Черновик

Она ждала и не ждала этой встречи с ним. В последний раз они виделись два с половиной месяца назад, в Ивано-Франковске — и он тогда не решил ещё, поедет ли поступать в Москву. А сейчас Галка не была даже уверена, что хочет видеть его опять.

Это была какая-то странная, разбросанная во времени и пространстве дружба. Познакомились они с Женькой случайно, в седьмом классе, на республиканской олимпиаде по математике. На экскурсии по городу сели случайно в автобусе рядом. И как-то само собой так вышло, что почти весь остаток недели провели вместе. Галка уже навоображала себе с три короба, но оказалось, это всё. Да и что ещё могло быть, когда они даже адреса друг другу не оставили.

А в восьмом классе у неё появился мальчик. Носильщик портфеля. Трудно сказать, насколько он ей нравился. Нравился, наверно — раз позволяла вот так таскаться за собой. Во всяком случае, была ужасно довольна сложившимся положением вещей. Ну и Женька совсем вылетел из головы. Но на следующей олимпиаде она опять нашла его. Или он её. Или, может, просто увидели друг друга — трудно не заметить знак0мое лицо в не такой уж и большой толпе. И пять они бродили вместе по городу, дружно ругали днепропетровскую воду — такую, что даже от чая в столовке несло хлоркой. Смеялись, переживали за нерешённые задачи… И опять разъехались, не оставив друг другу адресов.

На этот раз, правда, разлука была не столь долгой: оба, как выяснилось, записались в лагерь заочной ФМШ. Не сговариваясь, не предполагая даже, что снова встретятся здесь. Давешний одноклассник был к тому времени уже прочно забыт, и совершенно нежданная встреча показалась Галке знаком судьбы. Но несмотря на все ожидания и надежды, и этот месяц лесной романтики не изменил практически ничего. Ну то есть на танцах Женька определённо приглашал её чаще других — что не укрылось от зорких глаз соседок по палатке. Вот только не чувствовалось за этим чего-то большего, чем обычное дружеское внимание.

Ну а в самом конце смены случилась ещё одна неожиданность: ей предложили ехать в Киев, поступать в физмат интернат. Ей одной, из всего их дружного фэмэшатного отряда. Что Женьку почему-то сильно расстроило. Это было странно: на олимпиадах она всегда выступала намного лучше его — и никогда он не страдал по этому поводу, не завидовал, а тут… Галке хотелось думать, что он вдруг понял, прочувствовал в душе, что они могли бы жить в одном городе, учиться в одной школе, может быть, даже сидеть за одной партой. Представлялось, как он скажет ей всё это… Но он лишь поздравил её с грустной миной на лице и отошёл в сторону. Наверное, всё было гораздо проще: родители не отпустили его — как и её — поступать после седьмого класса, когда был основной набор. И сейчас он упустил последний шанс сбежать из дому пораньше… А она тут и вообще ни при чём…

Она поступила — и жизнь мгновенно изменилась до неузнаваемости. Конечно, в начале было тяжело. Все вокруг незнакомые. И… другие. Тоска по дому просто захлёстывала. Но с каникул после первой четверти она уже не уезжала из дома, она возвращалась в интернат. Сама стала такой же другой. И Женька опять забылся — тем более, девочек здесь было заметно меньше, чем мальчиков. И никто не смотрел на неё больше, как на синий чулок, годный лишь на то, чтобы попросить списать домашку.

Попасть на очередную олимпиаду из интернета оказалось намного сложнее, чем она привыкла. Дома у Галки просто не было настоящих конкурентов — а здесь за место в команде пришлось побороться. Но ей удалось, и даже в первых рядах. Ну и сама олимпиада выглядела на этот раз уже совсем иначе: она не была больше застенчивой маминой дочкой, сторонящейся немного всех этих малознакомых мальчиков девочек, особенно тех, что постарше её. Вокруг были хорошие друзья, весёлая шумная компания, которой море по колено. Она, наверное, и не вспомнила бы о Женьке — если бы он не разыскал её сам.

Он заметно повзрослел, но всё равно показался Галке каким-то немного… домашним. Не скучным, не зашоренным, просто не было в его поведении той бесшабашной свободы, к которой она успела уже привыкнуть за прошедший год. Она познакомила его со своими друзьями, представив как старого знакомого — и он незаметно влился в их компанию, стал почти что своим. И иногда ей даже казалось, что он здесь вовсе не из-за неё, а из-за этих вот новых своих приятелей…

Десятый класс… Он принёс с собой сразу два знаменательных события. Во-первых, Галка окончательно решила поступать в МГУ — вопреки довольно-таки настойчивым советам родителей, считавших Киевский университет более реалистичным вариантом. Хотя, казалось бы, ну что она теряет-т0, вот в самом худшем случае? Месяц каникул. Было бы, из-за чего переживать. Через розетку на кухне она подслушала, что родители, похоже, просто не хотят тратиться на эту «экскурсию в Москву». Но сказать ей прямо в глаза, что жалеют денег, не решились и, скрепя сердце, дали добро.

Но главным было совсем другое событие. Галке показалось, что она наконец-то влюбилась. Не понравился кто-то, не увлеклась. Влюбилась влюбилась. По уши, до умопомрачения. И как обычно водится в таких случаях, совершенно безответно. Ну то есть предмет вообще не замечал ни её, ни, тем более, её любви. Один раз она решилась пригласить его на белый танец, но и это ничего не дало. Не поговорили даже, так и протанцевали молча до конца песни. А потом ей рассказывали, он жаловался друзьям, что испортила она ему этот танец, отпугнула ту, которую он ждал.

Кого именно, выяснилось очень скоро: в этом году на олимпиаду попали все трое — и принц её ни на шаг не отходил от своей избранницы, хорошенькой и очень милой восьмиклассницы. А Галка-то так рассчитывала на эту неделю в новом городе… Не удивительно, что Женька опять пришёлся ко двору. И, сам того не зная, очень помог ей. Ну в самом деле, что она нашла в этом красавчике с дурными манерами? Зато сейчас он уж точно в МГУ не намылится, останется в Киеве при своей крале. Одним конкурентом меньше!