О Роулинг (выдержка из статьи Д.Быкова)

Интересный анализ ГП. Полностью почитать можно здесь. 

"Дело в том, что все мировые бестселлеры написаны на один сюжет, решительно все — от Евангелия до приключений Шерлока Холмса. Человечество, рассказывая одну и ту же историю странствующего шута-плута-проповедника, понимает про себя что-то самое главное, и нам важно даже не то, в чём Роулинг следует традиции, а то новое, что она в эту историю привнесла, те принципиальные моменты, которые добавило в неё именно наше время. Это единственное зеркало, в которое человечеству дано посмотреться.

Перечислим бегло те семь неизменных черт, которые в этой истории воспроизводятся.

Она всегда выдержана в жанре высокой пародии, то есть использует и травестирует классические образцы — поскольку само учение главного героя (или та идея, которую он несёт в мир) всегда основана на ироническом переосмыслении действующих законов. Евангелие — высокая (то есть не снижающая, не издевательская) пародия на Ветхий Завет; «Гамлет» — жестокая пародия на хроники Саксона Грамматика, в которых Амнет как раз не рефлексирует и жестоко всех побеждает. Дилогия о Бендере — пародия на всю литературу Серебряного века. «Гарри Поттер» — пародия на всю британскую литературу о сиротках, побеждающих зло, на «Джейн Эйр» и всего Диккенса плюс на огромную литературу о британских закрытых школах.
2. Герой является трикстером, то есть носителем прогресса, как доказал Марк Липовецкий, и всегда проповедует некую модернистскую идею, смягчающую и улучшающую нравы. В случае Поттера это идея, которую сама Роулинг формулировала неоднократно: в жизни необходимо делать выбор между простым и правильным, время простых решений и врождённых признаков закончилось, нельзя уважать себя за факт рождения в определённой семье и местности. Пришло время полукровок (и даже грязнокровок); человек ценен и важен тем, что он сам из себя сделал.

3. Герой непременно умирает и воскресает, и это можно было предсказать уже с середины семитомника (я предсказал на третьей книге). Связано это с тем, что трикстерская сага обычно пишется в тёмные века, и герой одновременно напоминает о прекрасном прошлом и обещает будущее. Христос появляется во время упадка Рима, между Античностью и Возрождением; Гамлет между Возрождением и Просвещением; Холмс — между Просвещением и модерном. «Гарри Поттер» пришёлся на холодную войну, на торжество хаоса и обскурантизма, столь заметное сегодня во всём мире — особенно в России, в Штатах, в Британии. Вы спросите, а где же воскресение Гамлета? В самой жанровой природе пьесы: он умер, встал, раскланялся. Про Рейхенбахский водопад Холмса и воскрешение Бендера можно не вспоминать; черты трикстерского героя есть и у Штирлица.

4. У героя непременно проблемы с отцом (и с семьёй в целом), потому что истинный его отец — Бог. Отец героя либо призрак, либо турецкоподданный, о котором ничего не известно; отец присутствует, но незримо, и функция его скорее символическая.

5. Рядом с героем не может быть женщины (или она играет чисто служебную, тоже символическую роль). Причина в том, что этот герой всегда рушит мир, трансформирует его, а женщина, напротив, лепит гнездо. Пока Пер Гюнт, Уленшпигель или Насреддин странствуют — Сольвейг, Неле и Гюльджан ждут дома; они прекрасно справляются с ролью символа вечной верности, но попробуйте представить их рядом с героем, в бедствиях странствия! Именно поэтому любовная линия в саге о Поттере — самая слабая; Джинни Уизли не успевает вырасти в полноценного персонажа — и не могла бы. А Гермиона закономерно достаётся Рону.

6. У героя обязательно есть Глуповатый Друг: апостолы у Христа, Санчо-Пансау Дон Кихота, Ватсон у Холмса — это возможность для читательской самоидентификации; мы смотрим на него их глазами, разделяем их недоумения и постепенно вместе с ними догадываемся о миссии. У Роулинг это Рон Уизли.

