Поединок четвертый. Итоги

Вот и завершилась четвертая игра на нашей площадке. Несмотря на некоторые накладки и неспортивное поведение одного из игроков, поединок оказался достаточно интересным, а обсуждение - конструктивным.
Я от всего сердца благодарю судей, которые не поддались на провокации и не отказались судить рассказы в обстановке, когда их мнение пытались выдать за заговор против одного из участников. Клуб так же объявляет, что порицает поведение участника, который не дождался окончания поединка, в своем блоге собирая под знамена  сторонников "теории заговора".
Клуб считает такое поведение достаточно уважительной причиной для бана.

Но, собственно, речь не об этом, речь об итогах.

Итак, подведем итоги.

Читательское голосование:

 Рассказу "Старые Боги" отдали голоса Алексей Имп, Карин Андреас, Скальд Черный, Светлана Нарышкина, Agnes, Хамархан Александр, Джина Шей, Виктория Ковалева, Степанец  Ирина Владимировна.
 За рассказ "Эриль" голосовали Геннадий Дмитричев, Vasya, Виктор Шипунов, Влад Ларионов, Ирина Юрьева, Пчелка, Павел Брыков.

По половине голоса отдала каждому из рассказов Полина 

Итог читательского голосования: "Старые боги" - 9,5 баллов, "Эриль" - 7,5 баллов ( 9 и 7 без учета неопределившихся)

Голоса судей распределились следующим образом:

Оксана Шуда: рассказу "Эриль" - 2 балла,

Вячеслав Паутов: рассказу "Эриль" - 2 балла,

Вадим Скумбриев: рассказу "Эриль" - 2 балла,

Юта Грим: один балл рассказу ""старые боги" и один балл рассказу "Эриль"

Итог судейского голосования: "Старые боги" - 1 балл, "Эриль" - 7 баллов. (0 и 6 без учета "победила дружба")

Общий итог: "Старые боги" - 10,5 баллов, "Эриль" - 14,5 баллов. (9 и 13, соответственно) Клуб приносит  извинения за  ошибочный подсчет без учета правил. 

Поздравляем победителя, им стал Сергей Савин   

И по традиции в финале поста - отзывы судей:

Оксана Шуда: 

Интересная и  сложная тема бунтарства выбрана авторами, да еще в жанре исторического  фэнтези – есть, где развернуться и дать волю фантазии. Комментарии я  прочла, заострю свое внимание на логике повествования и на соответствие  выбранной теме. 

Вот первый абзац «Старые боги»: 

Вера, только она направляет человека в его стремлениях, будь то вера в Бога, Богиню,  Богов или отрицание их. Нельзя ведь отрицать того, чего не существует, и  это тоже вера. И всем воздастся по ней.

Когда я  читаю первый абзац в рассказе, я понимаю, что меня ждёт дальше. Данный  случай не исключение – здесь спорное высказывание и нелогичное  построение мысли. Я не ошиблась -  рассказ именно такой.

Направлять  человека может не только вера, еще множество разных мотивов существует:  от страха смерти до любви к ребенку, например. 

 Нельзя ведь отрицать того, чего не существует, и это тоже вера.

Если  ко мне подходит больной шизофренией и показывает на чертиков, а я их не  вижу, то, что я латентный шизофреник, только потому что я их не  разглядела?

Это как бы философское утверждение автора, данное им  вначале, сразу ставит меня в позицию скепсиса. И весь рассказ я читаю  внимательно, понимая, что здесь нельзя расслабляться. Мой мозг теперь  ищет ошибки. Минус автору за то, что хвастанул и замахнулся, но не  достиг цели. 

Далее. Где фэнтези? Даже на магический реализм не  тянет. Где фавны, нимфы, кентавры, минотавры? А они ведь жили бок о бок с  людьми, да и боги жили среди людей, раз между ними были любовные  отношения. Это не просто мифы, по мнению профессора Андре Боннара,  древний грек не мог еще осознавать и называть свои чувства, он их  персонифицировал в образы и оттождествлялся от них, взаимодействуя с  миром и с собой. В каждом водоеме жила нимфа, за каждым деревом  притаился фавн. Это была их чувственная реальность. Невыдуманная, а  проживаемая. Даже если это всего лишь гипотеза, но зато какой простор  для фантазии! 

