Крыса

Её звонкий голосок ещё был рядом с ним. Лёгким облачком взлетая к высокому арочному потолку вместе с дыханием. Крыса сладко потянулся и замер, стараясь сохранить мгновение собственной победы. Жил он в Доме быта, только без фантазий на тему комфортного уюта тихой спаленки. Сталкеры это место уже успели забыть, на заброшке бывшего завода имелись места поинтересней. Охраны с каждым днём становилось меньше, а любители брошенного добра не убывали. Крыса перешёл на постоянный режим, ночевал в собственных хоромах.

Снаружи два этажа еще хранили отделку солидным серым мрамором с советских времен. Он облетал кусками среди дикой поросли кустов и корявых деревьев на бегущие трещины асфальта и собачьи кучки. Внутри остались тронутые ржавчиной раковины, сушилки для волос, деревянные панели на стенах.

Обогрев Крыса сделал буржуйкой из подручных материалов, а в тёплом углу накидал кучу разного барахла, оставленного рабочими: от ватных штанов до обрезанных чебурашковых шуб. От пришлых закрылся на засов, и никто его не доставал. Жаль только телефон не зарядишь. Но на сегодня важное уже проговорил. Композитку красивой Франчески стащил из машины, где бы узнал еще номер телефона... Такое не для простых смертных. Девочка и так несла себя, еле касаясь земли, как небожительница в своём холодном великолепии.

Крыса поморщился. Пиво, которое прихлёбывал из полторашки с мороза было ледяным, даже обжигало. И внутри от мыслей про девочку -недотрогу тоже разгорался пожар. Привалился головой к чьей-то фуфайке, воняющей машинным маслом до сих пор. Хорошо не кошачьими метками. Дома сейчас не отдохнёшь. По версии, уехал к бабке в деревню, а там мобильный не ловит. А здесь хорошо, никто не достаёт. И фотография Франчески Петровской прямо перед глазами. Опустил ресницы и стал представлять её рядом с собой. От нежных рук, напоминающих стебельки весенних цветов, до белеющих в темноте стройных ножек. Крыса с утробным рыком бросился на гору барахла, сминая всё под себя.

ДОБЕЖАТЬ ДО ВЕСНЫ