Морис Равель

Сегодня исполнилось 148 лет со дня рождения Мориса Равеля, входящего в число самых видных композиторов прошлого века, крупнейшего реформатора классической музыки, одного из двух самых заметных представителей французского импрессионизма, чей огромный талант и чье творчество дало мощный импульс творческому развитию многих музыкантов новой эпохи.

Пробежимся кратко по его биографии, которая целиком  - отражение его творчества. Ибо Морис Равель – одна из немногих знаменитостей, личная жизнь которой осталась абсолютной тайной. Он не имел детей, никогда не состоял в браке, он ни разу в жизни не показался публично с любовницей или партнером – неизвестна даже его сексуальная ориентация. 

Равель родился 7 марта 1875 года в маленьком городке Сибур на берегу Атлантики, на юго-западной границе Франции. Строго говоря, по этнической принадлежности Равель не был французом: отец его был инженером из франкоязычной Швейцарии, мать принадлежала к нации басков, которые издревле проживали в этом французском регионе (этим объясняется пристальный интерес Равеля к баскской культуре и фольклору, отголоски которого впоследствии слышались во многих его произведениях). Однако сам Равель всегда считал себя французом и парижанином, ведь в столицу его семья переехала, когда ему было всего несколько месяцев от роду. В 1889 году Морис поступает в Парижскую консерваторию. Он заканчивает ее по классу фортепиано Ш. Берио с первой премией на конкурсе 1891 г., опередив даже одного из крупнейших пианистов XIX - первой половины XX века Альфреда Корто. И нет ничего удивительного в том, что впоследствии он с успехом выступал в этом качестве (в 1909 состоялись его первые зарубежные гастроли как пианиста – в Лондоне, и эти концерты принесли композитору отличные рецензии и положение на международном музыкальном Олимпе). И вообще, большую часть своих своих сочинений Равель написал для фортепиано. Оркестровых работ и сценических сочинений у него наберется в общей сложности лишь около двух десятков. Но парадокс заключается в том, что композитор не очень любил играть на фортепиано. Его друг, один из самых выдающихся пианистов своего времени, Рикардо Виньес, заметил, что Морис любил музыку гораздо больше, чем фортепиано. Зато стремление стать композитором в Равеле все более укреплялось. Он боготворил Моцарта,  в премьерный сезон 1893 года посетил все 29 спектаклей «Пеллиаса и Мелизанды» Клода Дебюсси. А В 1895 году Равель публикует свои первые две работы: «Старинный менуэт» и «Хабанеру» для двух фортепиано, написанную для исполнения совместно с Р. Виньесом.  Но стремление получить композиторский диплом вылилось для Мориса в долгие годы драматических событий. Сразу же по окончании фортепианного факультета он поступает на композиторский, в класс Э. Прессара, которого возмутило чрезмерное пристрастие своего ученика к диссонансам. В этом же году Равеля исключают из консерватории. Под свою опеку Мориса взял Габриэль Форе, который, хотя и не принадлежал к защитникам чрезмерной новизны, оценил дарование Равеля, его вкус и чувство формы и сохранил до конца дней теплое отношение к своему ученику. Форе начинает заниматься с юным композитором частно, а в 1897 берет в свой консерваторский класс. В 1898 году Морис пишет свое первое оркестровое произведение - увертюру «Шехеразада», с которой год спустя дебютирует как дирижер на концерте в Национальном музыкальном обществе Франции. Однако уникальный стиль музыки и независимость суждений молодого композитора не находят понимания в консерватории, включая и ее ректора Теодора Дюбуа. И в 1900 Равель повторно отчисляется из альма-матер, правда, сохранив за собой право посещать занятия Форе как вольнослушатель. 

После второго изгнания из консерватории Равель вместе со Стравинским, де Фалья и Виньесом стал сооснователем группы единомышленников, включающей музыкантов, поэтов и художников. Они именовали себя «Апачами» или «Хулиганами». Ее членам Равель посвятил в 1906 году пятичастную сонату «Отражения».  

Пять раз с 1901 по 1905 год Равель предпринимал попытки стать стипендиатом престижнейшей Римской премии, получатели которой на два года за счет государства отправлялись на стажировку в итальянскую столицу. С этой премией вообще всегда творилось что-то неладное, в редких случаях крупные композиторы удостаивались ее. Подобное случилось и с Равелем: он ее так и не получил. А ведь к этому времени композитор был уже автором таких выдающихся произведений, как «Павана», «Игра воды», Струнный квартет. 

Но если четырежды произведения Равеля оставались в тени иных, ныне почти или совсем неизвестных, то в последний раз его даже не допустили до участия, сославшись на формальный предлог. В прессе поднялась кампания против такого консерваторского произвола, и принятое руководством Римской премии решение стоило Дюбуа ректорского кресла: его место занял Форе. Сам Равель не вспоминал об этом неприятном инциденте даже в кругу близких друзей.