Дальше - может это к делу не относится, но я  когда-то училась на истфаке, курс по древнегреческой культуре был моим  любимым. Много читала, не только то, что задавали. Из-за обилия  исследовательской литературы на эту тему, можно легко смоделировать ту  реальность. И она не всегда будет совпадать с точкой зрения официоза. 

Так,  например, считается, что Олимпийские Игры связаны с религиозным  культом, но есть другое мнение. Древняя Греция, да и весь цивилизованный  мир, всегда находился в состоянии войны, и соревнования – это военная  подготовка. Возвращаясь к рассказу – юноша, если он хочет посвятить себя  Зевсу – это, прежде всего, воин. И он прекрасно осведомлен о том, что  мир жесток. Юноши в наше время (часто это еще дети) и молодые люди в  древнее время – очень разные в психологическом плане. Тогда смерть  всегда была рядом, поэтому и процветал хтонический культ, потому что он  основан на страхе.

Сцена насилия – с трудом поняла, что там  произошло. Почему юноша не смог защитить себя? К концу рассказа до меня  только дошло. Размышляла, какое значение имеет отец в повествовании?  Отец – это символ Зевса, как отец не хочет видеть сына, также и Зевс не  хочет принимать юношу Котика (странное имя, но если Котик, предположим –  это поклоняющийся богине Коттис, то имя нужно бы сменить, чтобы  Зевсу-то угодить). 

В итоге - бунт против темных сил обернулся  провалом, юноша возвращается к темному началу, к матери, по сути.  Сепарация не произошла. Теперь он - немужчина навсегда. С  психологической точки зрения – верное описание проблемы, но совершенно  мимо заявленной темы. Человек против Бога – это дерзновение, свержение  идеалов и - взросление. А здесь попытка убежать от матери к отцу, но  т.к. отец не любит и не принимает своего ребенка, то ребенок навсегда  остается с мамочкой. Нет попытки взросления. А значит – мимо темы.

Неудачное  заявление на трагедию. Совсем не по древнегречески – смерти нет, нет  хора, поющего о Злом Роке и несправедливости Судьбы, нет пафоса и  стенаний. Нет катарсиса – а ведь именно он смысл и суть искусства.  Вместо этого – дальнейшее унылое существование главного героя в  катакомбах древних святилищ. 

В рассказе еще много всего, что  цепляет и карябает, оставляю это на суд следующих комментаторов.  Подпишусь под всем, что сказал Влад Ларионов, за его хороший  внимательный отзыв.

            Моя оценка 3 из 5 баллов.

По той же схеме пройдусь, начну с первого абзаца рассказа «Эриль»

– Дорогу!

Правая нога предательски подогнулась и поехала, пришлось опереться на посох. Тяжело гружёная телега проехала мимо, разбрызгивая грязь. Возница, рыжий Олаф такой же нахал, как и его  отец, даже не соизволил оглянуться. Мальчишка, ни в грош не ставит силу  богов. 

Небольшой косячок, повторяющееся однокоренное слово. Эх, сразу спотыкаешься и начинаешь чувствовать досаду(

Ну,  это мелочь, как оказалось, в целом этот абзац полностью соответствует  дальнейшему повествованию: эриль, который думает, что он настоящий  волшебник, и окружающие его люди, которые совершенно не хотят признавать  его власть и значимость. Ни рыжий Олаф, ни Уве Железноногий, ни Бьёрн,  который не желает становиться его учеником. Размышляла над концовкой –  почему Бьёрн отказывается? Потому что Ингольв не внушает ни уважения, ни  доверия? Потому что он жалок? 

Автор хорошо владеет материалом,  атмосфера рассказа погружает в мир викингов, в их быт, я верю в  происходящее. Отличные метафоры, 

по небу неслось клочковатое серое одеяло,

тучи разбежались как стадо испуганных овец

которые  делают этот рассказ живым. Так что там с концовкой и где человек против  Бога? Получается – это не главный герой против Бога, а люди против  Бога. Они отрицают значимость и власть божественного в их жизнях, а  значит служитель и проводник им не нужен. Даже замечание Ингольва

– Локи тоже спорил с асами, и к чему это его привело?

