О "Наработке на отказ", недосыпе и прочем

Начав готовить к публикации мой самый ранний роман (который я считал повестью и в который не заглядывал много-много лет), я первым делом обратил внимание на недостатки. Они довольно типичны: промахи с композицией, желание казаться умнее, чем я есть, подражание стилистике Стругацких, некоторая наивность и т д. Но вот что обрадовало меня: в тексте я обнаружил нерв, драйв и атмосферу. По моей личной геохронологии "Наработка на отказ" относится к концу венда -- откуда все это взялось в такой древности?

Ответ стал мне ясен сразу. Как писал в те времена инженер-исследователь второй категории Громов? Приходил с работы, ужинал, не меньше часа рассказывал дочке на ночь сказки и садился писать. Работал часов до трех, после чего, приняв глоток коньяку, ложился и еще добрый час не мог заснуть -- настолько взвинчивал себя работой. При этом "полезный выход" иной раз ограничивался одной строчкой. Ручечкой или карандашиком на листе почему-то зеленой бумаги. В половине седьмого утра подъем, завтрак, автобус, работа, а там только и думаешь, как бы не захрапеть, уронив голову на какой-нибудь осциллограф. В таком режиме у меня легче всего получались именно тексты, исполненные внутреннего напряжения.

Да еще не забудьте, какое было время. Оно тоже влияло. В текст  даже попала парочка реплик, подслушанных мной в августе 91 г. у Белого  дома, куда меня черт занес.

(Нотабене: до появления АТ и других подобных площадок начинающему автору, если он не гений, не рантье и вдобавок обременен семьей, приходилось осознать простую истину: никакой карьеры в той сфере, где он получает зарплату, ему не сделать, недосып не даст. А удастся ли преуспеть в литературе -- бог весть. Следовательно, писательство для начинающего всегда эксперимент над собой. Способен ли ты? А если сейчас нет, то можешь ли за приемлемый срок дорасти до кондиций способного? Имей в виду: при неудаче тебе предстоит испытать горькое разочарование и -- поскольку время будет упущено -- с высокой вероятностью прожить весьма обыкновенную жизнь наемного работника невысокого ранга. Может, лучше бросить писанину, пока не поздно?)

Я люблю "Наработку", эту сугубую палеонтологию. Наверное, люблю именно потому, что в работе над ней я впервые почувствовал: кое-что могу. И в течение примерно года после окончания этого 10-листового текста я помнил его дословно и мог при необходимости восстановить -- что и неудивительно, учитывая метод работы.

Потом стал забывать.

Сейчас, перечитывая и правя по мелочи, вспоминаю с удовольствием.

Слышал возражения: почему "Наработка на отказ"? Логичнее было бы дать этой вещи название "Предел прочности".

Нет, не логичнее. У моего ГГ типично русская психология (хоть я и дал ему фамилию, позволяющую подозревать в нем как русского, так и француза), то есть он очень долго терпит, потом разом ломается и превращается в человека-лавину. Но ломается не оттого, что возросли нагрузки, а потому что устал терпеть.

Но мой любимый герой не он, а другой. В "Ватерлинии" он тоже есть и вновь маячит на втором плане.