Роман за 15 минут

Паолина Андреевна видит брезгливое выражение на Пашином лице и трактует его совершенно правильно. 

– Ваши эмоции, юноша, вполне понятны и предсказуемы, – говорит она Паше с улыбкой. – “Что еще за литература такая, паук и мышь, – думаете Вы, – да она просто чокнутая старая дура!” А вот Мария Яковлева, я вижу, так совершенно не думает.

Паша кидает взгляд на Машу, та стоит, оперевшись плечом на косяк, и со своей фирменной улыбкой смотрит на столик, где стоят две банки, чайный поднос и коробка, в которую Паолина Андреевна сложила временно пузырчатую упаковку, которую собирается использовать снова, чтобы замотать банки перед отправкой по почте.

– Мария Яковлевна, я вижу, даже уже может сказать, а что за паук у меня в этой банке, – Паолина Андреевна берет одну из банок и легонько трясет ее.

– Да, – кивает головой Маша, – у Вас там Ложная Черная Вдова.

– Вот, вот, – кивает головой старушка, – Но я вам немного подсказала, конечно же, но только потому, что вы не читали первую посылку. 

– Как подсказали? – Паша смотрит на старушку, затем на Машу, которая кивает в подтверждение головой.

– Я сказала вам о том, что Мария Яковлевна – тезка одной из героинь романа.

– Но и Павел мне подсказал, – добавляет Маша, – Точнее его подсознание. Оно сразу же связало новость, которую он, конечно же, видел летом, про посылку с куриными костями, бахилами и письмом, с темой вашего романа, которую вы нам сразу озвучили. Помните, он сразу вспомнил про Жорж Санд и про лекции по криминологии?

– Петушиные, – поправляет Машу старушка, – хотя, это станет понятно только в полном контексте. Извините уж за… как это сейчас говорят…

– Спойлер, – подсказывает Паша на автомате. Он вспоминает неожиданно то, что вертелось у него в голове, когда он прочитал “Пьетро Нотарианни” в графе отправитель. – отравитель Петро Нотариани?

– Экскузе муа? – почему-то переходит на французский старушка.

Паша смотрит на монитор. Там все это время, пока они общаются, одна и та же страничка. Он присматривается и понимает, что это страничка фильма на каком-то кино-портале. Вот ровно сейчас он узнаёт обложку, которая там в качестве иллюстрации, на ней молодая Моника белуччи и мальчик с велосипедом.

– Это Нотарианни снял? – задает он вопрос Паолине Андреевне.

– Спродюсировал, – Паолина Анреевна кивает. – Смотрели?

У Паши сразу же поднимается из глубины памяти сюжет, сперва в общих чертах, затем он обрастает деталями. Маленький итальянский городок времен войны, красивая молодая женщина, которая почему-то похожа не на Белуччи, а на Марию Яковлевну, маленький мальчик, который тайно в нее влюблен. Сюжет обрастает деталями, он ведет себя так, словно его кто-то вытягивает за ниточку из пучины на поверхность памяти. Вот Паша вспоминает, что там был не то нотариус, не то адвокат, который взялся поручиться за невинно обвиняемую в чем-то героиню Белуччи, похожую на Машу. Это все держится на одной обложке DVD диска, которую Паша прекрасно помнит, но всплывать все стало почему-то вот именно сейчас, когда зашла речь про пауков и мышей.

Он ничего не говорит, просто кивает. У него возникает непреодолимое желание погуглить.

– Вы позволите вашим интернетом воспользоваться? – спрашивает он разрешения у старушки.

– Любопытство! Вот главное качество читателя, к которому я обращаюсь, – Паолина Андреевна довольна эффектом и приглашает помощника участкового жестом к компьютеру.

Паша подходит к столику с техникой, который, похоже, в старушкиной квартире выполняет функцию алтаря, на котором и творится всё таинство. Он садится за хлипкое офисное креслице, подогнанное по росту старушки, и возвышаясь над столиком, начинает кликать по ссылкам, собранным на странице фильма. 