не имеют никакого значения для ярла Уве. А фраза 

Эриль, которого не слышат боги, не эриль.

должна  звучать как «Эриль, которого не слышат люди, не эриль». Так он и  покидает людей, обратившись в кота. Но это единственный фэнтезийный  элемент, и этого мало, как мне кажется. Все-таки эрилю не достает силы и  могущества, он какой-то обессиленный, не мудрый – он просто старый  человек. Он не может ни увлечь Бьёрна, ни заставить. Какой же он  проводник воли богов?

К слову сказать, культуру эпохи викингов  очень люблю, сама балуюсь рунами и вникаю во все это с интересом и  удовольствием. Жаль, тема раскрыта не до конца. Но все же рассказ хорош,  с ним немного поработать еще и будет замечательно.

            Автор, за что вы так с волшебником? Что за нигилизм?

Рассказу 4 из 5 баллов.

Свой судейский голос я отдаю за рассказ «Эриль».

Вячеслав Паутов:

Рассказ «Эриль»

И  здесь нарушен основной канонический посыл исторической прозы: сначала  определяемся с парой «время-место», а лишь затем «события-люди». Именно ,  с самого начала, потому что в конце  - уже поздно и никому не интересно  (не нужно).  Я понимаю, что вторая пара интересней, но если уж вы  замахнулись на историчность, то без первой – никуда.  Это первая для  второй, а не вторая – вместо первой. Потому и вступительная фраза  (начало с прямой речи) героя «Эриля» оставляет говорящего вне места и  времени, тот остаётся между небом и землей, в далёкой безвестности: где  он, когда, он, для чего он... и кто вообще этот "он". Может в других  жанрах это и правомочно, но не там, где обозначена необходимая  «историчность». Герои-персонажи-образы для места и времени, а не  наоборот. Это эпохальные понятия локальности влияют на формирование  образной системы участников повествования, а не они – на локальность.  Потому «историчность» отображения авторских посылов и требует  определённой композиции повествования: уже во вступлении чётко  определяемся с местом и временем будущих по тексту событий –  «заземляемся-приводняемся в эпохе». Естественно, для отражения  эпохальности дальше идёт «образный эпохальный реализм», «бытовой и  социальный реализм».

       В рассказе «Эриль» автор отправляет  нас в Швецию первой половины XV в (до 1445 г), когда Сёльвесборг  (Sölvesborg) ещё не был городом (центром проживания и жизнедеятельности с  чётко определённой структурой состояния и управления), а лишь крупным и  актуальным рыбацким поселением. И вот здесь нужно чётко представлять  себе Швецию той эпохи: три века христианства, окончание борьбы и полный  слом язычества, естественная тяга к европейской науке и естествознанию,  раннее скандинавское книгописание. Какие эрили, свободно разгуливавшие в  устоявшемся христианском мире? Ведь их удел совсем другая эпоха,  подразумевающая совершенно иные людские взаимоотношения. И последнее,  указанный период шведской истории  - время открытой «охоты на ведьм»:  костры над слугами дьявола пылали вовсю, непримиримые остатки язычества  уничтожались безжалостно.

        Эриль (Erilaz, erilar) –  подчинитель, повелитель (ярл) рун, а не «мастер рун», каким его  представляет нам автор, потому как "мастер"  - привнесённое слово,  совсем не скандинавского корня. Эрили реально существовали в VIII-X в.  Они могли творить "чудеса". Но были ли они магами? Нет, без силы рун  эриль – никто, да и люди эти магами в ту пору не могли называться. Эриль  – прилежный «пользователь», а не  мастер по производству артефактов.  Как правило, древние слова имеют целый ряд возможных трактовок, здесь  может звучать и так: воин, знать, сражающийся, но ещё и колдун, и  хитрец, и даже «режущий по камню». Не могу удержаться от примера эриля  Эгиля. Потому, что сейчас тот случай, когда можно вспомнить древнее «ek erilaR sa wilagaR hateka» ( я эриль хитрым прозываюсь)

