Стоять за актёра

Есть в кино такая интересная профессия – Stand in.

Это люди, которые заменяют актёров на съёмочной площадке, когда идёт подготовка к съёмке. Настраивается свет и камеры, выбирается удачный ракурс и поза, планируются перемещения в кадре. Заменяющий, в идеале, должен быть одного роста с актёром, похожей комплекции и цвета. Такую работу не доверяют новичкам. И поскольку у нас в профессии своя иерархия, заменяющими, как правило, работают “full union members”. Агентства должны обеспечить работой в первую очередь членов актёрского профсоюза, и только потом не входящих в профсоюз актёров. Я вхожу в профсоюз, но не как “полноправный член”. Чтобы стать полноправным, мне нужно сыграть роль со словами и получить “credit”(в этом случае моё имя попадёт в титры фильма). О таких ролях все мечтают, но раздают их редко. Профсоюз уже достаточно велик, и найти работу для всех не легко. Поэтому до сих пор в заменяющие меня не звали. Спрашивали, правда, но узнав, что опыта нет, сразу теряли интерес. 

“Подумаешь, какие сложности! – думала я, наблюдая за стендинами на съёмках. Любой бы справился!”

Один раз я всё-таки была заменяющей, но это был форс-мажор. На съёмках рождественского фильма “Noelle” что-то случилось с настоящим стендином Анны Кендрик, и у них не было выхода, кроме как позвать кого-то из массовки. Анна Кендрик мелкая, я выше, но все остальные эльфы были ещё выше, и поэтому выбрали меня. 

Думаю, что в холодном декабре этого года многие ребята из профсоюза заболели, шоу лишились некоторых заменяющих, и на работу вызвали меня. 

Агентство прислало длинный список с инструкциями, как работать стендином.

Некоторые пожелания меня возмутили. Например, предлагалось принести несколько пар обуви с разной высотой каблука, одежду разных цветов, потому что неизвестно, как будет одет актёр. И – свой стул!

Я посмеялась: хороша я буду на автобусах и в метро со стулом! Некоторые актёры массовки тоже приносят с собой складные кресла для большего комфорта, но они приезжают на машинах, а в городском транспорте удобнее путешествовать с минимумом багажа.

Проигнорировав пожелания, я подумала, что стул у съёмщиков найдётся, а обувь с каблуками не понадобится, так как заменять мне предстояло Кристину Ричи, а она невысокая. В сценарии вычитала, что актриса должна быть в фиолетовом, фиолетово и нарядилась.

Статистам сценарий не полагается, а стендины получают его заранее, чтобы знать, что будут делать актёры. Им на почту присылают Call Sheet, в котором указаны все, кто будет работать в этот день, от режиссёра и продюсеров до разнорабочих и водителей, –   расписано, сколько сцен предполагается снять, и даже планы на следующий день. Такой же лист есть у координатора массовки, по нему статисты строят догадки о том , как скоро закончится съёмочный день. Статистам строго запрещено фотографировать этот листик, видимо потому, что в нём содержится контактная информация режиссёра и его помощников.

Стендинам доверяют больше.

Сериал, в котором мне предстояло работать, назывался “Yellowjackets”, в русском прокате – “Шершни”. По сценарию, в 1996 году самолёт, с женской школьной командой на борту, летит на национальный турнир в Сиэтл из Нью-Джерси и терпит крушение в канадских лесах. Все, кто остался в живых, выживают в лесах в течении девятнадцати месяцев. В сериале показывают выживание девушек в 1996 году и их взрослую жизнь в 2021 году.

Снимали фильм в разных локациях. Мне нужно было приехать в пансионат на берегу залива Indian Arm. От последней остановки автобуса киношный шатл вёз меня ещё минут двадцать вглубь леса. Там всё знакомое: вагончики, столовая, люди носятся туда-сюда со снаряжением. Я опрометчиво прошла мимо раздачи завтрака, полагая, что сначала нужно зарегистрироваться. Где отметить своё присутствие, я понятия не имела. Найти координатора массовки не удалось и пришлось приставать ко всем подряд. Нашёлся знающий человек, отвёл меня в кухню, сказал: “Стой здесь”. Стою, всем мешаю. На эту же кухню все везут груженые киношным барахлом тележки, лампы и другие громоздкие прибамбасы. 

Приходит пара женщин с бутербродами и складными стульями, располагаются в дальнем углу. Подхожу к ним, оказывается – они стендины.

“А ты за кого стоишь?” – спрашивают.

“За Мисти”.

“Она же блондинка и маленькая!”

“Боже, как они выбирают? Они что вообще не смотрят на актёров?”

“А парик у тебя есть? А очки?”

Смотрю на них круглыми глазами.

“Что и очков нет?”

Пришла ещё одна женщина, обнялась с подругами. Разложила стул. Достаёт из сумки парик! Говорит одной из стендинов: “Ах как хорошо, что я тебе позвонила и узнала, что надеть и какого цвета волосы принести!”

У меня состояние, близкое к панике. За этими откровениями пропустила завтрак. Началась репетиция.

Съёмочная группа оказалась не такая придирчивая, как стендины. Парик мне выдали, очки не понадобились. Кристина Ричи оказалась одной со мной масти, у неё тоже был парик, но качественнее моего. Мой слегка натягивал брови, но это было терпимо. Стул я выпросила, принесли его не сразу, но всё-таки. И в целом все были любезны. Стендины были довольны, что нас пришло много. Пояснили, что часто бывают ситуации, когда один стендин заменяет несколько актёров, и приходится прыгать с места на место. 

“Сколько же тогда париков нужно приносить”, – усмехнулась я. 

Актрисы были опытные, хоть я и не киноман, мне были знакомы их лица. Узнала Мелани Лински – Роуз из сериала “Два с половиной человека”, Джульетт Луис, Тони Сайпресс, Симону Кессел и, конечно, Кристину Ричи. Героини приехали в центр очень нетрадиционной медицины к Лотти (Симона Кессел) посмотреть, чем она занимается, и она отправила их на терапию. Кроме нас там были йоги и загадочные помощники в лиловых одеждах. Я надеялась, что увижу Фродо (Эйладжу Вуда) – он в этом сериале играет частного детектива и много общается с Мисти. 

Но увы, в той сцене, куда меня пригласили, Фродо не было. Может, в следующем сезоне мне повезёт больше, если, конечно, Мисти не убьёт его в этом.

Продолжение следует.

Больше историй о киносъемках в книге Почему я люблю свою работу