Мой вклад во флэшмоб „Когда эмоции берут верх“

Итак, Константин Кохан затеял флэшмоб, в рамках которого предложил "выложить фрагмент с проявлением внезапного гнева у героя. Состояние, когда голова совершенно не думает, а взор затмевает ярость".

Пришлось заморочиться. Вроде, нашел, да еще и относительно свежее -- во впроцесснике, которого здесь нет. Правда, вряд ли это происшествие можно было бы считать эпичным -- хотя финал там мог бы выйти очень неприятным. Впрочем, судите сами. И, да, жанр здесь будет скорее прогрессорская АИ, чем фэнтези. Ну уж что есть, то есть.

Леди Эмлин привычно скрывала чувства от окружавших ее людей, однако внутренне она кипела от негодования. Злилась, впрочем, она не на весь мир и не даже на всех своих подопечных скопом, а всего лишь на Брид. Надо же было той заварить такую кашу!

Еще вчера Эмлин искренне радовалась за своих «инженерных девушек» и даже хотела поставить их в пример Серен. Не поставила – не успела. И хорошо!

Брид, то есть Маэл-Бригид инген Киан Ни-Лахан, была уроженкой Думнонии: происходила она из той самой прибрежной деревни, возле которой в свое время героически погибла, так и не пропустив к ней саксов, яхта «Бригита». После подвига «Бригиты» в Думнонии сами собой прекратились давние распри между двумя гаэльскими кланами – И Лахан, к которому принадлежали жители той деревни, и Дал Каш, в который входило большинство моряков с погибшей яхты. Увы, примирившись, бывшие противники быстро нашли себе новых врагов – теперь уже общих. И добро бы такими врагами оказались только саксы Уэссекса: те и правда приносили и гаэлам, и бриттам Думнонии неисчислимые беды. Так нет же, новые союзники припомнили старые обиды на северные гаэльские кланы! А Брид, как оказалось, благополучно пронесла их через все шесть лет учебы в Университете, хотя вроде бы даже ни разу не пересекалась в Кер-Сиди с северянами – ни с уладскими гаэлами, ни с круитни.

И вот на «Дон» эта встреча наконец произошла. При этом Барах Мак-Рори, молодой морячок, сбежавший пару лет назад из родного Улада и завербовавшийся на камбрийский флот, давно уже сделался своим в команде «Дон». Увы, выговор у него остался прежним – по-северному жестким и торопливым. И для Брид этого оказалось достаточно.

Первая стычка между Барахом и Брид произошла по совершеннейшему пустяку. Барах, отдыхавший на палубе после вахты, сидел на бухте каната и мирно напевал уладскую песню, когда возле него ни с того ни с сего остановилась рыжая пассажирка – не дочка Немайн, а другая, из свиты черноволосой красотки. Не предвидя ничего дурного, Барах беспечно подмигнул ей и затянул очередной куплет:

Ах что за благодать – сидеть в заезжем доме

И чинно попивать из кружки пенный эль,

Когда горит очаг и никого нет, кроме

Подружки на коленях, а за окном апрель...

Неожиданно пассажирка уперла руки в бока и гневно сверкнула глазами. Барах запнулся, оборвал песню.

– Подружка у него на коленях, видите ли! – возмущенно фыркнув, воскликнула пассажирка на певучем южном гаэльском наречии. – Да что ты вообще делаешь на камбрийском корабле, уладский разбойник?

Слово «подружка» при этом она произнесла, старательно проглотив половину звуков, чтобы получилось «по-северному».

Опешив, Барах на мгновение замер. Затем медленно поднялся на ноги. Подошел к наглой девчонке вплотную. И возмущенно бросил ей в лицо:

– Что я тут делаю? Да ты только моими стараниями досюда и добралась!

Конечно, Барах сгоряча хватил через край: незаменимым на корабле он не был определенно. И все-таки немалая доля правды в его словах имелась. От таких, как он, простых моряков, от их владения премудростями работы с парусами зависела не только скорость корабля, но и безопасность плавания. А Барах был к тому же еще и грот-марсовым: отвечал за верхние паруса второй, самой высокой, мачты «Дон». То и дело ему приходилось взбираться на нее чуть ли не до самой верхушки и там, на головокружительной и открытой всем ветрам высоте, хладнокровно и уверенно управляться с такелажем. Остальные моряки на «Дон» марсовых очень уважали, иногда им даже завидовали – но, что характерно, обычно не очень стремились занять их место.