Продюсер: Пьетро Ноттариани

– Ноттариани – это же Сын нотариуса? – Паша нажал на одну ссылку, ведущую к списку фильмов, которые тот спродюсировал.

– Ого! – восклицает Паолина Андреевна. – Мне казалось, что эту линию я глубже запрятала.

Паша и сам не понял, как это произошло вдруг, вроде нигде не было ничего про Леонардо да Винчи, но он неожиданно вспомнил, что тот как раз самый знаменитый сын нотариуса, ноттариани. Он открывает поисковик и начинает пролистывать материалы про Леонардо да Винчи. 

– Сын нотариуса Пьеро? Леонардо Пьетро Ноттариани да Винчи. – Паша понимает, что по ссылкам его сейчас унесет, и что это все надолго. Он перелистывает к последним годам жизни художника и кликает на ссылку, ведущую к Франциску Первому.

– Ну вы по короткому пути сейчас пошли, – старушка видит с дивана все Пашины перемещения. 

Маша идет через комнату и садится в кресло, в котором сидел Паша. Она понимает, что того затянуло, и похоже, что он не успокоится, пока не прочитает роман хотя бы по диагонали.

Паша оставил линию Франциска первого как только увидел, что у того родился сын незадолго до того, как Леонардо умер, и что он впоследствии женился на Екатерине Медичи. Конечно же он должен был теперь идти по линии ядов, так как Медичи и яды настолько сильно спаялись в устойчивый пучок нейронных связей в его голове еще с академии, что эта линия романа затянула Пашу мгновенно.

– Сейчас он полезет читать про Ложную Черную Вдову, – комментирует происходящее Паолина Андреевна, обращаясь к Маше. – Это тоже короткий ход. Обычный читатель должен к Медичи попасть через запрос “паук мышь”.

– Почему так? – Паша слышит старушкин комментарий и оборачивается.

– Ну вы, юноша, подготовленный читатель, похоже, – Паолина Андреевна, можно сказать, счастлива. – Криминалистика, яды, метод Марша, все это не пустой звук для вас.

– Нет, почему я попаду на Франциска первого через запрос “паук мышь”? – Паша проще, чем старушке кажется.

– А вы попробуйте, – старушка кивает в сторону монитора,  – Тут мне пришлось почву подготовить.

Паша забивает в поисковик “паук мышь”. Вся первая страница выдачи заполнена перепечатками одной и той же новости о том, что инвазивные пауки научились охотиться за британскими летучими мышами. Он открывает наиболее содержательную из них, и обнаруживает, что инвазивными пауками, расселившимися по всей европе являются Ложные Благородные Черные Вдовы и что они научились ловить не только мышей, но и живородящих ящериц. Дальше он проходит по ссылкам на саламандр, отложив в закладках страницу об истории британской разведки, и попадает опять на страницу о Франциске Первом.

– Воскормляет Добро, жгет Зло? – говорит он себе под нос. – Огненная Саламандра.

– Понимаете же, что определять, что есть Зло, а что – Добро, будут, не интересуясь особо мнением окружающих? – у старушки, оказывается, не только хорошее зрение, но и великолепный слух. – Сегодня Злом объявят мусульман и буддистов, а завтра православных.

Паша откладывает мышку. Он понимает, что эта книжка, которую он начал читать, затягивает, и что читать ее неделю, если не месяц и, самое главное, теперь эта книжка у него с собой везде, где есть доступ в интернет.  Он встает было, чтобы налить себе чашку чая, но потом вспоминает что-то и садится обратно к компьютеру. Он ищет новость, которая запомнилась ему в начале лета.

Жуткая посылка от умершего продюсера пришла в посольство Франции в Москве.

«Вам предлагаю сувениры из Крыма, предыдущие у меня не было времени собрать. Желаю успешного получения. Благодарю. P.S. Кто будет покупать на бирже Лафарж, когда курс упадет, а техники и умения еще будут на месте».

читает он перевод сопроводительного письма.