В  «Саге об Эгиле» (речь пойдёт об Эгиле Скаллагримсоне), самом, пожалуй,  знаменитом скандинавском скальде, эриле и воине, рассказывается  следующее. Однажды на пиру Эгилю поднесли рог, наполненный брагой.  Эгиль, подозревавший, что его могут отравить, вырезал на роге руны и  окрасил их собственной кровью. К браге действительно был примешан яд, и  рог разлетелся на куски в руках у Эгиля. А однажды в своих скитаниях  Эгиль встретил родителей девушки, которая давно и тяжело болела. Зная,  что Эгиль владеет силой рун, родители попросили его вылечить девушку.  Эгиль согласился и, войдя в дом, обнаружил в кровати девушки  амулет-таув: рыбную кость с рунической надписью, которую, по словам  родителей, вырезал местный эриль, чтобы уничтожить болезнь. Эгиль  разобрал руны, и оказалось, что комбинация была подобрана неверно, в  результате чего девушка не только не выздоровела, но и заболела еще  тяжелее. Тогда Эгиль сложил  такую вису (известную поныне):

Рун не должен резать
Тот, кто в них не смыслит.
В непонятных знаках
Всякий может сбиться.
Десять знаков тайных
Я прочел и знаю,
Что они причина
Хвори этой долгой.

        Затем эриль Эгиль уничтожил старую надпись и вырезал новую. Вскоре  девушка поправилась. В этой саге Снорри Стурлуссона ещё много примеров  того, что Эгиль слыл не просто знаменитым викингом, воином-скальдом, но и  являлся глубоким ведателем рун, умевшим использовать их силу для  различных целей (не забывая и о своих). Именно таких людей в  раннесредневековой Скандии называли эрилями. И всё это  относится к «эпохе викингов», которая, автор, на момент вашего  повествования уже давно закончилась, точнее будет -  к концу XI в, а  последним викингом и конунгом викингов был Харальд Суровый, погибший в  1066 г. в битве при Стэмфорд- бридж, пытаясь завоевать эти края Англии.

А  вот теперь, последнее по этому вопросу. Кто мог владеть искусством  управления рунами в полной мере, кто мог научить избранных этому  влиянию? Тот, кому это было доступно и положено по статусу: жрецы Одина и  их последователи. Руноведение было уделом избранных и... ряда  викинговских скальдов-воинов, потому что сам скальдскап считался  «вразумлением Одина для достойных». А кто для Одина считался достойными?   В описываемый автором период шведской истории, эриль лишь  толкователь-предсказатель, пользующийся «рунным умением», но никак не  «повелитель рун». Подобный предсказатель (человек своего времени) выдал  весь расклад будущего и судьбы Свена Вилобородого (короля Швеции, Дании,  Норвегии и Англии, супруга Сигрид Гордой), но ничего не в силах был  изменить – вот реальность эриля той поры, за которую автор так  неподготовленно взялся.

Представленный текст беспредельно грешит  псевдо-историчностью: это совсем не историческая проза, а лишь попытка  автора поднять важную для него тему на требуемый условиями уровень.  Мало, категорически мало сыпать названиями, именами и «профессиями» (под  скандинавов), нужно знать описываемую эпоху, а не делать из неё свалку  времён и народов (если уж есть такое желание назвать свой труд  «историческим). 

А отображение неизменной для каждого скандинава  языческой святыни как «Вальгалла» - вызов их сокровенному. Да, шведы –  возможно, постготы, но уж точно не германцы в описываемое время  (указанное название носит чисто германские корни). Так откуда взялось  подобное написание, мне не понятно? Valhalla – Вальхалла, куда уж  конкретней, потому что так пишется-произносится на всех скандинавских  языках и теперь (раз уж вы взялись живописать Швецию, будьте добры  соответствовать). Ага, автор может возразить: ведь это термин из  германо-скандинавской мифологии, на что я отвечу: свою часть этой  мифологии северяне блюдут строго. Ещё раз Вальгалла? Тогда Один должен  звучать как Вотан, Тор – соответственно германскому посылу. А у вас? И  куда тогда деть Фрейю? И последнее, что меня просто убило: Гюнтер  Кровавое Знамя. Происхождение имени Гюнтер – Германия конца XIII в,  скандинавские аналоги в XIV в (о котором вы пишете) - Gunnar, Gunar,  Gunner, Gunder (потому что они ближе и родней, во всяком случае, древнее  всяких Гюнтеров), существует поверие, что эти, как и другие имена,  раздавал сам Один. О каком Знамени идёт речь? Посмотрите значение и  употребление этого слова. В это время ещё существовало понятие «стяг»,  т.е. brog (брог), кровавый стяг.

