"Один за всех и каждый за себя". Часть вторая. Глава 12

Враг у ворот Пскова. Или хозяин? От врага нужно обороняться. А от хозяина? Все ли псковичи ждут перемен и согласны с ними? Кто они, люди псковские?

Теперь вместо  посада мертвел чёрно-серый пепел. Уже в округе не слышно ни  разноголосого людского гомона, ни скрипа гружёных телег, временами  заглушаемого ржанием множества тягловых лошадей, ни развесёлого гвалта  Псковского торжища, ни разноязыкого говора иноземных торговцев, на все  лады расхваливающих свои диковинные для славян товары. Недоброе  беззвучие окружило пределы Псковского града, настырной приживалкой  поселившись там. Три дня назад под Изборск ушли сотни лучших псковских  воинов во главе с Гаврилой Гориславичем, героем Невской битвы со  шведами. Не вернулся никто. 

 Наступающим  утром враг православной веры и исконного славянского уклада, называющий  всякого православного схизматиком или еретиком, который ещё хуже  язычника, уже стоял под стенами Пскова. Для непокорных же псковичей, в  случае победы немцев, победителями уготованы были или костер, или  прозрение в истинной вере, исходящей от далёкого и неведомого псковичам  католического Папы.

Беда же, нависшая над городом, не объединила, а развела жителей по разным сторонам:

Утреннее  затишье длилось совсем недолго – город просыпался быстро. В минувшие дни  Кром неизменно заполнялся звуками раннего пробуждения своих обитателей.  Но сегодня его ускорило набатное бухание колоколов Троицкого собора,  неся весть, известную каждому жителю Пскова ещё со вчерашнего вечера.  Набат звал на скорое вече.

И  улицы Крома тот час же наполнились  многолюдием, живыми  потоками, стекающемся к вечевому месту. С ремесленно-торговой стороны  спешили простые псковичи: мастера и мастеровые, скотоводы и огородники,  мелкие торговцы и птичники, которых догоняли рабочие конских ферм и  конюхи. Над этой рекой взволнованных людей, даже не вкусивших завтрака,  неслись их тревожные голоса: 

 - Немцы у наших стен!

 - Латиняне пожгли посад и полонили детей людей  именитых!

 - Вставайте в ополчение, у Пскова больше нет защитников!

 Чуть  пожиже оказался поток с купеческой стороны. Купцы не значились простыми  людьми, но и знатными тоже не были. Торговая казна сану не прибавляет. И  бывших простых людей, обогатившихся за счёт торговой смекалки,  плутовства, грабежа или явного обмана, сопровождали иные волнения:

 - Нужно споро прятать сундуки в схроны, беда идёт!

 - Друже Ефим, не купишь ли ты мои кожи за полцены?

 - Уже и до бояр дошла докука. Латиняне полонили их детей!

 - Надо заплатить немцам, чтобы отстали!

А  вот этот ручей людей был нисколько не меньше простолюдного, только не  за счёт именитых и знатных бояр, а за счёт большинства их слуг и  холопов. Набольшие и меньшие бояре ехали конно или на повозках, а их  горлатные шапки, как башни, высились над пешей челядью. Здесь другие  чаяния витали в осеннем воздухе:

 - Князь Ярослав Владимирович вернулся!

 - Князь не допустит урона верным боярам!

 - Немедленно открыть ворота князю Ярославу!

Пространство  вокруг Троицкого собора быстро заполнилось псковичами. Ни один из них  не стоял на месте спокойно: толпа волновалась, как бурное море, люди,  обращаясь друг к другу и своему окружению, спорили, ругались и  настаивали на своём, иногда злословя в открытую. Общего, объединяющего  порыва не существовало, того и гляди, злобливость перерастёт во  враждебность и драку. Красны лица спорщиков и пена летит с их губ,  ладони сжаты в кулаки, а глаза мечут молнии противления и несогласия с  мнением других псковичей.

Долго ли продержится Псков, и кто способен повлиять на конец осады?

Исторические допущения и размышлизмы-обоснования

В начале сентября 1240 г. немцы вместе с князем Ярославом Владимировичем захватили Изборск. Повторилась история весны 1233 года. Как и в тот раз, псковичи выступили навстречу захватчикам. Но теперь судьба улыбнулась интервентам. Под стенами Изборска 16 сентября 1240 г. состоялось сражение, в котором псковичи были разбиты. Погибло 600 (по данным ЛРХ — 800) горожан вместе с воеводой Гаврилой Гориславичем. Преследуя побежденных, немцы осадили Псков. Недельное обложение результатов не дало, начались переговоры, и в итоге немцы сумели вступить в город. Псковские летописи сообщают об этом кратко: 

«Избиша Немци пскович под Изборском 600 муж, месяца сеньтября въ 16 день. И по семъ пришедшее Немцы и взяша град Псковъ, и седоша Немцы въ Пскове два лета»4. 

