Воспоем о работе

Сейчас зальемся топливом и полетим (с) бригадир

Хуже ночных перелетов только раннеутренние. Вылет в 7, явка в 5, а встать, значит, надо в три ночи. На ночной приходишь еще бодрый, пусть потом и подыхаешь в процессе, а на утренник дохлый сразу, не отходя от кассы.

Хуже раннеутренних только ночные рейсы с персонажами, которые понимают по-русски исключительно тогда, когда им удобно, в свободное от паломничества в толкан время жмут вызовы, стайками приходят за водой и пялятся на задницы бортпроводниц.

Стоит отдать им должное: ребята выполняют все указания экипажа без нытья из серии "а куда я ноги дену?". Исключение: встают сразу после посадки ВС и притворяются глухими на призыв к благоразумию. Открыть полки! Вывалить все наружу! Зашибет - да и х.й с ним!

Полет в Самарканд, Узбекистан. Вылет в полночь, прилет в 9 утра. Туда - когорта братов, сватов, подружек и сестренок числом 70 человеков, которые, видимо, арендовали борт для своей тусы. Посадка проходит под эгидой "привет, зая, чмок чмок", "алоха бро, так вот кто весь бизнес занял". Гуччи, Армани, дорогие кейсы и пальто "НЕ ТРОГАЙТЕ ПОМНЕТСЯ".

Подружки и сестренки гуляют по салону во время демонстрации АСО и после как в извинение дарят нам крафтовую гречишную шоколадку. Шоколадка вкусная.

Все русские, багажа немного, рейс на расслабоне, несмотря на то, что шторка задней бортовой кухни вопиюще отсутствует и отгородиться от пассажиров нечем вообще. Но пассажиры спят как зайки, они напились халявного винца.

После посадки заявляется уборка и сходу требует бумаги, наборов и вообще всего, что плохо лежит. Да вы работу свою сделайте сначала, ептыть.

Коллега, ответственная за кухню, поет песенку и запихивает касалетки в печки. Мы с другой девочкой обнимаемся в надежде на лучшее. Девчули - золото, бригадир - своя в доску. Какой бы ни был рейс, бригада тащит.

Обратно начинается шоу "Сдохни или умри". Эконом битком, узбеки летят за лучшей жизнью в Москва-сити. И прут, прут, прут рюкзаки, явно украденные у альпинистов, вокзальные сумки в клеточку, каждая из которых сжирает половину багажной полки. Все экипировочное барахло авиакомпании и наши вещи припрятаны в телегу на кухне, но сумки не кончаются, а полки очень даже.

Работа на этом этапе очень напоминает роль регулировщика: это сюда, а то туда, сумку поверните торцом, а пакетик извольте под кресло перед собой положить. "Повернуть торцом" оказывается очень сложной формулировкой, по итогу поворачиваешь сама, плечо очень недовольно нагрузкой и после одной рукой неприятно даже поднимать чайник.

Мы в мыле, коллега обломала свежий маникюр, у меня на голове черт-те что, бегу причесаться, а тут - демонстрация. Наша младшенькая по стажу отважно берет удар на себя, я остаюсь на кухне, готовлю ее к взлету, и показываю девчонке сердечко. Они лучшие. Не стоят с кислой миной, будто цирк не наш, и обезьянки не общие, а они не при делах. Одна не успела - сделала другая.

Обслуживание. Все пьют чай и кофе, только успевай чайники менять. А потом - собери подносы в четыре полутелеги, в каждую из которых влезает 28 штук, а пассажиров 150. Йей! И будь любезен, возьми с собой водичку и чайники. гости могут захотеть еще. Ну а раз чайник стоит - конечно, они попросят. Каждый второй. Взять поднос - налить стакан, взять поднос - налить стакан... место кончилось в тележке? Возвращайся на кухню, проберись как-то через очередь в туалет из десяти человек и езжай обратно, четыре ряда еще собрать.

...сижу я, жую омлетик, а рядом топчутся посетители туалетов, в рот мне заглядывают. Шторка! Шторка, вернись, я все прощу...

Заглядывают гости в туалет по циклический схеме: набегают волнами по пять-десять человек, команда оккупантов сменяется, очередь не рассасывается. Узбеки пыхтят нам в затылок, между делом просят водички. Коллега наливает дюжину стаканов про запас и оставляет на кухонной стойке. Берите, не стесняйтесь!

Тем временем в салоне вызовы. Между ними и нами туалетные оккупанты. Они вежливо прижимаются к краю, пропускают.

Приходит бригадир проверить, как дела, тоже охудевает немножко и говорит: все по очереди в бизнес, спать. Шнеля. Удаляется по проходу меж кресел назад, и все пассажиры синхронно вытягивают шеи, чтобы полюбоваться на ее задницу.

Я ухожу первая, через полчаса смена караула. Возвращаюсь - ба, очередь кончилась. Коллега вконец охудевшая докладывает, что туалетное паломничество только- только кончилось. А уже скоро снижение.

Музыка играла недолго, объявляется, что скоро борт начнет заход на посадку, все подрываются и снова бегут в туалет. Когда мы прошли и подготовили кабину к посадке - они встают и бегут в туалет. Или жмут вызовы.

Узбеки, как гномы в "Хоббите", "очень милые ребята, если к ним привыкнуть". Они всегда благодарят и искренне улыбаются. Может, в процессе привыкания захочется каждую минуту закатить глаза, зато после будет над чем посмеяться и, уходя домой, тепло попрощаться с коллегами, обменявшись с ними номером телефона.