Теперь рассмотрим вопрос о  «фэнтезийности» данного рассказа. Здесь он более реален, чем в первом  рассказе. Не знаю, сознаёт ли это сам автор, но мне хочется отметить,  что «Эриль» выполнен в традициях жанра «скандинавская сага».  Это,  надеюсь оспорить не будет никто – самый древний вид фэнтези. Потому что в  него изначально заложены «фэнтези» принципы – атрибуты. До классики  саги автор не дотянул: из 11 основополагающих моментов использовал лишь 4  (пояснения не касаеются данной темы, поэтому и упускаю их сейчас).  Потому и сам рассказ можно обозначить лишь «в стиле скандинавской саги».  Самым ярким примером жанровости является сам эриль-маг, использующий  «магию рун». Конечно, слова «маг» и «магия» я упоминаю сейчас только в  контексте понятного всем определения атрибутики жанра. Только вот  градаций «около-скандинавская сага» и «единственный фэнтези-атрибут»  совершенно недостаточно считать «Эриля» 100% фэнтези. А дальше идёт  полнейший абсурд. Видимо автор не совсем представляет, что такое руны и  как (через кого) воспроизводится их сила-влияние, если отойти от  современного оккультизма, а вернуться к требуемому «историзму»  (исторической реальности). Что значит сжечь, уничтожить руны? Это  катастрофа, прежде всего, для их владельца. Он сам не может предсказать,  предугадать, предвидеть трагичности последствий подобного действа – он  бросил вызов главному богу, через рунную память вершителю судеб  Мидгарда: покорность рун уничтожителю заканчивается навсегда – больше  никакого «волшебства» или все «заклятия», ранее наложенные этими рунами,  не снять при жизни злосчастного эриля. Так как же он обратился в кота?  Может чертил руны на земле или в воздухе? Да хоть на воде – он теперь не  повелитель рун, а обычный человек и совершенно чуждый для  «колдовства-ведовства-волшебства». Большой кот? Так в скандинавской  мифологи  такой кот один – йольский Jólakötturinn (по-шведски)  Юляшёттуринн. А он, как известно, не добрее (если не хуже) самого Локи.  Только вот на Йоль природа, описанная  автором не смахивает.

В  образной подаче преобладает речевая составляющая в ущерб  описательно-отражательной. Да герои говорят, но без всяких  внешне-внутренних реакций, отмечаемых автором, потому эта речь и не  носит обратной связи: слова для слов. И как результат, страдает  образность. Эти «викинги» XV в совершенно неубедительны, начиная с  самого эриля. О композиции, перевернутой с ног на голову, я уже  упоминал. Текст требует вычитки и коррекции: есть нечитабельные  фрагменты, ошибки.

Все мои замечания-мнения совершенно мимо  «заклёпок», всё от восприятия человека, сведущего в «скандинавистике»,  для которого Швеция – камень преткновения. И спорить здесь совершенно не  о чем, да я и не собираюсь этим заниматься, о чём предупреждаю заранее.  Как судья имею такое право. Достаточно сказано и здесь, и в  комментариях к теме рассказов. Желающий увидеть, да увидит.

Резюме:  псевдо-исторический около-фэнтезийный рассказ – 3 балла из 5 ( эти  баллы означают выполнение условий поединка: целостное произведение,  название соответствует тексту, написанное соответствует теме поединка).  Но… Швеция, Скандия, руны… С этим так много связано: ругаюсь, а в душе  не угасает огонёк веры – вот ещё один, вступивший на тропу  неблагодарного жанра, да ещё и  со скандинавскими «подпорками». Приятно,  чёрт возьми, хоть изредка видеть единомышленников, не ощущать себя в  глухом одиночестве. 

