Может ли знаменитый учёный быть героем водевиля?

5 декабря 1814 года в Санкт-Петербургском придворном театре показывали оперу-водевиль, написанную князем Александром Александровичем Шаховским. Назывался этот спектакль "Ломоносов, или Рекрут-стихотворец". В его основу был положен эпизод из биографии Михаила Васильевича, имевший место весной 1741 года, когда студента из России насильно завербовали в прусскую армию.

Напомню вкратце об этом инциденте. Летом 1739 года студентам из России пришло высочайшее повеление отправиться во Фрайберг, где они должны были пройти обучение в химической лаборатории Иоганна Фридриха Генкеля. Тот был знаменитым учёным, а его лаборатория считалась образцовой и впоследствии стала базой для Горной академии, основанной в 1765 году. Но человеческие качества этого химика оставляли желать лучшего: он старался нажиться на иностранных студентах любыми способами. Деньги, приходившие из России, Генкель сразу забирал себе, а получить от него хоть что-то на проживание и еду Ломоносову с товарищами удавалось только после жутких скандалов. Всё кончилось тем, что осенью 1740 года Михаил Васильевич ушёл из Фрайберга в Марбург, где остановился у своей тёщи, Екатерины-Елизаветы Цильх. Но жизнь в нищете, под угрозой тюремного заключения за невыплату долгов, заставила Ломоносова принять решение как можно скорее вернуться на родину. 

Так как денег у него не оставалось никаких, он собирался идти пешком в Любек, или в Голландию, откуда хотел попытаться отправиться морем в Санкт-Петербург. Не сказав никому о своих планах и не простившись даже с женой, однажды вечером Ломоносов вышел со двора и зашагал по дороге. Средства на пропитание и ночлег он выпрашивал у местных жителей, рассказывая о своём бедственном положении.

Памятник Ломоносову в Марбурге. Открыт 26 октября 2012 года. Скульптор — Андрей Юрьевич Орлов.

На третий день, миновав Дюссельдорф, Михаил Васильевич заночевал в предместье, на постоялом дворе. К несчастью, там же расположился прусский офицер, вербовавший рекрутов. Высокий и крепкий студент показался вербовщику прекрасным кандидатом в рейтары. Офицер пригласил здоровяка подсесть за их стол, налил рюмочку, потом другую. Изголодавшийся Ломоносов увидел возможность поесть за чужой счёт и потерял бдительность. А утром, проснувшись, никак не мог вспомнить, чем занимался ночью. Но чуть позже к нему подошёл прусский офицер и указал на красный воротник на одежде Михаила Васильевича, потом попросил засунуть руку в карман. Там Ломоносов нашёл несколько серебряных монет, а офицер объяснил, что ночью выплатил их ему за то, что он согласился вступить в прусскую королевскую армию.

Ломоносов попытался возразить, что он подданный российской императрицы и потому не может служить прусскому королю. Но палка вахмистра быстро прервала его речи. Михаила Васильевича заперли, чтобы не сбежал, а через два дня отвели в крепость Везель вместе с прочими рекрутами, набранными по окрестностям Дюссельдорфа.

Ломоносов твёрдо решил бежать при первой же возможности, но увидев, что за ним приматривают больше, чем за другими новобранцами, решил сначала усыпить бдительность охранников и офицеров. Он стал притворяться весёлым и при каждом удобном случае говорил, что ему полюбилась солдатская жизнь. Разместили Михаила Васильевича в караульной, где он и спал на нарах. Это помещение находилось недалеко от крепостного вала, так что из заднего окна был хорошо виден его склон. Заметив это, Ломоносов каждый вечер начал укладываться спать как можно раньше. За пару недель он хорошо отоспался, к тому же офицеры и солдаты увидели это его обыкновение и привыкли к нему.

Город Везель и его цитадель в 1740 году.

В ночь побега он дождался, когда все крепко уснут, и как можно тише выбрался из караульной через заднее окно. Ему удалось незаметно забраться на вал и переползти через него мимо часовых, пользуясь темнотой ночи. Главный ров Ломоносов переплыл, а внешние укрепления крепости почти не охранялись. Но вот чтобы преодолеть контрэскарп, прикрытый путь, частокол и гласис, ему пришлось напрячь все свои силы. Оказавшись в чистом поле, Михаил Васильевич бежал так долго, как только смог, чтобы поскорее покинуть территорию, находившуюся под властью прусского короля.

Когда рассвело, Ломоносов услышал пушечный выстрел из крепости. Обычно так в гарнизоне обозначали, что кто-то дезертировал. Пришлось снова бежать. В какой-то момент Михаил Васильевич даже увидел позади всадника, несущегося во весь опор. Но обошлось: до смерти уставший студент успел пересечь границу и войти в пределы герцогства Вестфалия, которое управлялось курфюрстом Кёльна. На этой территории прусский король не имел власти.

После этого Ломоносов обходил стороной вестфальские селения, ночуя в лесах, пока не добрался до голландской границы. Через Арнгейм и Утрехт он прошёл в Амстердам, называясь везде бедным саксонским студентом.

В Амстердаме имелось российское представительство. Его руководитель посадил Ломоносова в шлюпу и отправил в Гаагу к послу, графу Александру Гавриловичу Головкину. Головкин разобрался в деле, выдал несчастному студенту деньги на дорогу домой, после чего Михаил Васильевич вернулся в Амстердам и ждал там удобного случая отправиться морем в Санкт-Петербург, куда он прибыл 8 июня 1741 года.

В водевиле Шаховского эта история обросла романтическими подробностями, вроде влюблённых Михеля и Розы, которые помогают Ломоносову бежать. А ещё там имеется хор, который, на греческий манер, помогает автору раскрывать душевные переживания его героев и даёт оценку их поступков с точки зрения морали. Данную пьесу издали в Санкт-Петербурге в 1816 году, а 1822 году в Ревеле Фёдор Фёдорович Гебхард даже перевёл её на немецкий язык.

Надобно сказать, что просвещённым европейцам того времени Ломоносов был хорошо известен. Ещё при жизни Михаила Васильевича его работами интересовались европейские учёные. Немецкий физик и математик Иоганн Кристиан Арнольд в 1754 году защищал диссертацию, пытаясь опровергнуть молекулярно-кинетическую теорию теплоты Ломоносова и тем самым заработать себе известность в научных кругах. С Леонардом Эйлером, работавшим с 1741 по 1766 годы в Берлине, Ломоносов состоял в переписке и обменивался научными публикациями. Анекдоты про Михаила Васильевича входили в сборник баек о России Кристиана Фридриха Швана и в сочинения Фредерика Матиссона. Так что начиная с 1822 года немецкие зрители вполне могли увидеть на сценах городских театров музыкальные представления, показывающие эпизод из жизни великого русского учёного, память о котором ещё была жива среди европейских людей, считающих себя хоть в какой-то мере образованными.