Он понимает, что не может теперь не пойти на страничку о Мари Лафарж.

– А это его побуждает дохлая мышка, – Паолина Андреевна комментирует Маше действия Паши. При этом она взяла аккуратно банку с дохлой мышью со стола и легонько потрясла ей в воздухе. – Мышьяк, как его у нас называют, а у европейцев Мужьяк. 

Паша читает, как была обманута девушка из обедневшего дворянского рода, как месье Лафарж выкупил старый Целестианский монастырь и выдал его за родовой дворянский замок…

– А вот сейчас у молодого человека будет мини-катарсис, – старушка, кажется, начнет сейчас потирать свои маленькие ладошки в предвкушении. 

Паша кликает на ссылку ведущую на страничку о целестианском ордене, и не дожидаясь даже пока страничка откроется разворачивается в офисном кресле и смотрит то на Машу, то на Паолину Андреевну. Затем вскакивает, и начинает расхаживать по комнате. Затем останавливается где-то посередине.

– Так у нас же сейчас Папа – Франциск Первый! – Маша смотрит на Пашу и пожимает плечами, а старушка добродушно хихикает, довольная эффектом.

– Ну, вы, юноша, за всех не говорите, – говорит она отхихикав. – Я хоть и француженка, но православная. 

– Ну я в общем смысле, – Паша засмущался и начинает оправдываться, – в общемировом. У нас, в смысле сейчас в мире.

– Тем более! – старушка улыбается. – Тем паче! Не много ли на себя взвалили братья католики? Как бы не надорвались.

– А Паолина Андреевна – ваше настоящее имя? – Паша испытывает еще один мини-катарсис и борется с желанием вновь пойти за компьютер. Он неожиданно для себя понимает, что не смотря на то, что он так много всего знает, на самом деле не знает каких-то элементарных, но очень важных вещей, например он не то что не помнит, он просто не знает, а кто был родителями Богородицы. Ну да, её звали Мария, ну да, муж ее был Иосиф, а папа? А мама? 

Старушка меж тем вся прямо лучится от счастья. 

– Юноша, спасибо вам! Вы такой прекрасный читатель! Вы же сейчас хотите пойти и посмотреть как звали родителей Богородицы?

У Паши ощущение, что старушка “читерит”, жульничеством это у него и мысли нет назвать, какое же это жульничество, если кто-то взламывает систему, чтобы получить “бесконечную жизнь и патроны”, нет, это читерство.

– Попробуйте отгадать. У вас все уже есть для этого. – бабушка обводит рукой пространство комнаты. Паша смотрит на посылку, на которой написан адрес и снова у него по спине вдоль позвоночника бегут огоньки-мурашки и затухают в затылочной области.

– Яким, Анна, – говорит он робко, хотя в этот момент уверен, что угадал, хотя нет, не угадал, прочитал в романе, написанном за пятнадцать минут. – Якиманка. Вы на Якиманку посылки отправляете, в посольство Франции. Мария Якимовна.

– Анна Матвеевна, – протягивает старушка свою маленькую руку Паше, и пока тот ее осторожно и с почтением пожимает, словно и правда поверил, что это бабушка Христа, старушка продолжает представляться. – Федоровна, Богдановна, Федотовна, Дорофеевна, Матфановна…

– Паолина Андреевна шутит, – наконец Маша вмешивается, видя что Пашу накрывает мистическим трепетом.

– Конечно шучу, – сдается старушка, едва сдерживая смех и отпускает Пашину руку.

– Нет уж, извините, – Паша идет к компьютеру и ищет иконографию, посвященную Святой Анне. Затем внимательно смотрит, то на Паолину Андреевнну, то на Фреску из Фарасса. Сходство и правда есть, маленькое личико, огромные глаза, еще эта прическа одуваном и, словно издеваясь, старушка держит свой маленький пальчик у губ.

“Но посылка ведь из Судака была отправлена, – вспоминает вдруг содержание новости Паша, – мы же ведь не в Крыму?” 

Он подскакивает с кресла и двигается к окну.