев ещё больше и держа на весу неестественно вывернутую кисть правой руки.
— Это же рабочая рука! Ты покалечил его! — возмутился какой-то мужчина.
— Ничего, Грифон у нас мечник обоерукий, — огрызнулся Хоук.
— Это нечестно! — раздался женский голос.
— Ястреб не прикасался к Грифону. Родрик сам должен был помнить об отдаче. Всё по правилам, — деловито пояснил Теодор.
Высоко подняв гордую голову, Айзек Хоук осведомился:
— Победа за мной! Родрик, ты согласен?
Молча кивнув, побеждённый посмотрел на Алана виновато, как будто прося прощения.
Алан сглотнул, глядя на бледного Родрика и торжествующего Хоука. Неужели всё кончено? Раздался взволнованный голос Реджинальда:
— Айзек, прошу, не надо делать глупостей.
Повернувшись к нему, Хоук грубо процедил:
— Помолчи, Колли. Ты слышал, на каких условиях я согласился на поединок. Со своей добычей я сделаю всё, что хочу.
Он кивнул Теодору и Кевину. Алан приготовился дать им отпор. Убегать он не будет, бесполезно, но так просто те его не возьмут. Вмешался Родрик:
— Хоук, одумайся. У тебя могут быть неприятности.
Айзек отмахнулся.
— Молчи уж, однорукий. Ступай в госпиталь и не путайся под ногами.
— Почему Грифон должен идти в госпиталь? — спросил кто-то сверху.
Все обернулись к говорящему с таким звучным голосом. По изогнутой беломраморной лестнице с верхней галереи спускался элегантно одетый, стройный японец в чёрном костюме, не уступавший ростом Родрику и Хоуку. Алан опешил, когда все, кроме него, поклонились незнакомцу.
Стоя на последних ступенях лестницы, тот рассматривал зал. Алан ощутил, как взгляд незнакомца остановился сначала на нём, потом на Хоуке с Родриком.
— Что у тебя с рукой, Родрик?
— Последствия поединка, мой господин.
Японец удивился.
— С кем ты сражался?
— С Хоуком.
— Что вы не поделили? Не думал, что в моё отсутствие оба моих помощника будут наскакивать друг на друга как бойцовые петухи. Кто начал поединок?
— Я, господин Рю, — ответил Родрик.
— Из-за чего? Рассказывай, Грифон.
Тот покосился на Хоука и вкратце описал происшедшее. Посмотрев на Алана, японец спросил:
— Это вы Алан Годфри?
— Да, сэр.
— Всё было так, как говорит Родрик?
— Именно так, сэр. Я не виноват в том, что лифт доставил меня сюда. Я к вам в гости не напрашивался. Если вы меня отпустите, я никому не расскажу, где побывал.
Японец перевёл взгляд на Хоука.
— Айзек, теперь я слушаю тебя.
Алан злорадно отметил, что Хоук побледнел, а Теодор с Кевином отступили и затерялись в толпе. Большие серые глаза Меган радостно блестели. Хоук изложил свою версию событий. Помолчав, японец спросил:
— Айзек, ты приказал убить этого человека?
Теперь уже Хоук судорожно сглотнул и выдавил из себя:
— Да, мой господин. Я считал, что это необходимо. Мы должны хранить тайну нашего существования.
Японец сухо сказал:
— Мы ведь ещё два года назад выяснили, что следует делать в таких случаях, Айзек. Ты не слышал меня тогда? Странно. Я помню, как ты клялся не повторять ошибку.
— Слышал, мой господин, — тихо повторил Хоук, склонив голову.
— Всё-таки слышал? — рассерженно прошипел японец.
Он поднял голову и вытянулся, делаясь всё выше. Толпа отхлынула к дверям зала. Кто-то выбежал, а кто-то просто исчез. Меган схватила Алана за руку и быстро потащила его за собой к лестнице. Она нырнула под изгибающийся над их головами лестничный марш, привлекла к себе Алана, прошептав: «Сиди тихо, если хочешь жить». Рядом с Аланом вдруг оказался Родрик, поднёс палец левой руки к губам, давая знак молчать. Немногочисленные люди, оставшиеся в зале, прижались к стенам. На фоне белой стены выделялось ярко-зелёное платье Торгерд. Та вовсе не выглядела испуганной, на её лице было написано живое любопытство, словно ей ничего угрожать не могло.
Бросив взгляд на Торгерд, Алан посмотрел в центр зала и сдавленно охнул. Там уже не было японца — над Хоуком поднимался огромный дракон. В его зубастой пасти легко мог поместиться человек. Монстр не походил на изображения привычных европейских драконов, скорее уж на японских или китайских: гривастая голова увенчана двумя рогами, на морде топорщатся длинные золотые усы, змеевидное длинное тело с чёрными шипами вдоль хребта, две пары трехпалых лап. Каждый поблескивающий сталью коготь был длиной с предплечье Алана. Чешуя дракона отливала золотом, а глаза горели рубиново-красными огнями.