Но откуда же было знать об этом дерзкой южанке! И в ответ она лишь пренебрежительно усмехнулась:

– Вы, улады, горазды похваляться! А на деле – только и умеете, что грабить, убивать да предавать! Испокон веков так было, есть и будет!

Кровь ударила Бараху в голову. Не помня себя, он бросился на девчонку с кулаками. Та и не подумала отступать – наоборот, сама замахнулась на него рукой.

Конечно, опытной драчуньей она не была. Барах легко перехватил занесенную для удара руку, а потом с размаху залепил девчонке пощечину.

–Уймись, дура! – рявкнул он со злостью.

Девчонка и правда замолчала – но не оттого, что успокоилась. Во мгновение ока она сделалась белой как полотно, и только отпечаток ладони Бараха остался алеть на ее покрытой крупными веснушками щеке. Затем, презрительно посмотрев на своего обидчика сузившимися зеленовато-карими глазами, девчонка фыркнула, криво усмехнулась и вдруг твердо произнесла:

–Поединок!

Барах ошарашенно посмотрел на нее, чуть подумал, да и пожал плечами. Убивать ирландку, пусть даже из другого клана и племени, ему не хотелось совершенно. А ничем иным, по его мнению, схватка между столь неравными по силам противниками кончиться попросту не могла.

– Давай ты этого мне не говорила, – предложил он. – Не хочу лишать тебя жизни, глупышка.

– Тогда я сама заколю тебя, презренный трус! – прошипела та в ответ.

Недовольно поморщившись, Барах пожал плечами.

– Что ж, тогда давай на ножах, – предложил он с деланным спокойствием.

Девчонка молча кивнула всё с той же брезгливой ухмылкой на лице.

Мысленно чертыхнувшись, Барах выхватил из-за пояса нож. Подбросил его, поймал на лету.

–Видела? – спросил он, скорчив зверскую рожу. – Ну как, не страшно?

По-прежнему не говоря ни слова, девчонка тоже схватилась за пояс. Вырвала из висевших на нем кожаных ножен короткий узкий нож. Прочертила им линию в воздухе. Сделала шаг назад, зловеще ухмыльнулась. И вдруг растерянно ойкнула.

– А ну-ка остановились, живо! – раздался у Бараха за спиной повелительный голос. – Указ верховного короля напомнить?

Голос был, как ни странно, женским – и вроде бы где-то слышанным. И все-таки его обладательницу Барах не узнал. А обернуться он остерегся. Мало ли что могло прийти в голову сумасшедшей девчонке: с такой, пожалуй, сталось бы и в спину пырнуть!

Но как бы то ни было, а напоминание неведомой женщины про королевский указ оказалось как нельзя кстати. Девчонка, только что грозно размахивавшая ножом, сразу же сникла.

–Госпожа Зои... – пробормотала она.

–Напоминаю: все поединки граждан Британской Конфедерации отныне должны проводиться не иначе как с ведома короля или королевы, – спокойно, почти равнодушно произнесла женщина у Бараха за спиной.

– Но здесь же корабль... – растерянно пролепетала девчонка.

– Вот именно, – так же спокойно подтвердила женщина. – К тому же это корабль флота Республики Глентуи – страны, где нет ни короля, ни королевы. А значит, разрешить поединок вам могут только в Кер-Мирддине, в резиденции верховного короля.

На мгновение девчонка задумалась. Потом гордо вскинула голову.

– Но я подданная короля Думнонии! – уверенно заявила она.

– А твой противник? – тут же парировала женщина. – Да и Дунгарта ап Кулмина я здесь как-то не замечала.

Девчонка крутанула головой по сторонам, словно и вправду надеялась высмотреть на палубе правителя своего королевства. Затем – разумеется, так его и не отыскав – она угрюмо уставилась неподвижным взглядом в отдраенные добела палубные доски. Щеки у нее внезапно сделались пунцово-алыми.

– Идем в каюту, Брид, – распорядилась женщина. – Остынь немного. А потом всё обсудим.