Немножко про то, как я читаю

И почему такие рецензии по итогам.

Есть такое знаменитое стихотворение Волошина:

Я иду дорогой скорбной в мой безрадостный Коктебель...По нагорьям терн узорный и кустарники в серебре.По долинам тонким дымом розовеет внизу миндальИ лежит земля страстная в черных ризах и орарях.Припаду я к острым щебням, к серым срывам размытых гор,Причащусь я горькой соли задыхающейся волны,Обовью я чобром, мятой и полынью седой чело.Здравствуй, ты, в весне распятый, мой торжественный Коктебель!

Так вот я его читала совершенно без интереса, пока не побывала весной в Крыму. Правда, не в Коктебеле, а в Евпатории, но проехали мы от Симферополя до пункта назначения через половину Крыма. И там я увидела всё описанное... И понеслось!

Тёрн — это слива и, как все сливовые, покрывается белыми цветами сверху донизу ещё до того, как появятся листья. Миндаль у нас тоже растёт, но чтобы вся долина была залита этими облаками миндаля — это только в горах бывает. Едешь по серпантину — а внизу в самом деле как дым...

Итак, время событий — ранняя весна, время цветения.

С «чобром, мятой и полынью седой» Остапа понесло совсем круто. Пасхальный контекст стихотворения и так понятен, но по разным причинам косяком пошли античные ассоциации. Это же Волошин, куда тут без античности.

«Чобр» — это, скорее всего, чабер (не путать с чабрецом). Чабер — это цветок семейства яснотковых (как, впрочем, и мята). Среди яснотковых вообще много душистых растений, они часто используются и в кулинарии, и в медицине. Греки, в отличие от римлян, чабер не ели, но нюхали :) и лечились им. Чабер у греки ассоциировался с волшебством; есть также предположения, что чабер входил в состав колдовских зелий, описанных в античной литературе (например, в непенте).

Мята, тоже лекарственное растение, у греков помимо этого связывалась с подземным миром. Мятой лечили женские болезни, также считалось, что она придавала сил атлетам и воинам.

Полынь издавна используется в медицине, греки посвящали её Артемиде и Илифии — богине благополучных родов. Впрочем, Артемиду тоже почитали как родовспомогательницу. Кроме того, полынь — ещё более «волшебная» трава, чем чабер, уважающие себя фармакис без полыни никуда не годились.

Чабер, мята и полынь зацветают поздно — в середине лета и позже (в зависимости от вида). Но зачем «обвивать чело» травами, которые весной ещё не цветут? Возможно, затем, что у них похожий внешний вид: тёмная зелень и белый пушок на стеблях. Полынь и вовсе кажется «седой».

Итак, что мы имеем? Весна, мифические места, лекарственные травы, причём две из них связаны с женской природой, плодородием и смертью... И венок из них на голове у... участника весенних мистерий? Такие бывали: например, Малый Элевсинские мистерии проводились весной, в антестерионе (примерно наш март).

Весна — жертва и воскресение — женские тайны — подземный мир — волшебство... и мужчина, увенчивающий себя колдовскими травами, связанными с женской природой. Очень антично, кстати, и очень по-волошински.

Разумеется, я не настаиваю на верности (тем более, на "единственноверности") своего понимания, но — так тоже можно.

Резюме: матчасть важна :)