Нейросети. Размышления и иллюстрации к повести Я.Эм "Серые травы"

Возможно, я поторопился с написанием своей последней рецензии, потому как повесть не отпускает, всплывая моментами, которые я не осветил, вызывает желание заглянуть в WOMBO еще и еще, чтобы создать идеальную картинку, которую не удалось получить в прошлый раз, или вырвать из глубоких недр искусственного интеллекта абстрактный образ города, довлеющего надо всем. 

Что-то вроде этого:

Увы, сеть усовершенствовалась достаточно для того, чтобы не предлагать мне абстракции, но не достаточно, чтобы воплотить конкретную идею, а я не могу предоставить ей точный реф - я не умею рисовать. В общем, пришлось довольствоваться сохраными картинками двухмесячной давности, как наиболее точно отражающими ассоциативный ряд, всплывавший при прочтении книги.

Вся повесть пронизана серым цветом различных оттенков: то он серо-желтый, то зеленовато-серый, то землистый, то практически черный - цвета поздней осени или ранней весны, когда есть только грязь, слякоть, туман и дым. Переход в грядущее небытие или первые попытки возрождения. И мои самые первые экспериментальные "картины с WOMBO" были именно такими (тогда не было режима "котик" и моим любимым был "спектральный"). Случайно получившиеся картинки, пролистанные пару дней назад, словно бы раскрыли повесть точнее и глубже, чем возможно было увидеть холодным разумом.

Главный герой

Серо-розовый, почти серо-желтый цвет, как в самой первой главе повести, где Виктор рассказывает о себе, своем детстве, своих обрывочных воспоминаниях. Я еще раз пробежал глазами статью о тревожном (избегающем) расстройстве, но вновь не увидел тех симптомов, которые присущи Виктору (они идеально подходят Стефании). Насколько нам понятно из его рассуждений, он не особо стремится к людям, хоть и зависит от их оценки. Зато неоднократно говорит о своей плохой памяти, особенно на вещи, затрагивающие эмоционально, а так же лица, в отличие от, например, героев книг. Помимо этого он отгораживается от людей, обосабливается, отчуждается, пусть и совершенно инстинктивно, как зверь, попавший во враждебную среду обитания. И эта странная фигура на картинке лично для меня как раз с этим и ассоциируется: полупрозрачная голова, словно из замутненного стекла, как символ отсутствия воспоминаний, "пропускания" событий сквозь себя; и в то же время острые грани ее бликуют, преломляя и рефлексируя любой посыл обратно, не впуская окружающее во внутренний мир. Двойная защита. "Загляни - и ничего не увидишь, я пуст и прозрачен, словно меня и нет, а если тебе повезет - я отражу тебе обратно все то, что ты направил в меня".

Эта картинка ассоциируется для меня с ранними рисунками Виктора, где преобладающим цветом был черный. 

Картины были пусть и не полностью монохромные, но содержали лишь локальные цвета. Затем был период, когда жизнь его наполнилась красками, надеждами и красивыми образами, и это сказалось на творчестве и работах. В конце же, в своих снах и мыслях он вновь вернулся к тому, с чего начал - к черноте и беспросветности.  

Черный человек

"Черный человек", человек без лица, - герой, как мы помним, не запоминает лица, - появляется в жизни Виктора не случайно. Это словно бы и не человек вовсе, а предвестник смерти. Сразу вспоминается Моцарт из "Маленьких трагедий" Пушкина, который растратил в трактире задаток, который оставил ему его "черный человек", и умер. Точно так же Виктор растрачивает до последнего гроша все деньги, которые накануне дал ему "господин в черном", словно устраивает преждевременные поминки по самому себе. Неслучайно и рассуждение о религии, которое вынесено в этой же части в отдельную главу - условная параллель с "Тайной Вечерей".

Но с чего бы вдруг мог появиться в жизни героя этот "черный человек", если вроде и жизнь у него налаживаться стала, и людей нашел, которые к нему хорошо относятся, и на работу старую вернуться можно? Тут можно ощутить и некий мистический момент: о смерти мечтала девушка из дневника, а Виктор, присвоив ее дневник, неосознанно примерил на себя чужую жизнь, взрастил в душе ростки чужих семян и подспудно заразился этим стремлением. Эта идея словно бы прошла "сквозь его разум", отразилась, преломилась и подспудно стала его. Потому и стал он под конец совершать неразумные поступки, избегать правильных решений, считывать во всем предвестие и роковой умысел, а потом и эти сны, и эти Черные речки, и монохром угасающего года. Словно прожил он свою весну, лето и осень, а потом исчез, как однолетняя трава.

Эта картинка у меня ассоциируется с самим Питером, изображенным в повести, хотя ширина улочки и фонари - это, скорее, что-то европейское. Впрочем, сам город в "Серых травах" абстрактен, нет ему имени, потому и улочки такие вполне допустимы. 

Кстати, хотел добавить еще вот что: к повести нужна метка вроде "альтернативный мир", или "антиутопия", или "аллегория", или что-то подобное, потому как история достаточно архетипичная, и читать ее, как реальную, категорически нельзя - здесь надо размышлять и погружаться.

И напоследок, еще одна девочка, которую никак не получается сделать нормально.