Наиболее пространный рассказ о событиях предлагает Синодальный список НПЛ. Однако он не содержит даты события (16 сентября) и не указывает численности погибших псковичей. Зато обладает многими иными подробностями, которые псковский летописец опустил и не счел достойным памяти потомков. Именно из сообщения НПЛ мы узнаем об участии в захвате Изборска все того же князя Ярослава Владимировича, сына Владимира Псковского, родственника и вассала Дерптского епископа Германа, обладателя земельных держаний в окрестностях Оденпе. Кроме княжича, выкупившегося, судя по всему, из русского плена в 1235 г.5, под именем «немцы» скрывались «медвежлне, юрьевци, вельядци», то есть отряд интервентов состоял из орденских рыцарей из Вильянди (Феллина), а также вассалов Дерптского епископа из Дерпта (Юрьева) и Оденпе (Медвежьей головы)6. В изложении новгородского летописца сохранились также указания на особенности того соглашения, которое позволило немцам занять Псков. Приведу известие НПЛ полностью: 

«Того же лета взяша Немци, медвежане, юрьевци, вельядци с княземь Ярославомь Володимиричемь Изборьско.
И приде весть въ Пльсковъ, яко взяша Немци Изборьскъ; и выидоша Пльсковичи вси, и бишася с ними, победиша я Немци. Ту же убиша Гаврила Горислалича воеводу; а пльсковичь гоняче, много побиша, а инехъ руками изъимаша.
И пригонивше подъ городъ, и зажгоша посадъ всь; и много зла бысть: и погореша церкы и честныя иконы и книгы и еуангелия; и много селъ попустиша около Пльскова.
И стояша подъ городомь неделю, но города не взяша; но дети поимаша у добрыхъ мужь в тали, и отъидоша прочее;
И тако быша безъ мира: бяху бо переветъ держаче с Немци Пльсковичи, и подъвели ихъ Твердило Иванковичь съ инеми, и самъ поча владети Пльсковомь с Немци, воюя села новгородьская;
А инии Пльсковичи вбежаша в Новъгородъ с женами и с детьми».

Осада длилась неделю и город был сдан. А вот, что по этому поводу сказано в ЛРХ:

«Братья переправились с большой силой;
Они вели за собой много смелых воинов.
Псковичи же (Die von Plezcowe dô)
He были рады гостям.
Братья поставили шатры
Перед Псковом (Plezcowe) на красивом поле.
Епископ и мужи короля (der bischof und des koninges man)
Очень удобно лагерем расположились.
Многие рыцари и кнехты (manich ritter und knecht)
Полностью заслужили свое право на лен (vordienten wol ir lêhеnrecht)».

Псковичи все же успели закрыть городские ворота: судя по ЛРХ, немцы не смогли занять ни замок («burc»), ни посад («stat»). По новгородской летописи, посад был сожжен. Началась осада, длившаяся неделю. ЛРХ сообщает, что немцы пригрозили псковичам штурмом и тем вынудили пойти на переговоры: 

«Был дан приказ Готовиться к бою.
И дали им [крестоносцам] понять,
Что пойдут они на штурм.
Русские заметили,
Что многие отряды штурмовать готовятся
И замок, и посад (beide burc unde stat).
Русские не оправились еще
После боя под Изборском (Îsburc).
Они сдались Ордену,
Там боялись большей беды.
О мире повели переговоры».

По новгородской летописи, немцы не решились на штурм и отступили, разорив окрестности и захватив заложников из числа детей «добрых муж». Именно то, что немцы отошли «без мира», а также взяли заложников, отмечено летописцем как важный момент, заставивший псковичей пойти на переговоры. Переговоры вел некий Твердило Иванкович с группой сторонников («с инеми») и «подвел» псковичей, сам начав «владеть» Псковом вместе с немцами. Сообщение новгородского источника не раз заставляло историков признавать, что Твердила Иванкович не только совершил «прямую национальную измену», но превысил свой социальный статус, оказавшись самостоятельным псковским правителем под иноземным протекторатом. Многие допускали, что Твердило возглавлял некую про-немецкую боярскую партию или группу сторонников князя Ярослава Владимировича. Последние исследователи темы, однако, склонны считать Твердилу представителем всей псковской общины, а решение о сдаче города немцам — выбором горожан, оказавшихся в тяжелых условиях военного поражения. Действительно, многое указывает на то, что псковичи были склонны принять покровительство ливонцев, но прямые свидетельства летописи говорят о «перевете» — измене. Хотя, возможно, это новгородский взгляд на дело. 

В летописном известии о переговорах под Псковом настораживает оборот  «самъ поча владети», что заставляет противопоставлять Твердилу  Иванковича толи горожанам (вечникам), толи бывшему князю. Если Твердила  действовал по вечевому решению, то, должно быть, в Пскове все же был  прежде князь, который уступил свои права крестоносцам82.  В противном случае речь должна идти об обособлении Твердилы, который  вместе «с инеми» вступил в сговор с немцами. Позднейшие известия,  кстати, говорят, что псковичи радовались освобождению от немецкой власти  и не оказывали Александру Ярославичу сопротивления.

Последний исследователь темы петербургский историк А.В. Валеров  считает, что решение сдать город принимала не какая-то группа  влиятельных бояр, а вече, благорасположение которого обеспечил своим  участием княжич Ярослав Владимирович, за что и был специально отмечен в  ЛРХ.  Но такую версию принять затруднительно. Заметно, что псковский  летописец смущался произошедшего и представлял дело как захват города. В  новгородской летописи псковичей также выгораживали, обвиняя во всем  Твердилу. Там же отмечено, что после сдачи города многие псковичи  предпочли переселиться в Новгород, а оставшиеся даже «воевали села  новгородские». Очевидно, что среди горожан произошел раскол. Многие  горожане, измученные ненастьями прежних лет, склонялись к переходу под  орденское покровительство. Проводником их воли мог быть Твердила,  которого потом признали узурпатором. Другие молчали или их было  меньшинство. В итоге недовольным разрешили покинуть Псков.

Как автор, я имею право на свою, т.е. определённую точку зрения: для меня Твердило Иванкович и есть "переветник" от православия и православного псковского люда, готовый служить и князю, и немцам.

Эту и предыдущую главы романа читать здесь: https://author.today/work/158556