Убийцы и воры, Тёмная Академия (черновик)

Следуя прекрасной идее Ростислава Флешмоб "Черновик"
Итак, глава второй книги цикла "Ночные убийцы" (отрывок, конечно))

....

В Зале Пентаграммы было пусто. Колыхались потревоженные неожиданным сквозняком знамёна факультетов, отражаясь в полированном чёрном камне стола, танцевали, искрясь в солнечных лучах пылинки, но никого из живых не было. Лишь огромный, размером с дворняжку, ворон смотрел на хулигана, запрокинув голову набок. Он сидел на высокой спинке кресла ректора, приоткрыв чёрный клюв и встопорщив бородку. 

– Господин ректор! – крикнул Магнус, но ему ответило лишь эхо.

Может и вовсе нет никакого ректора в Академии? Никто из адептов его не видел. Магнус ещё раз огляделся, обошёл зал.

– Господин ректор! – позвал уже не уверенно. – Там стражники по вашу душу. 

Знамёна молчали и стулья тоже. Ворон встряхнулся, прыгнул, перескочив на подоконник разбитого окна. «Улетит сейчас», – испугался адепт. Наверняка ворон ректора, а он, Магнус, его упустит.

– Не смей! У стражников соколы, – воскликнул и усмехнулся. Разговаривает с птицей! Дожил.

Огромный ворон обернулась к нему, наклонив голову. Кажется, улетать не торопится. «Всего лишь курица-переросток» – подбодрил себя Магнус и подошёл к окну. Мельком увидел, что отряд уже подъезжает к внутренним воротам, а в небе кружат охотничьи соколы. «Я ошибся, – подумал он, – ректор, видимо в курсе и уже покинул Академию.».

– Спр-рячь меня, – сказал ворон.

– А где ректор? 

Магнус и сам понимал, что ручные птицы не разговаривают, но ворон покосился на него и неожиданно ответил:

– Пр-рячется.

– А ты…

– Вор-рон р-ректор-ра.

– Так соколы по твою душу?

– Р-разумеется.

Магнус задумался на миг, а затем запрыгнул на стол, сдёрнул с древка чёрное знамя факультета убийц и, накинув на странного собеседника, замотал его. А затем открыл противоположное окно, схватил ворона и, выпрыгнув на крышу, закрыл створку за собой и осторожно заскользил к краю.

Это был внутренний Двор Воров, место тихое и не опасное. Магнус уже успел тут побывать, когда на втором курсе исследовал Тёмную Академию. Поэтому уверенно соскользнул с водостока в разбитый посреди двора сад. Воры предпочитали растения с раскидистыми кронами, по которым можно было забираться на этажи, в ветвях и тени которых удобно было прятаться. Было негласное правило, по которому адепты одних факультетов не заходили в корпуса и дворы других, но так как прямых запретов не было, Магнус плевал на все традиции и тщательно обследовал каждый двор, каждый камень, все чердаки и коридоры. В конце концов, эти знания могли однажды спасти ему жизнь. 

Воры показались убийце вполне симпатичными ребятами. Они, конечно, отрабатывали друг на друге приёмы, крали и прятали ценные или назначенные быть ценными вещи, но, как правило, дружили друг с другом, гуляли компаниями и ходили друг другу в гости. К пропаже личных вещей адепты утреннего факультета относились с иронией. Жизнь научила их не предавать таким мелочам особенного внимания. И Магнус отчасти завидовал столь простым и тёплым отношениям. А потому с удовольствием тайно посещал противоположный факультет. 

Но сейчас ему было не до любования нарциссами и примулами. Решение спасти ректора пришло спонтанно, из какого-то внутреннего противоречия. (...)

Куда девать ворона? Вот в чём вопрос. Прокрутив десятки вариантов, Магнус решил, что места лучше подсобки при аудитории точного удара ему вряд ли возможно найти, как вдруг…

– Эй, что делает вечерник на нашем дворе?

Тихий шелест позади него заставил упасть на землю и перекатиться. В Сквере Висельников такое могло закончиться принудительным окончанием Академии. Ну, то есть смертью, если по-простому. Позади зашелестел смех. В тени дерева угадывалась невысокая фигурка в сером трико. На голове – капюшон, лицо закрыто шёлковой маской. Воры не носили серебряных, считая, что чем меньше тяжести на теле, тем проще лазить по этажам.

– Гуляю, – нагло ответил Магнус, поднимаясь и отряхивая штаны.

– Ух ты! – заметила фигурка, не двигаясь. – И часто ты гуляешь по чужим дворам?

– Нет чужого, есть временно хранящееся у чужих, не так ли? – хмыкнув процитировал Магнус. Он знал пословицы всех четырёх факультетов. 

Собеседник сделал жест, будто аплодирует, но не нарушил ладонями тишину.

– А если я закричу? – спросил вкрадчиво.

– Обнаружишь себя, – Магнус пожал плечами.

Явно же, что вор скрывается сейчас от посторонних глаз.

– Обнаружу, – поразмыслив, согласился тот, – но и тебя тоже обнаружу. И что-то мне подсказывает, что ты этому не обрадуешься.

Убийца хмыкнул. Торг. Как это, в конце концов, по-воровски.

– Ладно, – согласился, – что ты хочешь за тишину?

– Тишина бесценна, – отозвался вор, и его тонкие губы растянулись в улыбке. – Я хочу… – он задумался на пару минут. – Поцелуй.

«Девушка», – догадался Магнус.

– Ты со всеми подряд целуешься, кого встречаешь во дворе? – поддел он её.

– Нет, – воровка пожала плечами, – но мне интересно, как это делают убийцы. Вы – обречённые, и думается, должны целоваться как в последний раз. Хочу сравнить.

(...)  Магнус подошёл к юной воровке, притянул её к себе, наклонился и впился в губы. Девушка прижалась к нему, обхватила его талию руками и ответила. Поцелуй по вкусу напоминал парное молоко. Она слегка укусила его за нижнюю губу, не больно, скорее игриво, и чуть потянула.

– Д-да, неплохо, – призналась воровка, отстранившись. – Недостаток опыта искупается страстью. У тебя никого давно не было, да?

Магнус рассердился:

– А вот ты явно многоопытна!

Она тихо рассмеялась.

– Ты сейчас пытаешься меня задеть что ли?

Ему стало досадно. Магнус вновь притянул к себе хрупкую фигурку и скинул с её головы капюшон. По плечам рассыпались короткие русые волосы, едва ли достигавшие лопаток. Мягкие и лёгкие. Он коснулся их пальцами. «Как шёрстка у котёнка». Наверное, хватит уже хранить верность той, что сама ушла два с половиной года назад. 

Их губы вновь соприкоснулись, и Магнус ощутил дикий голод.

------

На всякий случай, ссылку на первую книгу цикла положу туточки