В в 1906 году Равель создает цикл песен для голоса и фортепиано на сатирические стихи о животных Ж. Ренара «Естественные истории». Невинное произведение сразу же вызвало скандал  – газетные критики обрушились на композитора, обвиняя его в плагиате одной из работ Дебюсси. Композитор оставался невозмутим, продолжая работать как ни в чем не бывало. В 1909 по возвращении из Лондона в Париж Равель совместно с несколькими своими сокурсниками учреждает Независимое музыкальное общество под председательством Форе, целью которого стало развитие новой французской музыки. 20 апреля 1910 года состоялся первый концерт под эгидой общества, на котором две юные пианистки впервые исполнили в четыре руки пьесы цикла «Матушка Гусыня» по мотивам французских сказок. Две недели спустя в концертах Александра Зилоти в Петербурге сюита прозвучала в оркестровом варианте, который Равель осуществил по просьбе Зилоти. А в следующем году в Париже на эту музыку поставили балет, ставший затем популярным.   

19 мая 1911 года в парижском театре Опера-Комик состоялась премьера оперы Равеля «Испанский час» по пьесе М. Фран-Ноэна. Этого события композитор ждал три года, поскольку, заказанная в 1907 для американских гастролей, опера не пришлась по вкусу администрации театра. «Испанский час», хоть и следует лучшим традициям итальянской оперы-буффа, но создавался под впечатлением от другой оперы – «Женитьбы» М.П. Мусоргского. Причем композитор использовал идею Даргомыжского и Мусоргского об отсутствии самостоятельного либретто – текстом оперы является авторский текст пьесы. Публика встретила премьеру прохладно, но с течением времени опера стала более востребованной.

История с появлением первой оперы – не единственное доказательство того, что Равель был прекрасно знаком с музыкой русских композиторов. Именно он предложил сделать музыкальным символом «Апачей» начальную тему из Второй симфонии А. П. Бородина. Еще в 1895 году во время Всемирной выставки в Париже композитор посетил концерт русской музыки под управлением Н.А. Римского-Корсакова и с тех пор полюбил его творчество.  

В 1908 году он создал фортепианный цикл «Ночной Гаспар» с целью написать произведение, которое по сложности могло бы соперничать с самым технически сложным в мировой литературе фортепианным сочинением - «Исламеем» М.А. Балакирева, и ему это вполне удалось.  Перу Равеля принадлежит, вероятно, лучшее оркестровое переложение «Картинок с выставки» Мусоргского – партитура исключительно красочная, причем с одним невиданным доселе эффектом – он единственным в мире поручил в одной из пьес сольную партию тубе.

Но вообще-то в опере достижения Равеля были довольно скромными. Зато второй музыкально-театральный жанр, балет, принес ему немало успехов. Стихия танца всегда привлекала Равеля. Малагуэнья и Хабанера из «Испанской рапсодии», Павана, Менуэт, Форлана и Ригодон из «Гробницы Куперена» — современные и старинные танцы различных народов преломлены в музыкальном сознании композитора в лирические миниатюры редкостной красоты. Не остался глух композитор и к народному искусству других стран («Пять греческих мелодий», «Две еврейские песни», «Четыре народные песни» для голоса и фортепиано). Но на первом месте для него всегда оставалось искусство Испании и Франции. В Испании он бывал неоднократно, посещал Африку, путешествовал по Канаде и США – с этим связано его увлечение джазом.

Все три своих балета Равель выпустил в свет в 1912 году. За «Матушкой Гусыней» последовала прелестная «Аделаида, или Язык цветов» в своей первооснове имевшая фортепианный цикл хрупких, изысканных «Благородных и сентиментальных вальсов», созданный в 1908 году. Балерина Н. Труханова была очарована этой музыкой и предложила Равелю переработать ее в балет. 22 апреля состоялась парижская премьера, за дирижерским пультом стоял автор.  8 июня еще одна российская творческая группа, на сей раз – С.П. Дягилева, выпустила «Дафниса и Хлою». Постановку осуществил М. Фокин, главные партии исполнили Т. Карсавина и В. Нижинский.

В 1920 году Равель сыграл в кругу друзей только что написанный «Вальс». Прослушав эту потрясающую своей искренностью вещь, Дягилев, присутствовавший на вечере, заявил, что композитор написал шедевр, но не балет. Равель не стал с этим спорить, но и сотрудничество с антрепренёром больше не продолжал. А роскошная партитура «Вальса» стала хореографической поэмой для оркестра и вторым по популярности произведением композитора. 

