День матери - королева Шотландии Мария де Гиз

Сегодня день рождения Марии де Гиз, дочери Лотарингского герцога, супруги герцога Лонгвиля и вдовы короля Джеймса V Стюарта, королевы-матери и королевы-регента Шотландии.

Отношение к этой леди в ходе написания романа у меня (и у графа Босуэлла)  менялось в очень широком промежутке от «ну подумаешь, королева! пришел – увидел – победил» до «такую поди еще победи».
«Мужик в юбке», - говорит о ней Белокурый, имея в виду остроту ума и силу духа.
«Эта леди куда лучший король, чем был ее муж», - пишет о ней племяннику Брихин, имея в виду хладнокровие и мужество королевы на поле боя.
Единственным недостатком этой леди по времени ее жизни было то, что она именно родилась женщиной - потому что выживать, повелевать, одерживать победы ей предстояло в мире мужчин.
Сильный дух, доблестный воин, горькая жизнь. Дважды вдова к двадцати восьми годам, пережила четверых из пятерых детей. Пятого - Марию Стюарт - была вынуждена в раннем возрасте отдать в чужие руки, после чего увидела еще только один раз.  «Вероятно, Господь знает, для чего так испытует меня», - за точность цитаты в одном из ее писем к матери не ручаюсь, но смысл был примерно таков. И отношение к ней как к персонажу у читателей очень разное - что очень развлекает меня, как автора, и мне, автору, является отличным комплиментом, - и простирается в диапазоне от горячего сочувствия до искренней неприязни.
И ее жизнь и судьба много, много интереснее (и достойней во всех смыслах), чем судьба ее распиаренной дочери.

Как матери ей выпала страшная судьба. И я отнюдь не разделяю теории о том, что люди Средневековья легче воспринимали смерть близких, в особенности, детей, благодаря своей религиозности. Старшего сына, герцога Лонгвиля, оставленного ею во Франции из-за брака с королем Шотландии, она увидела только четырнадцать лет спустя, во время своего визита во Францию в 1550 году. Там же ей привелось увидеть его смерть и застать раскрытие заговора отравителей против дочери, Марии Стюарт. Вернувшись в Шотландию, она рассталась с дочерью навсегда. Далее цитата из заключительного тома "Белокурого" - "Засветло вернуться домой".

«В Дьеппе, всего лишь год назад, сходила она с корабля, и принимали ее братья — Франсуа, герцог Гиз, и Шарль, кардинал Лотарингский. Но больше, чем видеть братьев, Мари рвалась в дорогу на Руан, где ждали ее дети — шестнадцатилетний Франсуа де Лонгвиль и восьмилетняя Мария Стюарт. Она утратила всю свою невозмутимость, весь свой покой, встретив сына, читая в нем черты покойного Луи, так странно смешанные с ее собственными, увидав такую знакомую грацию тела, услыхав такой незнакомый и родной голос. Комок замер в горле, Мари де Гиз не шелохнулась, так и замерев, когда он вошел,почтительно поцеловал руку, огласил заученное приветствие. Она не знала, как обнять мужчину, ибо помнила золотой хохолок на темени младенца… пока сам он не отбросил церемонии, не сгреб мать в охапку, смеясь и плача, не стыдясь сбивчивой речи и собственных слез. А дочь, маленькую Марию, она и вовсе не могла выпустить из рук, прикасаясь к ее лицу, волосам, платью, чепцу постоянно, словно пыталась увериться в ее присутствии… Ради этого счастья — видеть их, знать об их безопасности — стоило и терпеть, и ждать, и жить. А после уже начались чествования, политика, амбиции, совещания, торги — все то, из чего состояла и вся бытность ее в Шотландии после смерти Джеймса Стюарта. Несущественное, невечное, ибо богоугодно и вечно только ощущение тепла детской головы, прильнувшей к твоим коленям».