Книги смертников

Каждый творящий  понимает, что творчество - процесс волшебный, однако в нашем материальном мире он, увы, напрямую связан со множеством мелких факторов.  Хреновый интернет, как и текущая ручка, криво падающий луч солнца или визгливый шум за окном - мешать может всё, но самый мерзким из мерзейших факторов будет проблема со здоровьем Головная боль убъёт любое вдохновение, проблемы с сердцем, ноющая поясница - всё это неизбежно наложит свой мрачный блик на написанное, однако самый страшный, токсичный отпечаток ляжет на созданное умирающим автором. Именно такие произведения, написанные обреченными людьми, всегда действуют разрушающе.

Это легко проследить на Чехове. Все, написанное им до 1888 года, милые юмористические зарисовки. И вдруг с 28 лет происходит резкий сбой. Всё, написанное с этого года, несёт печать безнадёжности. Он по-прежнему смеётся — но уже не над ограниченностью и пошлостью, как раньше, а над человеческой жизнью, надеждами и чаяниями, над стремлениями и поисками. Искусство, наука, любовь, вдохновение, идеалы, будущее — стоит Чехову к ним прикоснуться, и они мгновенно блёкнут, вянут и умирают. Именно в 1888 году шутник-пересмешник превращается в тайного мизантропа. Именно в этот год у него диагностируют туберкулёз — и, как врач, он понимает, что обречён. Далее — появляются «Иванов» и «Скучная история». В них каждая строчка рыдает. Иванов сравнивает себя с надорвавшимся рабочим. Чехов тоже вдруг надорвался, точнее  — в него просто вошла смерть.

Вдумаемся. Почему Чехов демонстративно делает центром драмы развалину Иванова, а юный доктор Львов, который вступается за обиженных и возмущается неправдой, смешон? Каких бы  гадостей ни наделал Иванов,  он видится правым. О новой жизни у Чехова теперь говорят только молодые и неопытные, они летят, очертя голову, на огонь и сгорают, как неразумные бабочки. Все чего-то ищут, к чему-то стремятся, но ничего не выходит.  И странная судьба чеховских героев: они напрягают до последней возможности все свои силы, но результатов никаких. Говорят некстати, действуют невпопад...

 Прав ли умирающий? Ему открывается нечно запредельное, но  книги, написанные смертниками, опасны для живых, ибо заражают смертью.