Исход евреев из Египта в истории "Божественного мира"

Сложилось так, что вчера, читая у коллег по АТ о Древнем Египте, я столкнулся с тремя разными версиями Исхода евреев. Что неудивительно: тема вечная, при этом крайне запутанная и неоднозначная. Об Исходе пишут библеисты, гебраисты, историки и археологи, учёные раввины и т.п. Мне интересно изучить и показать картину мира той эпохи, какие силы привели в движение народы, чем Исход обогатил цивилизацию и почему до сих пор важен для нас, живущих тысячи лет спустя. 

Во-вторых, история Исхода - неотъемлемая часть сеттинга "Божественного мира". Его альтернативно-историческая реальность и прошлое нашего мира имеют ОБЩУЮ историю вплоть до всей цепи развилок V века н.э. А Исход принадлежит ещё II тысячелетию до н.э. 

"Земля Обетованная", один из новых романов цикла, показывает взаимоотношения народа Книги и наследников Египта, Эллады и Рима, в чьей орбите влияния он находится. 

Говорится там и об Исходе. Например, этот короткий, но важный фрагмент показывает новый римско-египетский взгляд на события 3000-летней давности. Время действия - за полгода до "Машиаха", этот эпизод упоминается в "Последнем путешествии Давида Хасмонейского". 

Он склонился, чтобы поцеловать её руку, как целовал всегда в самом начале их встреч. Но Филис удержала его:

– Хаг Пурим самеах! Сегодня главный праздник моих подданных-иври, не правда ли, мой дорогой Давид?

– Это правда, главный праздник, Ваше Императорское Величество, – со смущением ответил он. – С тех самых пор, как аморийцы… римляне, запретили нам праздновать наш самый главный праздник Песах, Исход из Египта. 

– Вы за своё? Снова будете размахивать передо мною воображаемым посохом? В надежде, что он превратится в змею? – она улыбнулась лукавой и печальной улыбкой строгого, но доброго наставника, которому приходится в сотый раз объяснять непутёвому ученику очевидные вещи. 

Как забыть, слушая её, что этой девушке всего семнадцать лет, а он в три раза старше? Они дружны четыре года, но Давиду кажется – всегда. Хотя… какая может быть дружба между августой и подданным? Даже не гражданином! Между фараоном и ивримом? Если он воображает посох, то она – их дружбу.

– Вы сами понимаете, Давид, насколько изменился мир со времён Моисея. Египет – сердце и душа нашей империи. Разве можем мы позволить праздновать исход из той страны, которая даёт нам связь с богами и основу нашему могуществу? С этими ужасными десятью казнями? Со всеми чудесами Моисея, что в наши дни могли бы выглядеть как вызов всемогуществу Птаха-Творца и его посланцев-аватаров? С бунтом против фараона, вашего законного бога и господина? Исключено! 

– Но Аменмес, моя госпожа, не был законным фараоном. Он был узурпатором, и он погиб вместе со всем своим войском в водах Красного моря, пытаясь догнать и вернуть наш народ! 

– И потому в вашей Торе он не назван по имени? Фараон. Фараон!

– Да! Он узурпатор, а не фараон. И царь Салатис там не назван, хотя праотец Авраам…

– Потому что Салатис пришелец, гиксос? 

– Да! Да! И Эхнатон не назван, госпожа. И сам Рамсес Великий, который сделал нас рабами и заставил строить свою новую столицу Пер-Рамсес. Мы не записываем в наши священные книги имена тех, кого хотим вычеркнуть из памяти. Как и вы! Мы едины с римлянами в этом, госпожа!

– А почему вы не вернулись, когда законным фараоном стала Таусерт? Она любила ваш народ, она защищала вас перед своим отцом (Мернептахом. – авт.), когда он хвастался, что не оставит семени Израиля на свете. А вы ей изменили! Прикрылись именем ложного бога, которого нашли среди руин Ахетатона, а потом, в пику нетеру, нашим истинным богам, превратили в своего единственного Господа. Вы изменили своему фараону, дочери Ра, в тот самый миг, когда ахейцы осаждали Илион, дикие «народы моря» готовились напасть на Египет, а подлый сириец Ирсу повсюду сеял тьму и хаос! Сатра Меренмут (Таусерт. – авт.) нуждалась в иври. Она могла бы стать второй Хатшепсут! Но вы оставили своего фараона в беде. 

Она говорит не о древней женщине-фараоне, внезапно понял Давид. Она говорит… о себе?

– Господь сказал: не возвращайтесь вновь в Египет…

– Господь сказал! С чьих слов сказал? Кто слышал? А если я сошлюсь на Птаха, это будет убедительно для вас? Вы же серьёзный человек, Давид бар Янкель бен Циони. Я вам скажу, как это было на самом деле: ваши предки воспользовались бедами Египта, чтобы сбежать из-под власти фараонов. Законных или незаконных, им было всё равно. Вот почему в книгах Моисея нет их имён. Моисей мечтал убить Египет в сердцах иври. Сорок лет водил вас по пустыне, чтобы вы забыли ту страну, которая четыре сотни лет давала иври хлеб и воду.

– И угнетала, как своих рабов! 

Филис бросила ему гневный взгляд. Он испугался, тут же пожалел о своей несдержанности. Она поздравила его с Пуримом, а он в ответ стал ей дерзить и спорить с нею. Опять и снова! Почему никак не может удержаться? Глупо надеяться, что она, с её-то неукротимым характером, всегда будет спускать ему его дерзость. Нужно попросить прощения, сказать, что вырвалось… 

Давид, опустив глаза, молчал.

– Теперь это неважно, – сказала она. – История сделала свой полный круг. Я ваш законный фараон. Экзарх в Палестине и этнарх в Иудее правят вашим народом от имени августы римлян. Где бы вы ни были, вы вновь под властью нашего престола, под сенью истинных богов. Вам не уйти!

Что она задумала? Какие планы у неё на иври? Как это узнать? И как предотвратить? Давиду стало страшно. Он ничего хорошего не ждал. Он произнёс:

– Мы и не рвёмся. Мы вросли в империю, верны вам…

– Должно быть, Моисей говорил это Рамсесу, пока они были детьми и вместе росли во дворце Сети. А потом услышал «голоса», сошёлся с презренным Осарсифом, проникся эхнатоновой ересью и изменил, подбил народ на бунт. Если мы позволим вам праздновать Песах, вами снова овладеют пагубные мысли об исходе. И вы измените Фортунатам точно так же, как три тысячи лет назад изменили Рамессидам!