Самое ужасное в моей жизни произошло

Я не знаю, как об этом писать. Но мне кажется, я должен. Пока всё ещё так свежо в памяти, как только что вскрытая рана. Как бы ты не готовился к этому, когда жизнь в одночасье рушится, очень тяжело это осознать.

Сегодня умерла моя жена. Самый главный и важный человек в моей жизни. Через 11 дней ей исполнилось бы 43 года. Последние пять лет она страдала от усиливающейся ментальной болезни, никто не мог понять толком, какой конкретно. Просто внезапно, редкие временами странности, стали становиться всё более выраженными, резкие перемены настроения, бессвязные бормотания, не имеющие никакого отношения к реальности, будто приступы, после которых поведение опять становилось нормальным. Иногда она начинала не отдавать себе отчёт в том где находится и какой сейчас год, но большую часть времени была вполне вменяемой. Подозревали альцгеймер, деменцию и шизофрению, но симптоматика не была ясной. И вот, наконец, я нашёл контакт с моим дядей, доктором невропатологом. Мы провели две недели летом в деревне, вместе с ним, и это было здорово. По его наблюдениям, ему казалось, что имеются какие-то нарушения в связи с правым полушарием мозга, у жены появились мании, чрезмерное любопытство, желание всё потрогать левой рукой. Спускаясь по лестнице, она начала шагать по каждой отдельной ступеньке, иногда возвращаясь назад. Также иногда поступала и дома. Договорились с врачами завтра на час дня, чтобы сделать электроэнцефалограмму, МРТ и замер токов мозга. Были подозрения на опухоль или ещё что-нибудь в мозгу. Уже забрезжила надежда найти наконец-то подходящее лечение.

Моя рабочая смена с 22 вечера до 4 утра, уже много лет, работаю я из дома, и расписание у нас соответствующее. Вчера заезжал в гости мой друг Илья, мы ужинали, смотрели сериал, она смеялась, как ребёнок, и бегала по дому. Всё было здорово. В 3 часа друг уехал на такси, а в 4 мы, как всегда, почистили зубы и легли спать. Я рассказывал ей, что завтра у нас будет помывочный день, я помою ей голову и буду помогать ей приводить себя в порядок, чтобы в среду у врача она была красивой... хотя она была красивой всегда.

И вот днём я всё ещё спал, а она встала в туалет. Не было ничего необычного в том, что она встаёт в туалет, обычно она даже не надевала очки, возвращалась и также тихо ложилась мне под бочок. И в этот раз я даже не почувствовал, что она встала. И в этот раз она надела очки, а значит, она собиралась уже вставать. Она иногда поступала так - делала себе кофе, включала телевизор, а часто просто садилась в кресло напротив и смотрела как я сплю. Иногда даже брала мою ступню и гладила или, как я это называл, кылькала - нежно тыкала в подошву ногтями, она знала, что мне это нравится.

Сквозь сон я услышал громкий звук "бац" из коридора и тут же проснулся. Бросив мельком взгляд на часы, я понял, что сейчас позднее 14, точно не помню минуты, то ли 34, то ли 43. Стремглав добежав до туалета, я обнаружил её лежащей в коридоре, в дверях в туалет. Видимо она сидела на унитазе, в руке у ней были две полоски бумаги, она не успела её даже свернуть, или они разметались после падения. Также она не успела натянуть штаны... подозреваю, что она встала, нагнулась чтобы подтереться, и тут её повело, возможно она схватилась за дверь, а может просто спотыкнулась и вывалилась в коридор. когда я подбежал она была в сознании и протянула мне руку. Я помог ей подняться и она сама, хоть я и пытался её поддерживать, прошла в кровать, сказав лишь "Игорь, воды!". Я бросился за водой в кухню, налил ей стакан и поставил чайник на газ. Она отпила лишь глоточек, а остальное выплеснула на майку. при этом она тяжело дышала, как после пробежки. И это меня напугало, потому что было не нормально. В прошлом году она уже падала в обморок, прямо в супермаркете, и такого дыхания не было. Она обильна покрылась потом и стала белой белой, но без синюшности. Я позвонил дяде. По стечению обстоятельств, дядя только вышел с работы и даже хотел ко мне заехать, узнать в силе ли всё на завтра... А тут я звоню в панике. Он поднялся буквально через пять минут после звонка. Посветил в глаза, сказал что зрачки нормальные, сейчас дыхание успокоится, поспит пару часов и всё будет нормально. Завтра ещё крови на анализ возьмём. Давай померяем давление. Я надел ей на руку аппарат, а он взялся за пульс. Аппарат выдал ошибку. Я наверное не правильно застегнул, сказал я, - погоди, обеспокоено сказал дядя, я не прощупываю пульс, положи руку на сердце... Я положил и к моему ужасу не почувствовал стуков. Ванеса застонала, дыхание вдруг успокоилось. Где у тебя болит, кричал я, но она только отталкивала меня и пыталась ворочаться, уже потом я осознал, что она пыталась задрать майку, как раз со стороны сердца... а может это мне так показалось. Но дядя уже отпихнул меня и начал делать ей непрямой массаж сердца иногда вдувая ей в рот воздух. Я вызвал скорую.