7. В этом сюжете не обязательно, но почти всегда есть предатель, Иуда, двойной агент. И его наличие в евангельском сюжете говорит о человечестве нечто очень важное, поскольку именно вокруг этого предателя и разыгрываются главные страсти. Тенденция эпохи состоит в оправдании Иуды. Это происходит с начала XX века — у Гедберга Тора, у Леонида Андреева, потому что жить в сознании, что человечество предало Христа, невыносимо. Наверное, у Иуды были свои мотивы. Может быть, его обижали в детстве, а может быть, он как раз любил Христа больше всех и помог ему осуществить миссию. Ко всему арсеналу этих оправданий прибегает Роулинг, изображая Снейпа. Именно Снейп — самый неоднозначный и самый интересный персонаж семитомника, все люто хотят заполучить в ролевых играх именно эту роль, и дело даже не в том, что в фильме его играл Алан Рикман, большой актёр и любимец всех детей на площадке, — а в том, что там есть что играть. Сказал же Хабенский, сыграв Клавдия, что эта роль интересней Гамлета. Снейп, безусловно, искренне любил Тёмного лорда и желал служить ему. Снейпа спасла любовь к Лилли Поттер, и на сторону Дамблдора он перешёл только потому, что тот ему пообещал защитить любимую; он любит её, несмотря на то, что она вышла замуж за главного его мучителя, — а папа Поттера вёл себя со Снейпом не лучшим образом, и вообще банда мародёров, как они себя называли, состояла из людей талантливых, но не слишком благонравных. Короче, Снейп не злодей, он убил Дамблдора по его личной просьбе, он сам погиб, и вдобавок у него тот же патронус (лань), что и у Гарри Поттера. Но мне этот персонаж непобедимо противен, и сама тенденция оправдывать двойных агентов не слишком приятна. Проблема в том, что Роулинг не всегда пишет по собственной воле — ей как бы диктуют, и она видит то, что ещё не до всех дошло. Боюсь, что, по крайней мере, пять тенденций цикла о Поттере вносят существенный и не самый приятный вклад в самопознание человечества.

Во-первых, ни одна битва сегодня не может быть выиграна без такого перебежчика, и я с особым филологическим любопытством — как-никак эволюция метасюжета интересует меня больше всего, ибо по ней действительно «что-то видно», — слежу за борьбой Навального с Кремлём. Кто из сислибов тянет на Снейпа? Кириенко? Кудрин? Сурков, который больше всего похож на этого персонажа по антуражу, но, думается, далеко не дотягивает по глубине? Кто-то должен быть, без него эту игру не выиграть. Со своей стороны и в стане Навального обязан быть свой Петигрю, в последнее время они начали понемногу расчехляться, но это только предвестия будущей бури.

Во-вторых, Роулинг догадалась о том, что и сам вождь добра не без греха; сегодня не выживет чистое добро, потому что оно обязано содержать крестраж Тёмного лорда. Это делает его неуязвимым. Нет беспримесных героев и злодеев — в каждом герое есть своё злодейство, которое резонирует с Абсолютным злом и даёт шанс понять его, догадаться о его намерениях. Чтобы победить злодея, надо быть немного им.

В-третьих, время Гриффиндора уходит, и на первый план выходит Слизерин. Роулинг точно почувствовала, что в основе успеха всякой эпопеи — четыре темперамента, как в случае с мушкетёрами, и евангелистов тоже было четверо; холерики-гриффиндорцы, чей негласный девиз — отвага и слабоумие, своё дело сделали. Сын Гарри Поттера определён Шляпой в Слизерин, и это не просто прихоть рассказчицы. Слизерин не зря делается главной силой эпохи, как Арамис не просто так пережил всех друзей; сангвиники-пуффендуйцы и флегмати- кикогтевранцы ещё скажут своё слово (и не зря из Пуффендуя происходит Ньют Саламандер, герой приквела), но сейчас время Слизерина. ХИТРОГО Слизерина, который никогда не действует в лоб, который страшно самолюбив и амбициозен, который состоит со злом в ещё более тесном родстве и особенно продвинулся в изучении тёмных искусств.

В-четвёртых. Я люблю на лекциях спросить детей, в чём главная разница между евангельским сюжетом и мифом о Поттере. И поскольку дети сейчас умные, они иногда догадываются. В евангельском сюжете Сатана лично не участвует. Христос видел его низверженным с неба, Сатана искушал его в пустыне. Но Сатана напрямую в Евангелии не действует — он открыл лицо в последний век, и все мы это лицо увидели. О том, как он был низвержен, свидетельства у нас тёмные, разноречивые — многие вообще считают, что Господь с самого начала готовил себе противника и всё происходит по его замыслу. Несомненно одно: после первого своего поражения Сатана собрался с силами и теперь явился лично. Долгое время он прятался по крестражам, а теперь мы его видим воочию. Он явился в образе фашизма (Первая магическая война), теперь предстал в образе, наверное, ИГИЛа, запрещённого в России, понятное дело. Вторая магическая война в мире Хогвартса случилась в девяностые, но наш мир несколько отстаёт от магического, так что нам новый Армагеддон предстоит переживать вот примерно сейчас. Как говорил доктор Дымов, «этим пахнет».

И в-пятых. Эта битва будет происходить в Хогвартсе, то есть вести её будут дети, и именно дети станут её главным объектом. Всё делается из-за них, зависит от них и коснётся их в первую очередь. Я не знаю, почему это так. Пока, к сожалению, эти закономерности предстоит нам постигать гадательно либо эмпирически. Но это так, и потому я сегодня уделяю преподаванию больше времени, чем литературе, а главная книга наступившего столетия пока детская."