Ничто меня не берет

Не в том смысле, «что ни дождь, ни слякоть», а в том, что уж не знаю, чем себе и помочь.

Накрыло меня недели две назад, вспухло все, что может вспухнуть, заболело все, что может болеть, давление плющит. В единственное «окно» между уроками я пошла к школьной медсестре.

— Ого! Вот потому ты такая и румяная! Но это еще не гипертонический криз. Иди к врачу!

— Здорово, что еще нет. Давай таблетку. Пойду к врачу. Но меня еще один урок по расписанию.

— Ну, смотри! Если что звони со своего третьего этажа. Я поднимусь.

И я все же отправилась прямым ходом после работы к семейной после уроков. Без записи, она у меня хорошая, можно договорится, если припечет.

— Ой, что-то вы плохо выглядите! Краше в гроб кладут

— Ага! Ей-богу, ощущение, что слегка помираю, но по нынешним нормам скорую еще вызывать нельзя.

Семейной такая замечательная статистика на участке не нужна и стала она выписывать все анализы, УЗИ и рентгены, которые только позволяет полис, приговаривая, что:

— Ну, вы ж понимаете, сколько придется ждать бесплатной записи.

Я кивала — сделаю кровь из пальца и вены в поликлинике, а остальное «спасение утопающих дело рук самих утопающих».

— А в Бога вы веруете?

Тут я уж совсем испугалась. Когда такой вопрос тебе задает врач... Неопределенно пожала плечами.

— Зря! — сказала семейная. — Помогает. Ну тогда еще и направление к психиатру. Чтобы там не пришло в результатах, смотрю на вас — это все от головы. Нынче очень много психосоматического, война не щадит. Лично у вас есть что-то конкретное? Муж? Сын?

— Нет, — честно сказала я, «по сравнению с Бубликовым» у меня все хорошо.

— И все же никого не щадит, — грустно сказала семейная и к вороху направлений приложила молитву, напечатанную на листочке. Вот этот листочек оказался последней каплей — я прошла все за два дня, что бесплатно, что платно. Так испугалась.

В пятницу по результатам меня можно было в космос запускать, только беда-беда по лестнице подняться в кабину корабля не смогу.

— Психосоматика, — вздохнула семейная. — К психиатру сходили?

Я честно два часа просидела в очереди на двадцать человек в диспансере и по разговорам поняла, что мне еще можно и не идти пока. Встала и ушла.

— Понятно, — согласилась семейная, — вот рецепт.

Рецепт я, как мартышка из басни Крылова, «покрутила и на хвост нанизала». А! Ну, конечно, перед этим в Гугле почитала. И ходила с ним, как все та же мартышка, несколько дней мимо аптеки, поскольку старорежимное воспитание противилось во мне приему таких препаратов. Пока добрые люди не провели со мной правильную психотерапевтическую беседу.

Купила. Теперь медитативно варю солянку, часа два с половиной, помешивая варево. Так же задумчиво мою плитку в ванной и решила вдруг позашивать носки, хотя всегда просто выбрасывала. Что-то это не мои таблетки, не берут они меня, все равно апатична ко всему. Хотя из каких-то далей (сто лет в обед не было) явился новый герой. Но чувствую не сложится у нас с ним. Очень уж деликатный из всех предыдущих, ногой дверь не открывает, не орет: «Давай, пиши! Бабское дело слушать и по клавишам стучать». Мужчина должен быть понастойчивей. По крайней мере, в моем нынешнем сумеречном состоянии.

Вот сейчас уже наверное, с полчаса залипла на угасающий закат за окном — там наши панельки и купол церкви. Может, действительно, зря, верить надо. Я и верю, только мне посредники не нужны. Что там под этим куполом? Раз в год, как форель на нерест, я шла со своей корзинкой на Пасху к этому куполу. Сказать себе, что еще один оборот на циферблате времен я пережила. А в этом году не пошла. Двинула против своего течения. Идти гораздо дальше и там малюсенькая каплычка, внутрь может и десяток человек не поместиться. А в этом году вокруг похоже весь наш бандитско-торговый район стоял, весь сквер, до проезжей части — море людей. Кажется, батюшка не рассчитывал на такое, святую воду из бювета по близости качали. Но кого это интересовало? Мы пережили год, брызни на нас, пообещай, что у нас будет следующий!