Чудовище нависло над Айзеком, раскрыло пасть. Хоук не выдержал. Он рванулся, подпрыгнул и взлетел к потолку уже птицей. Серый ястреб взмыл к верхнему окну, но за ним устремилась голова дракона с раскрытой пастью. Птица в ужасе металась по залу, а за ней мимо Алана с Меган стремительно проносилось золотое драконье тело, клацая когтями. Невозможно было отвести глаз от этой погони, но вот ястреб устал, и на очередном вираже дракон его схватил. Точнее, попросту проглотил — ястреб исчез в его пасти, не успев даже пискнуть.
Алан оглянулся на людей рядом. Те так же ошалело таращились на дракона, как и он, но молчали. Побледневшая Меган зажала себе рот рукой. Дракон сглотнул, помотал головой и внезапно отрыгнул ястреба обратно. Тот тяжело шлёпнулся на пол мокрым комком серых перьев — через минуту ястреб исчез, на полу скорчился уже человек. Мокрый, весь в драконьей слюне Хоук выглядел жалко. Он распростерся ниц перед драконом, и тот прошипел:
— Запомни, Айзек, следующая твоя ошибка может оказаться последней. Ты меня понял?!
Ястреб приподнял голову и еле выдавил из себя:
— Да, мой господин.
— Не слышу!
Хоук повторил громче:
— Я понял, мой господин! Простите! Больше я не допущу ошибок, господин Рю!
— Помни! — дракон стал уменьшаться, и вот уже рядом с Хоуком встал тот японец в чёрном.
— Можешь идти, — бросил он Хоуку.
Тот не смог подняться на ноги сразу. К удивлению Алана, Меган подбежала к Айзеку, помогла ему встать. Его глаза заливала слюна, и бедняга мало что видел. Опираясь на руку девушки, Хоук поковылял прочь. От его высокомерия не осталось и следа. Как ни странно, теперь злорадства Алан не испытывал, но надеялся, что урок пошёл впрок. Вот Мегги его удивила, и он растерянно проводил её взглядом. Над ухом раздался шёпот Родрика:
— Наша Меган добрая душа, жалеет всех несчастненьких.
Японец повернулся к ним, поманил к себе. Родрик взял Алана за плечо и подтолкнул, потому что у того ноги не слушались. Когда они подошли к японцу, точнее господину Рю, тот произнёс:
— Отправляйся в госпиталь, Грифон. Что ты скажешь медикам?
Они посмотрели друг другу в глаза, и Родрик ответил:
— Скажу, что упал.
Господин Рю довольно прикрыл веки и пояснил:
— Я наказал Ястреба сам. Не следует вмешивать в дела казначейства посторонних.
Он покосился на других людей в зале:
— Все слышали?
Хор робких голосов подтвердил, что да, все слышали и уяснили.
— А теперь вы, Алан Годфри. Подойдите ко мне! — властно распорядился Рю.
Алану понадобилось всё его мужество, чтобы приблизиться к дракону-оборотню. Тот хищно улыбнулся, и Алан похолодел, вспомнив, какие длинные зубы торчали в пасти дракона. Но всё-таки Алан повторил:
— Господин Рю, если вы меня отпустите, я обещаю никому не говорить про вас. Пожалуйста, поверьте мне. Я сдержу свое слово.
— Конечно, сдержите, — ласково произнёс Рю. — Подойдите ближе, мой мальчик. Ещё ближе.
Его музыкальный голос подстёгивал не хуже бича. Алан посмотрел в ярко-зелёные глаза Рю с золотыми вертикальными зрачками и двинулся к нему. Дракон-оборотень пристально глядел на него, улыбаясь почти обольстительно, и человек чувствовал, что с каждым шагом тонет в этих зелёных, как морские глубины, глазах. Перед ним во тьме закружились золотые и изумрудные искры, ноги подкосились — он падал в бездну.
***
Открыв глаза, Алан уставился в потолок своей спальни, потом приподнялся и сел. Болела голова. Почему-то он лёг на кровать одетым. В окно светило утреннее солнце, и надо было вставать. Собираясь на работу, Алан нашёл в кармане пачку дорогих сигарет. Такой сорт он бы не выбрал сам. Странно, он не помнил, когда купил эту пачку, но самое удивительное — курить совершенно не хотелось. Пришлось выбросить ненужные сигареты, а головная боль прошла к вечеру.
Несколько дней спустя Алан сидел в баре неподалёку от своего дома, взяв безалкогольный коктейль. Ещё одной странностью было то, что он не испытывал боли, думая о своей бывшей. Ощущая себя свободным человеком, он с интересом приглядывался к женщинам. Вот рядом с ним присела очень симпатичная темноволосая девушка. Она смутно напомнила о чём-то хорошем, его тянуло к ней. Алан посмотрел прямо в лицо незнакомки и встретил доверчивый, тёплый взгляд больших серых глаз.