Художественная литература в книгах

На АТ один за другим идут флешмобы: первая кровь, первая встреча, животные, новый год и т.д. Иногда я могу поддержать флэшмоб, иногда нет. 

Вот нет у меня воительниц! Зато есть женщины, которые организовывают военные действия. Но лично хвататься за меч... Зачем? 

И драконов у меня нет. Зато драконы есть в гербах некоторых персонажей. 

Свадьбы... Нет, в брак мои персонажи вступают, но свадьбы просто упоминаются без подробностей. 

Необычные локации? Хм, с моей точки зрения, локации как локации — разные миры, разные страны, разные времена, разные учреждения, что такого-то?

Волшебного оружия у меня тоже нет, так что мимо... И вампиров...

Но, друзья мои, а где на этом праздники жизни искусство? Нет-нет, по музыке флешмоб все же был, а как насчет художественнойлитературы? Мы ведь находимся на литературном портале. Так где?!

Иными словами, я предлагаю флешмоб — художественная литература в книгах. Есть ли у вас ситуации, когда персонажи читают художественные книги, обсуждают их, вспоминают, размышляют о них, спорят, собирают, переписывают, ориентируются на литературных персонажей, приводят художественную литературу в качестве аргумента, вспоминают писателей и поэтов? Хотелось бы увидеть персонажей, которые читают не только деловую литературу. 

Начну, конечно, сама. Итак, Франция, XVI век, молодой человек размышляет о романах:

Прощание с кузеном Гизом еще больше убедило Жоржа-Мишеля, что блуасский замок превратился в Аркадию. Шевалье неторопливо шел по коридору, ощущая себя литературным персонажем, по воле взбалмошных авторов угодившим ко двору. Жорж-Мишель никогда не питал особого пристрастия к романам, однако временами они его изрядно забавляли. Великодушные короли, добродетельные дамы, благородные рыцари — молодой человек еще ни разу не смог удержаться от смеха, читая всю эту возвышенную галиматью. Более того, чем серьезнее становились авторы, тем больше веселья это доставляло графу. Временами его так и подмывало взять наивных писак за руки и показать им не выдуманный, а самый что ни на есть настоящий двор, но — увы! — подобное желание было не так-то просто осуществить. По некоторым причинам господа-сочинители упорно скрывали свои имена под длинными и звучными псевдонимами. Как полагал шевалье Жорж-Мишель, причин для подобной скрытности было две. В одном случае знатные авторы стыдились выдавать невежественной толпе свои прославленные в веках имена, искренне полагая сочинительство недостойной забавой. В другом — бедные простолюдины не на шутку боялись оскорбить вельможных читателей своими пошлыми простонародными именами и грязными руками. Самым же забавным с точки зрения шевалье было однако не это, а то, что и первые и вторые сочиняли одно и то же. После описания сказочной идиллии при сказочно неправдоподобном дворе ошалевшие авторы не находили ничего лучшего, как бросить героев во все мыслимые и немыслимые приключения, провести их через огонь, воду, медные трубы и зубы дракона, как минимум угрожая женитьбой на злобной беззубой старухе, а как максимум — заточением в подземном каземате и неправым судом. И еще одно обстоятельство неизменно поражало графа де Лош. Все эти приключения и злоключения героев, разворачивавшиеся в десяти-пятнадцати книгах требовались авторам лишь для того, чтобы в финале важно заявить, будто герой воссоединился с героиней, они жили долго и счастливо и умерли в один день.

Вообще-то Жорж де Лош искренне сомневался, что после двадцати лет забот и тревог несчастные герои смогут провести оставшиеся им пятьдесят лет жизни в тиши и покое. Хотя бы потому, что столько не живут, — с неизменной улыбкой добавлял граф. Не меньшее сомнение вызывала у него и радостная перспектива смерти супругов в один день. Шевалье никак не мог понять, за что авторы столь сурово карают детей героев. Правда, спрашивать авторов «за что?» и «почему?» казалось Жоржу-Мишелю столь же бессмысленным, как вопрошать ветер, зачем он раскачивает деревья или опрокидывает на море корабли.

Так что, почувствовав себя в роли литературного персонажа, Жорж де Лош молил Всевышнего лишь о том, чтобы идиллия продолжалась как можно дольше, а приключения начинались как можно позже.

Это не единственный фрагмент, где вспоминается художественная литературу, но поместить сюда все эпизоды не удастся — места не хватит.