Колючий свитер писателя

Рокки Бальбоа загадочно кривит рот и разводит руками – старомодный, неуклюжий и смешной в своей кожанке и войлочной шляпе. Сильвестр Сталлоне смотрит из кадра глазами побитой собаки, отыгрывая народного боксёра-простачка, бывшего чемпиона. Можно даже не читать по лицу –правду расскажут толстые искорёженные пальцы, припухшие веки, жилистая шея и движения жеребца-тяжеловеса.
Сталлоне органичен в этой роли, потому что и его жизнь била на пути к славе. Когда-то бедный и неизвестный итальянский актёр, отчаявшись, закрасил окна краской и сел писать легендарный сценарий фильма, который вскоре снимет. Вот так, почти сходу, фильм получит и «Оскар» и «Золотой глобус» и кучу других наград.

В одном из уже поздних фильмов про Рокки есть такой момент: повзрослевший сын никак не может простить отцу его славу чемпиона и, подувшись вдоволь, наконец, обвиняет папашу в том, что тот сломал ему жизнь – заставил прозябать в тени великого спортсмена. Тут Рокки становится необыкновенно красноречив (и обыкновенно убедителен) для боксёра со стажем. Он отвечает сыну, который явно недоволен своей жизнью и работой в офисе, что слабаки, вроде него, вместо того, чтобы добиваться чего-то самостоятельно, ищут виноватых и тем оправдывают свои неудачи. И если чего-то хочешь – вставай и дерись.
Весь фильм бывший чемпион терпеливо бегает за сыном, пытаясь наладить с ним отношения. Потому так интересна эта сцена. Неожиданно жёсткая реакция Рокки, персонажа, сила и слабость которого в нежной привязанности к близким, показана так точно, что его ответ застревает где-то в подсознании. Это ответ человека, который много раз падал, но поднимался. Самостоятельно. Потому что на ринге некому протянуть тебе руку.
К месту ли, или совсем не к месту, я вспоминаю письмо Антона Чехова к брату Николаю:

«…Ты часто жаловался мне, что тебя «не понимают!!» На это даже Гете и Ньютон не жаловались… Жаловался только Христос, но тот говорил не о своем «я», а о своем учении… Тебя отлично понимают… Если же ты сам себя не понимаешь, то это не вина других …
Твой талант ставит тебя выше миллионов людей, ибо на земле один художник приходится только на 2 000 000… Талант ставит тебя в обособленное положение: будь ты жабой или тарантулом, то и тогда бы тебя уважали, ибо таланту все прощается...»

Тут, конечно, речь не о том, что таланту всё можно, а о том, что и за наши достижения и за наши неудачи несём ответственность прежде всего мы сами. Может быть эта мысль неудобна, как шерстяной ворсистый свитер на голое тело. Но с другой стороны, она греет. И делает взрослее. Писателя, художника, автора, делателя, короче говоря…

Съев на обед пуд побед и неудач, садясь за новый роман, и малодушно думая о том, что ничего у меня не выйдет (а не бросить ли всё к чертям?), я возвращаюсь мыслями к этому письму и к этой сцене из фильма.
И тогда мне кажется, что жалеть себя пошло и чуточку глупо.
Я улыбаюсь и берусь за дело.