Отдаю голос рассказу «Эриль». 

Рассказ «Старые боги» 

Иду по той же схеме анализа, начиная с «историчности» заявленного рассказа. С парой «место –время» здесь дело обстоит лучше:

 Богиня Коттис пронеслась

Юноша был из рода Одрисов

С того времени, как басилевс Филипп и македонские отряды под командованием Аттала  

Вроде  бы всё ясно и на своих местах. Но… тут же вклинивается «гражданская  война». Откуда это понятие затесалось в обозначенном периоде времени? И  таких выражений неологистического (современного нам звучания и  понимания) плана по тексту достаточно (они в комментах, повторяться не  буду). Можно сыпать эпохальными терминами, но не уверить читателя  в  нужной атмосфере времени. В этом и сказывается отсутствие стилизации,  которой автор пренебрёг. Нет, я не сомневаюсь в познаниях пишущего, но  одно дело знать, а другое – показать, чтобы поверили все остальные: в  таком случае, стилизацию не обойти никак, хоть в малом да обозначиться  достоверно – стилизация в данном случае лишь придаёт реализма  написанному. 

Подобный дефицит напрямую влияет на формирование  второй пары «события-люди», где и раскрывается «образный эпохальный  реализм», «бытовой и социальный реализм». Скудно, очень скудно  отображены указанные постулаты. Образы есть, но в состоянии не зависимом  от эпохи. Они едят, пьют, спят, действуют без всякой опоры на неё. Быт  отражён мимолётно, штрихами, неразвитыми по тексту заготовками. Конфликт  смазан. Я его и конфликтом-то  воспринять не могу. И ещё один дефицит –  явная нехватка описательной конкретики, а ведь именно она – возможность  «застолбить» эпоху. Разве одежда не способна рассказать о времени? А  предметы быта? А атрибуты тогдашней власти? Оружие? Мало указать их  таковыми, мастерство автора – показать их всем, где последнее – детали,  цвет, форма, принадлежность, употребляемость. В данном конкретном случае  детализация приближает время, а не удаляет его, перегружая текст. Это и  есть «эпохально-бытовой реализм» в миниатюре. И последнее, я не увидел  главного -«образов эпохи», образного реализма времени. Он не может  держаться лишь на исторически известных именах и событиях. Да, это  рассказ, а не роман, но и это не освобождает автора от формирования  образной системы его героев. Как-то всё плоско выходит, поверхностно,  получается герои героями, а время – временем. Нет связи и развития самих  образов. Они живут сами по себе. Нет, даже не живут, а существуют в  тексте. 

Лексика скомканная, ограниченная, нет в ней требуемого  «исторического размаха». Очень люблю эпитеты и метафоричность, сложную  концептуальность предложений. К сожалению, ничего подобного не увидел.  Жаль. А ведь ХудЛит и отличается именно этим от всех остальных  направлений и «историческая проза» - не исключение в подобных  требованиях.

Подвожу итог анализа «историчности»: данный рассказ  (личное мнение) нельзя считать полностью «историческим», а «исторической  прозой» -  тем более. Надеюсь, своё мнение я аргументировал достаточно.  Да, автор может утверждать везде и многократно: « я пишу историческую  прозу», но простите, я её такой не вижу, не читаю.

Теперь  переходим к «фэнтезийности» иищем по тексту атрибуты жанра. Не нашёл ни  одного, пусть автор простит меня. Это в скандинавской саге мифология-  часть фэнтезийного контента. Но разве «Старые боги» - эта самая  скандинавская сага? Мистика? Так в то время она считалась нормой  мировоззрения: так люди ощущали и объясняли свою связь с окружающим  миром, своё положение в нём. Мифологя? Если – «да», то выам совсеи в  другую сторону, далёкую от , именно, «исторического фэнтези»Атрибутика  фэнтези же заключается в совершенно другом ракурсе. Если «Эриль» грешит  моно-атрибутикой. То « Старые боги» её не имеют вообще. Или сам автор не  имеет чёткого понимания, что такое «фэнтези» вообще.