Композитор не любил наград и почестей, ненавидел общественные церемонии, но вовсе не был равнодушен к общественной жизни. В годы первой мировой войны он, будучи признан негодным к военной службе, добился, чтобы его отправили на фронт сначала в качестве санитара, а потом водителем грузовика. Небезразличной оказалась ему и организация в 1914 г. «Национальной лиги защиты французской музыки» и ее требование не исполнять во Франции произведений немецких композиторов. Он написал в «Лигу» письмо с протестом против подобной национальной ограниченности. В 1920 г. Равель отказался от получения ордена Почетного легиона, хотя имя его было опубликовано в списках награжденных. Это новое «дело Равеля» опять вызвало широкий отзвук в прессе.

На закате своей творческой жизни Равель пишет по заказу танцовщицы Иды Рубинштейн для собственного бенефиса произведение, ставшее «хитом всех времен и народов». Речь идет о знаменитом «Болеро». Это уникальное по своему построению произведение, состоящее из цепочки повторяющихся мелодий, исполненных различными солирующими инструментами, в числе которых такие редкостные, как кларнет-пикколо, гобой д’амур и саксофон. В сущности это цепь вариаций, в которых неизменно все, кроме оркестровки. В основе вариаций — небольшая мелодия народно-танцевального характера, близкая сложившемуся в XVIII веке испанскому танцу болеро, но с ритмом баскского танца сортсико. Есть предположение, что в этом сочинении Равель отдал дань своему увлечению техникой. Подлинный восторг вызывали у него огромные массивы заводов во время путешествия с друзьями на яхте: «Великолепные, необыкновенные заводы. Особенно один — он похож на романский собор из чугуна... Как передать вам впечатление от этого царства металла, этих пышущих огнем соборов, от этой чудесной симфонии свистков, шума приводных ремней, грохота молотов, которые обрушиваются на вас. Над ними — красное, темное и пылающее небо... Как все это музыкально. Непременно использую». По словам самого композитора, его задумка была в том, что действие балета начиналось возле небольшого завода в Испании, музыка изображала движение времени и прогресса XX века. Однако я столкнулся и с другой трактовой «Болеро». Когда-то в 70-е годы мне посчастливилось побывать на концерте Ростроповича, где Мстислав Леопольдович выступал в качестве и солиста, и дирижера, и, вдобавок, блистательного ведущего. Тогда он сравнил «Болеро» с гигантским воздушным шаром, который постоянно все больше надувают, и в конце концов он с оглушительным треском лопается.  

Ида Рубинштейн в костюме "Болеро"

После фантастического «Болеро» Морис Равель еще создал два концерта для фортепиано с оркестром. Второй, для левой руки, был написан  для австрийского пианиста Пауля Витгенштейна, который на войне лишился правой руки. В 1933 году Равель, попав в автокатастрофу, получил травму головы. Тяжелое неврологическое заболевание не позволило ему продолжать работу. За последние четыре года своей жизни композитор не написал ни строчки. 28 декабря 1937 года после операции на мозге он скончался.

Творческое наследие Мориса Равеля невелико. Первое из его сохранившихся сочинений датировано 1888 годом, последнее – 1933, годом начала болезни. Вероятно, его вдохновение было настолько же избирательно, насколько он сам – требователен к себе. Каждое произведение тщательно продумывалось и детально доводилось до совершенства – подобный перфекционизм объясняет столь умеренный список сочинений. Ему присущи отточенность  высказывания, отсутствие «лишних слов». 

Впрочем, обо всем, что связано с его творческим процессом, мы можем лишь догадываться:  композитор отличался скрытностью как в области личных переживаний, духовной жизни, так и в вопросах творчества . Никто не видел, как он сочинял, не находил эскизов или набросков, его произведения не носили следов переделок. Однако удивительная точность, выверенность всех деталей и оттенков, предельная чистота и естественность линий — все говорит о внимании к каждой «мелочи», о длительной работе. В музыке Равеля сочетаются импрессионистическая мягкость и размытость звучаний с классической ясностью и стройностью форм. Стремление донести людям то глубоко личное, интимное, что он так не любил выражать словами, заставляло его говорить на всеобщем, естественно сложившемся и понятном музыкальном языке. Часто композитор обращался к чувствам глубоким, ярким и драматичным. Его музыка всегда удивительно человечна, ее обаяние и пафос близки людям. Равель не стремится решать философские вопросы и проблемы мироздания. Иногда он концентрирует свое внимание на каком-то одном — значительном, глубоком и многогранном чувстве, в других случаях с затаенной и пронзительной грустью говорит о красоте мира. Глубокое интимное, хрупкое искусство Равеля поэтому и проложило путь к людям и нашло их искреннюю любовь.