Реанимационная бригада приехала минут через двадцать. Всё это время дядя качал её, поглядывая на зрачки и мрачно замечая, она уходит, зрачки широкие... Врачи скорой переложили её на пол, вкололи адреналин и качали ещё двадцать минут. К ногам подсоединили электроды и периодически выдёргивали ленту из кардиографа. В 16:20 врачи констатировали смерть. Самое ужасное свершилось.

Через пять минут после того, как врачи ушли, в дверь постучался представитель похоронной конторы. Ещё через десять минут участковый, который составил лист осмотра и ушёл опрашивать соседей. А потом мы сидели у трупа, ожидая приезда следователя и судмедэксперта, которые приехали только к восьми. Чудовищное, непередаваемое ощущение дурного сна, не покидает меня и сейчас. Мне всё время кажется, что я вот вот проснусь и всё это окажется просто кошмаром, а мы пойдём купаться, а завтра у меня выходной, к врачу, а потом закажем пиццу и будем просто спать, обнявшись.

После осмотра и понятых нам разрешили увозить тело, мужик из конторы уже позвонил своим и поднялись два здоровых пацана, ничем не отличающиеся от обыкновенных коллег грузчиков. Они расстелили страшный чёрный пакет для трупов, а я достал старую толстую чистую простыню, чтобы её не тащили тупо в мешке. Перед тем как её увезут, я упал на колени и целовал её холодное и такое родное лицо. В последний раз.

Маме не говорил до последнего, пока не уехал дядя, где-то в пол девятого, боялся, что и её трахнет, а так хоть врач рядом. Позвонили её родители и был тяжёлый разговор. А потом я остался один в квартире, которая уже не была нашим уютным гнездом, хотя особо ничего и не изменилось.

Я поменял пододеяльник и наволочку с её подушки, простыню на которой она лежала. Отнёс и закинул всё в стиралку. А рядом, на змеевике, висел её полотенец. Оранжевый, как цыплёнок... И я заорал, теперь уже можно было не сдерживаться. Заорал, как умирающий от разрывающих плоть ран, зарываясь лицом в горячий полотенец, полный её запаха. Стоя, ибо боялся уже не встать если ляжу, или хотя бы сяду.

К семи утра нужно ехать в морг. Заставил себя приготовить еды и за плитой поймал себя на том, что смотрю через дверь в зал, на кровать, где на свежезастеленном лежало одеяло, ну точно будто это она под ним. Сейчас вылезет голова... она любила смотреть, как я готовлю... И у меня вырвалось: "какой салат тебе положить?" Дикая головная боль... Таблетки. Давление? 189 на 113. Ещё таблетки. Это не сон. Это просто вселенная перестала существовать. Смысл моей жизни ушёл, глупо, непонятно и чудовищно быстро. Это конец.

Слёзы застилают глаза. Попадать по клавишам сложно, но нужно - второй раз я не смогу этого написать. И вряд ли смогу это рассказать ещё пару раз. Пусть русских знакомых у моей жены было и не много, но я уверен, вопросы возникнут. И я не могу её отпустить, не выплеснув всю ту боль, которая заполняет сейчас меня, оставляя за собой лишь пустоту.

Моя любимая! Моя единственная!!! Надеюсь тебе было со мной также хорошо, как мне было с тобой. Прости меня за всё, что я не сумел. Если после смерти есть что-то, тебе не оставаться там одной долго, а если нет - пока я жив, ты будешь жить в моём сердце. Прощай!