Семисловие Дерева. Слово первое

Продолжаю публикацию "Танцующей со стихиями". Теперь - подцикл Дерева. Остался подцикл Металла. Работа над ним уже начата. Но думаю, будет еще один, завершающий, связанный с Самайном.

Прелюдия

В почтительном поклоненье по небу раскинуты кроны,

Благолепные кроны.

Играют и грают вороны.

Синь зеленью щедро закрасив ветвей кистями простыми,

От солнца чуть-чуть золотыми,

Деревья роятся – старцы, детва, мужи и матроны,

Девчонки, девицы, матроны.

Шуршат роброны.

Растасканы клочья света листвы пучками густыми,

Живым теплом налитыми.

В почтительном поклоненье по небу раскинуты кроны.

По ветру – поклоны.

В древесном бденье,

В зеленом кажденье

В радость раденья

День входит единым порывом –

Взрывом.

Дальше – в сони истаяв,

Лежит пустая

Земля святая.

Трав прорастает

Стая.

Вот истово встал и свято 

Безвозрастной башней священной,

С осанкой надменной

Под солнцем пленным

Дуб, силой земли заклятый, 

Принявший властно оммажи,

Древес и небес оммажи,

Предзная, что каждый скажет.

Он силой небес вдохновенной 

И мощью в корнях сокровенной

Взывает к вселенной,

Живых поселенной.

Деревья робеют и даже 

Готовы стоять на страже,

Вечной страже,

Бесконечной страже.

В почтительном поклоненье по небу раскинуты кроны.

Песня дуба

Покинувши желудь спящий,

Росток миры отворяет,

Чтоб не терялся пропащий

Мир в дикой вселенской чаще.

Играет с верхом и низом,

Меняет право и лево,

Весь свет на него нанизан.

Ведь каждый дуб повторяет

Собой Предвечное Древо.

В листве его – паутинкой 

Великих Прях рукоделье.

Остинкою за остинкой

Иного тайные всходы

Пространства меняют природу

В бескрайнем его подножье,

А от корней бездорожья

Ведут прямиком в Запределье.

И я, издревле упорный,

Клочок реальности спорный

Меж прыткими временами,

Менливыми именами,

Возможностей бременами,

Меж здешним – нездешним царством,

Меж зорь золотым бунтарством

И мглы игривым коварством

Себе присвоил когда-то.

Ведь там, где пустил я корни,

Прошла и миров граница.

Дубы – Пограничья солдаты.

И ныне стороны света –

Всего лишь мои ветви,

Мои засохшие ветви.

Мои листопады – доля 

В извечной вселенской жертве,

А службы моей неволя

Музыкой сфер согрета.

Я – всякой твари ограда

И жизней их береженье.

Дарю я приют и радость

Врагу царицы Зарницы,

И их прекращаю сраженья.

Лишь трепетом крыльев пространства

Легко тасует Мать-Птица

И с бережным постоянством

К кроне моей стремится.

Отец всех зверей со мною

Единой жизнью роднится.

Льет синь свою небо – миро.

Вниз звезды летят – вира.

Кипение спелой силы

И пение бездны-могилы

Немого стоянья ценою.

Интерлюдия

Земли и воды созданье, Всезверь, окликает силу.

Ключей клокочущий кладезь клинком клыка отворяет

И допьяна поит племя ласковых листьев плескучих,

Чтоб зов его в синий светень раззвонисто возносило.

Зверь верит в невидаль неба и отклику темной тучи

Забытую и глухую сердечность камня вверяет.

Земли и воды созданье, Всезверь, окликает силу.

Всезверь окликает солнце – настойчиво, чинно, молча.

Питаясь полдня вестями и полночи тешась страстями,

Зверь ходит солнца путями,

Подземными солнца путями.

И в сны его скоком волчьим посланницы звездных полчищ

Врываются злыми гостями,

Незваными входят гостями.

А небо гневную нежность уже давно позабыло.

Земли и воды созданье, Всезверь, окликает силу.

Песня Зверя

Скитался я с солнцем в сердце, без солнца в глазах закрытых

И плакал каменной кровью.

Тянулся тугой тугою я к тверди, гнутой дугою,

К ветрам простирался тьмою.

Сыскал я – небу на счастье – сто кладов, в земле зарытых,

Силой сокрытых

И ставил свои зимовья

У рек подземных верховья,

У рек незнанных низовья.

Я песнею скал благою и вод всегдашней булгою

Баюкал себя зимою.

Скитался я с солнцем в сердце, без солнца в глазах закрытых.

Я небу остался верен в своих желаньях несытых

И, чтобы коснуться сини,

Избывши камня бесплодье, сросся с древесной плотью

И солнца питался соком.

Мой сон в живой древесине

Безмерной солнечной хотью живит мою душу скотью.

Теперь неподвластный срокам,

О времени помню жестоком:

Скитался я с солнцем в сердце, без солнца в глазах закрытых.

Прославление

В хмелю зеленого пира

Дуб кличет Женственность мира

Кипением спелой силы.

В кипении спелой силы

Кружатся над кроной вилы,

И служит им ориентиром,

Среди ветвей ориентиром,

Горячечный ритм эфира,

Сбивчивый ритм эфира.

Ярью и емью всякая тварь

Славит веселую дуба ярь.

В хмелю зеленого пира

Распахнуто лоно мира,

Необоримым Омфалом,

Древесным фаллом

Распахано лоно мира.

В этом бою небывалом

Вскипают выдроги валом.

Небо в порыве шалом

Бьется в рассвете алом,

Стонет в восторге алом.

Ярью и емью всякая тварь

Славит веселую дуба ярь.

Романс

Прижалась ты к стволу, раскинув руки,

И с телом дерева и телом Зверя

Роднишься в высшем сопряженье тела,

К ним рвешься в высшем напряженье тела,

В расплав и сплав вливаясь, в верность веря.

О том, что жилка каждая пропела,

Звенят ветвей натянутые луки

Душой взлетая от корней к вершине,

Прижалась ты к стволу, раскинув руки.

О мире люби в мертвой мир-машине

Прощально грезят прожитые люди.

Здесь – силы жизни сплетены для песни.

Светило на блестящем неба блюде

Лежит над кроной вольно, зрело, спело.

А жилы жизни сплетены умело,

И ты вплелась в плетение как вестник,

Пришла и пролилась как ангел песни,

Прижалась влюбь к стволу, раскинув руки.

Трепещут на ветвях стрибожьи внуки.

Сквозь древо Зверь зверей мечты чудесней,

А под корой свет белый стиснут втесне.

Прижалась ты к стволу, раскинув руки.

Расслышав сердца Зверя перестуки, 

Прижалась ты к стволу, раскинув руки.

Кода

Лес грезит, в Древе отражен стократ,

О жизнемир скрепляющем объятье.

О клятве крови, на крови заклятье

Лес грезит, в Древе отражен стократ.

А древний Зверь отныне кровный брат.

Припав к коре, крепишь ты мировзятье.

Лес грезит, в Древе отражен стократ,

О жизнемир скрепляющем объятье.