Бонус от победителя ставок по циклу "Король решает всё" – Двейн 2

Отдаю долги по ставкам, которые от возраста становятся только суровее) Сегодня это бонус про Двейна от Юлии Кан. 

***

— А зацените, что мне Фаечка подогнала, — госпожа Вероника достала из сумки большой бумажный свёрток, прижала к носу и с наслаждением глубоко вдохнула, прищурила глаза и протянула с неземным наслаждением: — Копчёное. Зовите всех, сейчас пробовать будем.

Барт сорвался телепортом по личности, чего делать не стоило, но выхода не было — нужно было успеть поймать Двейна до тренировки. Поймал, Двейн как раз одевался, Барт скороговоркой протараторил:

— Вера всех зовёт, какую-то еду пробовать.

— Пойдём, — смиренно кивнул Двейн, Барт его отправил и пошёл искать Эйнис, которая немного повыделывалась, но тоже согласилась, чисто за компанию.

Когда они появились на Вериной кухне, она уже нарезала прозрачно-тонкими ломтиками что-то обалденно копчёное, Шен сидел на своём обычном месте со скучающим видом, Двейн сидел в своём кресле напротив, Эйнис взяла себе табуретку и села рядом с Шеном, Барт сел на последнее свободное место между ней и Двейном. Эйнис делала вид, что Двейна не существует, Двейн делал вид, что этого не замечает, Вера делала вид, что атмосфера совершенно обычная и где-то даже приятная. На столе стояли остатки салатов, хлеб и несколько соусов, тарелка с мясной и колбасной нарезкой, потом Вера это всё раздвинула и поставила в центре тарелку с салом, сразу же взяла себе кусочек и пригласила:

— Налетайте, вы такого больше нигде не попробуете.

Двейн взял себе кусок хлеба и с заинтригованным видом уточнил:

— С чем лучше?

— Сначала попробуй без ничего, оно само по себе классное. Потом пробуй с каждым соусом и выбирай, какой тебе больше нравится. У меня вот этот любимый, — она взяла себе кусок хлеба, капнула на него ложку соуса и положила сверху кусочек сала, полюбовалась и протянула Двейну: — На, пробуй.

Он откусил прямо из её рук, стал вдумчиво жевать и кивать, она капнула рядом ещё соуса, другого, положила ещё кусок сала и протянула ему:

— Этот поострее, на любителя.

Он попробовал этот тоже, качнул головой и сказал:

— Первый лучше.

— Я тоже так считаю. Но третий всё равно попробуй.

— Давайте.

Она сделала ему третий, а Барт сделал себе ассорти со всеми соусами одновременно, разложив на своём хлебе полупрозрачные кусочки и сняв первую пробу. По ощущениям было очень странно, но он многого и не ожидал — обычно он старался в мясных блюдах жирные куски не есть, эта привычка осталась с детства, когда он болел, в те времена он мог жестоко заплатить за злоупотребление жирной и острой едой. С тех пор ему очень качественно вылечили всё внутрипузное содержимое, но привычка есть осторожно осталась. У Двейна, судя по аппетиту, таких проблем не было, у Эйнис тоже — она делала вид, что никуда не смотрит и никого не слушает, но делала всё именно так, как говорила Вера. А Шен вообще сало не ел, а раскладывал на хлебе мясо и колбасу, как будто за компанию. Вера это заметила только тогда, когда Двейн попробовал все виды соуса и все виды хлеба, а потом научился делать самый правильный бутерброд из белого хлеба, вареной картошки, сала и зелёного лука, Барт такой бутерброд делать не осмелился — боялся, что у него рот на такой градус не раскроется. Двейн такими страхами, опять же, не страдал — у него отлично всё открывалось, а потом закрывалось, и он сидел с хомячьими щеками и абсолютным неземным блаженством на лице и во всём теле.

— А вы чего не едите? — Вера наконец-то сделала бутерброд себе, но смотрела на министра так, как будто готова его отдать, если он захочет. Он снисходительно усмехнулся и качнул головой:

— Я не люблю. Я знаю, что на севере это деликатес, но в Карне считается, что сало — это для тех, у кого нет денег на мясо.

Вера медленно подняла брови, с таким видом, как будто он сказал чудовищную святотатственную глупость, но сказать ничего не успела, потому что в этот момент Двейн почти дожевал и взмолился с полунабитым ртом:

— Скажите мне, что есть ещё.

— На, — она отдала ему свой бутерброд, он взял, положил на него сверху ещё ряд кусков сала и стал разминать челюсть, чтобы взять новый градус раскрытия как новый рекорд.

Барт дожевал свой бутерброд, мысленно признал, что второй лишним не будет, и взял себе ещё хлеба. Эйнис хомячила уже третий, молча и очень быстро. Шен собирался откусить от первого, но замер с недонесённым до рта куском, глядя, как Двейн демонстрирует мощь и технику радикального бутербродного откусывания. Посмотрел на Барта, как будто желая убедиться, что он не один это видел, посмотрел на Эйнис, но та его взгляд не поймала, она вообще в последнее время была не здесь. Шен положил свой бутерброд и с недоверчивой улыбкой спросил у Веры:

— Это правда настолько вкусно?

Она с загадочным видом пожала плечами, он посмотрел на Двейна, Двейн замотал головой и ответил с набитым ртом:

— Не-не-не, я голодный просто, я не ужинал. А так вообще нет. На любителя.

Шен посмотрел на Барта, Барт пожал плечами — рот у него был занят, а говорить с набитым ртом он боялся, потому что был не уверен, что не уронит оттуда что-нибудь, а ронять эту прелесть не хотелось. Шен опять посмотрел на Двейна и потянулся к тарелке с салом. Двейн успел первым.

Пальцы Шена схватили воздух, Двейн вцепился в отодвинутую тарелку с остатками сала покрепче, внушительно заглянул Шену в глаза и сказал:

— Это для бедных.

— Дай сюда! — возмутился Шен, Двейн категорично покачал головой, затолкал в рот остатки бутерброда и вцепился в тарелку второй рукой тоже, придвигая её к себе окончательно.

Шен встал. Двейн тоже встал. Взял рукой с тарелки всё оставшееся сало и затолкал в рот, дерзко, без сомнений.

Шен поражённо выдохнул:

— Ты!

— Я бедный, — с гордостью кивнул Двейн. — И голодный. И младший. Мне надо уступать.

— Ты... — Шен задыхался от возмущения, Вера смеялась, Эйнис делала вид, что не смотрит, но тоже смеялась. Шен шумно выдохнул и кивнул: — Приятного аппетита, наследник.

— Спасибо, — с улыбкой кивнул Двейн, перевёл взгляд на Веру и спросил: — Так что там насчёт ещё?

Она пошла к столу, продолжая смеяться, завернула остатки сала в бумагу, протянула Двейну и с наигранной серьёзностью и торжественностью сказала:

— Возьми это, бро. Раздели на несколько частей и очень надёжно спрячь. И иногда, в особенно тихие ночи, перепрятывай.

— Зачем?

— Надо так. Поверь мне, я знаю.

— Ладно. Спасибо. Я буду должен и обязательно расплачусь, как только найду что-то достойное и равноценное.

— Буду ждать. Приятненького.

***

— Барт, вставай!

Он вскочил, проверил щиты дежурного, но сканирующие заклинания как будто провалились в пустоту, он наколдовал светляк и рассмотрел, кто его разбудил. Перед ним стоял Двейн, в цыньянском белом кимоно, которое у них считалось нижним бельём, и кое-как завязанном халате.

— Что случилось?

— Ты мне нужен срочно. У меня сало украли.

— Что? — он сел на кровать и потёр глаза, посмотрел на часы — половина второго ночи. Двейн выглядел всерьёз расстроенным:

— Сало, которое госпожа давала.

— Ты его до сих пор не съел?

— Нет, я его экономил. И хранил в тайнике. Она мне сказала его перепрятывать, но я не перепрятывал уже неделю, и кто-то меня выследил. И забрал его.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Сними магические следы, как минимум. А в иделе — назови мне имя. Я вызову эту сволочь на дуэль и убью.

— Так. Ладно, — он наколдовал себе воды, умыл глаза и спросил: — Где тайник, надо одеваться?

— Здесь, на базе. Не надо.

— Хорошо, — Барт влез в штаны и накинул рубашку, — веди.

— Пойдём.

Они вышли из палаты, пошли в сторону кухни, Двейн открыл своим ключом кладовку повара, аккуратно вытащил из-под нижней полки ящик с копчёностями и показал Барту:

— Вот здесь оно лежало, в бумаге.

— Угу. Сейчас, дай мне минуту. Не шевелись.

Двейн замер, Барт ушёл в транс и просканировал ауру и энергетическую память места, открыл глаза и поражённо признался:

— Я ничего не вижу. Все магические и энергетические следы затёрты. И это делал маг сильнее меня, и сильно опытнее меня. Здесь не только я ничего не увижу, здесь вообще никто ничего не увидит. Прости.

— Это Артур, — мрачно кивнул Двейн, — жирная свинья. Он заплатит за это.

— Подожди, мы не можем обвинять его без доказательств.

— А какие тебе нужны доказательства?

— Это могли сделать при помощи артефакта. Это мог быть кто угодно.

— Чёрт, — Двейн схватился за голову и прислонился спиной к стене, мрачным шёпотом выдыхая: — Там почти половина была... Почему я не послушал госпожу!? Я чувствовал, что за мной следят, и перепрятывал, первое время, а потом расслабился, и вот итог. Я должен был делать как она сказала, она действительно разбирается, а я... Чёрт! Что теперь делать?

— Давай подумаем, — вздохнул Барт, посмотрел на убитое горем и дико злое лицо Двейна, дождался, пока он перестанет себя корить и посмотрит в ответ осмысленно, изобразил серьёзного взрослого человека и сказал: — Мы должны разделиться и работать в двух направлениях. Я пойду магическим путём, изучу следы за пределами затёртой зоны, может быть, поищу само сало, а не вора. А ты пойдёшь путём классической аналитики и составишь стандартный протокол — когда ты в последний раз видел своё сало, с кем ты пересёкся по пути туда или обратно, кто был в смене, кто теоретически мог находиться на базе, кто мог случайно узнать место тайника, кто имеет доступ к сильным магам и сильным амулетам. Потом совместим данные и будем прорабатывать всех, проверять, у кого нет алиби и у кого внезапно появились деньги, например. Правильно?

— Да, хорошо. Ты молодец, так и сделаем. Я пойду журнал проверю, встретимся у меня.

Он ушёл, продолжая выглядеть так, как будто мысленно пинает вора ногами, Барт проводил его взглядом, аккуратно вернул на место ящик и запер дверь кладовки, телепортировался к Вере на кухню и открыл холодильник — сала там не было. Он ушёл в транс и просмотрел энергетическую память конкретного места, где оно точно было, снял магический слепок и метку времени, опять пошёл телепортом на базу, на глаз изменил метку и стал сканировать всю сеть подземных туннелей, ища совпадения. Нашёл. В пыточной. Прямо сейчас.

Телепортация там была заблокирована, поэтому он телепортировался к двери и мысленно постучал в неё ногой, громко. Кайрис замерла, Барт снял свои постоянные ментальные щиты и громко мысленно сказал: «Открывай или я её выломаю, а объяснять это Шену будешь ты».

За дверью была тишина, он построил заклинание-таран размером с дверь и мысленно сказал: «Считаю до трёх. Раз».

Дверь загрохотала замком и открылась, внутри пахло салом, Кайрис вытирала рот и прятала глаза. Барт осмотрел комнату, увидел на столе хлебные крошки, посмотрел Кайрис в глаза и медленно качнул головой, шёпотом говоря:

— Бессердечная ты женщина. Не стыдно?

— Я просто исполнитель, — подняла ладони она.

— Кто заказчик?

— Угадай, — фыркнула она, Барт медленно поднял брови, раскрывая рот и не веря в этот ужасающий факт:

— Шен?!

— А кто ещё, — пожала плечами Кайрис.

— Сколько он тебе заплатил?

— Много. И процент от добычи. Хочешь? У меня осталось на один бутерброд.

— Бессердечная ты женщина, и бессовестная. Что теперь делать? Двейн его не простит, если узнает.

— Скажи — не нашёл, — пожала плечами она, с независимым видом возвращаясь к себе за стол и выдвигая ящик. Достала оттуда тарелку, взяла с неё надкусанный бутерброд и жестом предложила Барту. Он выхватил его магической петлёй, второй такой же выхватил тарелку с остатками сала, шагнул за дверь и телепортировался в общагу.

Тщательно спрятал тарелку, а бутерброд защитил магическим куполом и телепортировался к порогу терема князей Нагорных.

Провалившись по колено в рыхлый снег, он с опозданием подумал, что не очень умён и вообще не предусмотрителен, с трудом поднялся по ступенькам и постучал в дверь.

И тишина была ему ответом.

Ветер сметал с крыш сараев рассыпчатый шелестящий снег, тело под рубашкой медленно промерзало до камня, зубы стали стучать, он поднял руку и заколотил в дверь кулаком.

Кто-то подошёл, звякнул самый простой крючок, дверь приоткрылась и оттуда выглянул кто-то в тулупе на ночную рубашку, спросил на горном диалекте северского:

— Чего надо?

— Здравствуйте, меня зовут Кан Барт, — простучал зубами он, с трудом подбирая слова на официальном северском, который учил несколько лет назад. — Мне нужна госпожа Фаина, я могу её увидеть?

— Хозяйка? Чего тебе от неё надо?

Он посмотрел на задубевший от мороза бутерброд в своей задубевшей от мороза руке и подумал, что в душе не чает, как на северском будет «сало». И сказал:

— Еда.

— Ой, беда какая. Заходи, болезный, — ему открыли дверь, закрыли за ним и жестом позвали в следующее помещение, где было невероятно тепло и хорошо, потому что там ревела оранжевым пламенем громная печь, в которую как раз ставили огромный противень с хлебом. Он мигом согрелся снаружи, но внутри всё ещё дрожал собачий холод, ему поставили табуретку у самой печи, он сел и прислонился спиной к горячей расписной плитке, чувствуя, как внутри тают остатки снега. Стало так хорошо, что он почти уснул, когда к нему подошёл кто-то тяжёлый и позвал на карнском с северским акцентом:

— Ничёси, кто пожаловал. Случилось что?

Он открыл глаза, встал и поклонился крупной молодой женщине в вышитой рубашке, с румяными от работы щеками и руками в муке:

— Здравствуйте, госпожа Фаина, я Кан Барт.

— Да я узнала. Чего в такую рань?

— Мне очень нужна ваша помощь.

— Шену нужна?

— И ему тоже, хотя он об этом не знает.

— Интересно, — она придвинула себе такую же табуретку и села рядом, вытягивая ноги, — рассказывай.

— У вас недавно была в гостях госпожа Вероника, наша Призванная, и вы ей подарили кусок сала, примерно вот такой.

— Ну. И что?

— Мне нужен точно такой же кусок, только в половину меньше. Я буду очень благодарен.

— Интересно, — протянула хозяйка, усмехнулась и замолчала. Барт подождал и добавил:

— Я сильный маг и могу быть очень полезен. В том числе, в хозяйстве. Я закончил бытовой факультет.

Хозяйка посмотрела на него с хитрым прищуром, покачала головой и вздохнула:

— Что-то ты мутишь, Кан Барт. На что тебе сало моё? Да ещё и точно такой же кусок.

— С ним кое-что случилось. Мы забыли его перепрятать и...

— Стащил кто-то?

— Да. Очень сильный маг, и мне реальнее попросить у вас новый кусок, чем найти тот. К тому же, вряд ли он всё ещё цел. Скорее всего, его съели. А мне нужно, чтобы он как бы нашёлся. Это очень важно.

— Так может, ты сам и стащил?

— Я бы не стал так рисковать миром внутри семьи. Это очень серьёзно. Я и сейчас рискую. Я попрошу вас сохранить мой визит в секрете.

Она молчала и смотрела на него очень хитро, он добавил:

— Я умею чистить котлы, магией, до зеркального блеска. И я вижу у вас под домом накопитель, я могу его зарядить под завязку. За один кусок сала, но только именно того. Вы спасёте мир в моей семье?

Она вздохнула и отвела глаза, сложила пальцы щёпотью и сказала:

— Нельзя просто так взять и дать сало, понимаешь? Сало — это не просто, у него всегда есть причина. Тем более, если оно копчёное. Тут, понимаешь, каждая партия — сюрприз. Ты никогда не знаешь, что в итоге получишь. Может в одной партии выйти в трёх одинаковых кусках от одной туши три разных вкуса. Так что подобрать тот самый... — она с сомнением покачала головой и развела руками.

Он убито вздохнул:

— Вы думаете, придётся сказать правду?

— Что ты профукал своё сало, зато выклянчил новое? Возможно и не придётся. Но если в твоей семье есть истинный гурман и тонкий ценитель, знаток с опытом, способный отличить тончайшие оттенки вкуса — он поймёт, что это другой кусок. Если жрут без души — не заметят.

— Там есть знаток, — признался Барт, — когда он понял, что сало украли, он хотел идти убивать, но я уговорил его дать мне время на поиски. Будет кровь.

— Ладно, пойдём. Посмотим, что там есть, — она встала и вытерла руки о передник, повела его в соседнюю комнату, оттуда в ещё одну, более холодную, оттуда по лестнице в подвал, где был длинный коридор и множество запертых комнат, в одной из которых он вдруг заметил абсолютное совпадение отпечатка ауры, даже с меткой времени, и поражённо ахнул:

— Вот оно, от того самого куска, вон там!

— Там вино, — с сомнением нахмурилась хозяйка, но подошла, достала из-под передника ключи, открыла дверь и показала Барту комнату, забитую кувшинами и стеклянными банками с тёмной жидкостью. Он показал пальцем на ауру, хозяйка отодвинула несколько больших бутылей и достала корзину с завёрнутыми в бумагу кусками сала. Прищёлкнула языком и сказала: — Кто-то заныкал. Ну, воровать у вора — не воровство. Выбирай кусок.

Барт тщательно проверил ауры каждого куска, взвесил магически и руками, признал, что ни один не подходит, и спросил:

— Можно разрежу?

— Давай.

Он отмерил предположительно половину того куска, который Вера давала Двейну, прибавил десять процентов, отрезал магическим лезвием и аккуратно завернул в бумагу, выдыхая так, как будто спасся от неминуемой смерти. Хозяйка рядом смеялась, спрятала остальные куски обратно и спросила:

— Кто у вас там такой ценитель? Шен, вроде, не ест вообще.

— Двейн, первый наследник. Он вообще в любой еде хорошо разбирается.

— Понравилось ему? — довольно заулыбалась хозяйка, Барт закивал, она заулыбалась ещё довольнее, — пусть Шен берёт его в следующий раз, у нас много всякого есть, для ценителей.

— Я передам, спасибо.

— И ты приезжай.

— Обязательно. Спасибо. — Он отдышался, улыбнулся с облегчением: — Я зарядил накопитель. Ещё что-нибудь сделать?

— Не говори никому, что мы чьё-то сало стащили, — рассмеялась хозяйка, Барт тоже рассмеялся, кивнул:

— Хорошо. Спасибо вам, я пойду. До свидания.

— Давай, не болей.

Она помахала ему рукой точно так, как обычно делала Вера, у него аж внутри потеплело от этого. Он поклонился и телепортировался по ауре Двейна.

Двейн сидел за столом на кухне третьей квартиры и ел бутерброд с салом. Напротив сидел Шен, ел такой же бутерброд, выглядел спокойным и гордым собой. Барт замер, пытаясь оценить ситуацию, но ему никто не спешил давать подсказок, и он осторожно спросил:

— Вы всё нашли?

— Ага, — усмехнулся Шен, посмотрел на часы, — тебя только не нашли. Куда ты пропал от Кайрис?

— Я... — он посмотрел на Двейна, который перестал жевать и делал вид, что очень интересуется краем тарелки, — я работал. Занимался поисками.

— М. Нашёл? — Шен взял себе новый кусок хлеба и стал мазать соусом, Барт смотрел на Двейна, Двейн опускал голову всё ниже.

— Не нашёл. Но раздобыл такой же.

Двейн очнулся и поднял голову, Барт показал ему сало, Двейн шумно проглотил слюну и отвёл глаза, Барту показалось, что ему стыдно.

— Никакого похищения не было, да? — мёртвым шёпотом спросил он, Двейн посмотрел на Шена, Шен усмехнулся и кивнул:

— Долго же до тебя доходило. Это был твой экзамен квалификации, и ты его блестяще сдал, с точки зрения техники магического поиска.

— Но?

— Ты допустил одну, но катастрофическую ошибку. Сам скажешь, какую?

У него в голове было море вариантов, но он не решился их озвучивать, чтобы не подавать Шену идей. Качнул головой, как будто не скажет. Он ответил сам:

— Ты поверил Кайрис на слово. Бессовестной бессердечной женщине. Ты правда думаешь, что я стал бы заказывать похищение сала у своего брата?

Барт опустил глаза — он бы не удивился. Но говорить об этом вслух счёл глупым, поэтому сделал вид, что просто тупенький и не додумался.

Шен махнул рукой и сказал:

— Ладно, это не важно, свой предмет ты сдал. С завтрашнего дня зарплату подниму. Иди спать, завтра до обеда свободен, потом дежурство.

— Есть.

Он подошёл и положил перед Двейном сало, ровно сказал:

— Это тебе от госпожи Фаины Нагорной. Она приглашает тебя приезжать на следующий праздник у них.

— Спасибо, — так же ровно сказал Двейн, Барт кивнул и телепортировался в общагу.

Там на кровати лежал большой цыньянский лук, охренительно дорогой на вид, и записка с единственным словом: «Прости».

Он открыл шкаф, в который прятал сало, и замер — там ничего не было. В комнате были затёрты магические следы, но он и так знал, кто это сделал, так что не обижался. У него в руке всё ещё был надкусанный бутерброд Кайрис, он снял с него щит, доел и пошёл спать.

***

Книга здесь → https://author.today/work/series/18719

Ещё один бонус про Двейна можно прочитать здесь → https://author.today/post/312583