Пару слов о  композиции. Так хорошо начавшись во вступлении, она совершенно зависает к  основной части – нет движухи-динамики, нет напряга, нет конфликта, ради  которого всё это действо зачиналось. И финал  - совершенно не финален.  Разве  это достойный конец всей истории борьбы человека с богом, разве  это вообще итог любой борьбы? Много вопросов? Да, и лишь только потому,  что сам текст не даёт на них ответов.

PS. Во  многом (но не во всём!) согласен с Владом Ларионовым. На сегодняшний  день его рецензия была самой полной, последовательной, объективной и  непредвзятой. Остались разногласия по законам построения исторической  прозы и композиции, должной соответствовать последней. Да, и бог с ним. Я  остаюсь в указанном разделе ХудЛит и продолжаю работать так, как мне  кажется правильным и рациональным. А автору, как не прискорбно, нужно  учиться писать: литературно –художественно излагать свои мысли и  исторические чаяния, искать корни происходящего в себе, а не в  «сторонних злопыхателях», у которых напрочь отсутствует понимание  величия «Старые боги», Истории, ХудЛит и всякого другого литературного  опыта. Пока автор будет думать и поступать подобным образом, он  останется лишь тем, кем он есть сейчас. И этого ему достаточно? Подобный  путь мною уже пройден пять лет назад: спасибо, опытные люди научили и  вразумили, но никто из вас не знает какими словами и методами, но я им  благодарен и по сей день, потому , что именно они указали мне истинный  путь «исторической прозы» и «исторического фэнтези». Автору стоит  поверить, что вокруг него друзья и люди лучших побуждений, потому что  они, отзываюсь на конкретный рассказ, желают автору лишь прогресса и  достойной известности.

Резюме: к собственному   прискорбию констатирую, рассказ является около-историческим и никаким  фэнтези. 3 балла из 5 за выполнение условий темы поединка (произведение  закончено, название соответствует тексту, имеются некоторые соответствия  заданной теме). Напомню, что здесь я не могу оставить свой голос – он  уже отдан рассказу «Эриль».

 Общее впечатление от поединка: литературное качество рассказов, представленных на поединок, а так же  их исполнение оставляет желать лучшего, но, по крайней мере, это  говорится прямо и в лицо. Я не прав? Так выставьте их на других  площадках! Уверен, там такой лояльности отношения не будет: вас просто  будут бить (не исключаю и прямые оскорбления). Но самый большой плюс в  том, что выставляя свой творчество на обсуждение, авторы стремятся к  совершенству, не сегодня, так завтра. И сегодня я воспринимаю себя не  записным судьёй, а , скорее, вашим коллегой-автором , которому дали  возможность повлиять на представленное творчество в плане его улучшения и  популяризации. Продолжайте писать, продолжайте слушать мнение других,  старайтесь применить и примерить его на себя. Удачи всем! Быть  писателем, а особенно "историческим прозаиком" или апологетом  "исторического фэнтези", совсем не легко, но возможно, чего и вам,  Сергей Савин и Ирина Николаевна Кашкадамова, желаю.

Вадим Скумбриев:

Что ж, я  малость опоздал с отзывами (на будущее, ребята, неплохо было бы  уведомлять о начале дуэли, а то я, например, прошляпил её совсем), но не  в моих правилах не держать слово.

«Старые боги»

Вера,  только она направляет человека в его стремлениях, будь то вера в Бога,  Богиню, Богов или отрицание их. Нельзя ведь отрицать того, чего не  существует, и это тоже вера. И всем воздастся по ней.

Начинать  рассказ с типичного аргумента креационистов, на который обычно отвечают  «а лысый – цвет волос» - явно очень неудачный приём. И то, что ниже  идёт речь о языческих богах, сути не меняет.

Сильный порыв ветра пронёсся над головой, оставляя после себя живительную прохладу…

Давайте  задумаемся. Если порыв ветра пронёсся над головой, но не через самого  юношу, как он мог оставить живительную прохладу? Ведь воздух вокруг  человека остался на месте. И как порыв вообще может пронестись, если это  нематериальное понятие, а данная фраза – не метафора?

Его шелковистые каштановые волосы здоровьем сияли на солнце.

Здоровьем сияли… гм.

Он эллин, верящий в Олимпийских богов, а не в какие-то местные суеверия, так что наказаний хтонической богини он не опасался.

Понятие  «верящий» тогда в принципе отсутствовало. «Почитающий» - да: я почитаю  таких-то богов, они меня защитят от других. Но эти другие существуют так  же, как и мои. Просто я их не почитаю, да и я им безразличен.

с сияющей молочно-белой кожей

Любят авторы молочно-белую кожу, ох любят. Вы хоть посмотрите, что это за цвет, а?

Они олимпионики!! Это их победа!! Он победил!!! Он такой же эллин, как и все! Он истинный афинянин!!! Хвала Олимпийским богам!!!

Больше восклицательных знаков!!!!!!!!!!!1111111111111адынадынадын

Ладно,  мне надоело выписывать цитаты. Это ученическая работа. Автор попытался  запилить глубокую философскую идею, но не раскрыл её, а исполнение  оставляет желать много лучшего – текст корявый и читается тяжело. Много  ненужной воды, много ненужного пафоса и так далее. Логика тоже так себе –  прямолинейная, с игнорированием внешних факторов. Их как бы и нет. Про  офигенные метафоры и сравнения выше я уже написал.

Рекомендуется подтянуть основы ремесла, в первую очередь стиль и чувство ритма. 

«Эриль»

–  Дело эриля – не весло и не меч, – сказал Ингольв. – Я могу обещать, что  твой конь моря легко доскачет, куда надо, пока я на борту.

Господи!  Иисус, Фрейя и все шлюхи Асгарда! Кеннинг! Кеннинг в рассказе про  Скандинавию! Я уже и не думал, что доживу до такого момента… *слёзы  счастья на глазах*

Но это ложка мёда в бочке пусть не дёгтя, но  далеко не зефира. Автор, ну я понимаю ваше желание напихать в текст как  можно больше скандинавских слов и понятий – это наиболее простой, хоть и  крайне топорный способ создать нужную атмосферу. Но зачем? Половину  этих слов можно спокойно из рассказа выкинуть.

В отличие от  первого рассказа, здесь куда лучше со стилистикой, хотя речь тоже  простая и не радует идеально плавным ритмом. Однако если первый рассказ  был хоть и нудным, то воспринимался ровно и без напряга, то есть  наоборот, вроде бы постоянно что-то происходит, но всё это свалено в  кучу, нарезано и расставлено так, что читатель прыгает от куска к куску,  пытаясь ухватить суть происходящего. Концовка и вовсе ускользнула от  моего понимания. Ну припёрся эриль на остров, ну отказался чувак быть  его учеником, что дальше? Возьми да найди другого, делов-то! Кот тоже  остался непонятным. Короч, сумбурно и странно.

Тема нормально задействована в первом рассказе, во втором намечена, но почти не раскрыта.

Исторический  фон одинаково «так себе» в обоих рассказах. Первый – оболочка,  натянутая на психологию современных людей, деформированную в угоду  автору, попытки влезть в шкуру человека из ТОГДА не замечено, зато  присутствует куча современных слов, выбивающих из эпохи. Второй –  попытка спрятать за кучей скандинавских слов историческую размытость и  неопределённость. Я начал было жто разбирать, но потом вспомнил, что в  судьях значился Вячеслав Паутов, посмотрел ниже комменты и всё стёр.  Добавить к его словам мне есть только то, что значительная часть  сказанного им – заклёпки, которые нафиг не нужны читателю. С другой  стороны, именно знание темы делает исторический рассказ по-настоящему  живым.

Голос, однако, второму. По уровню он написан выше.

Юта Грим:

До меня здесь случились прекрасные разборы. И по стилистике, и по историчности, и по грамматике.

Я  согласна с теми рецензентами, которые отмечали в первом рассказе  переборы с современными терминами, которые не позволили полностью  погрузиться в красоту рисуемого мира. «Спорт», «спортсмен», «волосёнки»,  «котик» и так далее. