В ночное

Перевёртыш — зелёный и красный горит в ночи,

Разношарые фары моргают справа, бесстыжие,

В направлении тракта, где погнутый знак торчит,

Намекая на тех Эйнштейнов, что чудом выжили.

Если вновь не заснёшь, так, наверно, сойдёшь с ума,

Как безлюдный троллейбус, рога обломав у месяца.

В подворотне обмёрзшие боги трясут дома,

Засыпают порошей мела жилое месиво.

Скажешь: встань и иди, но куда в темноте дошли б?

Ветряная пурга («будь вам пусто!») метёт метёлочкой.

Я понять не могу: это что за стеною — лимб?

Или просто разгрузка какой-то земной «Пятёрочки»?

Или «Маркса»? Дубовой спиной получив толчок

Понимаешь враз, что не грезится мир, а бредится.

И трехзвёздочный зуб в небесах леденит зрачок,

Увлекая глаз оборотом Большой Медведицы.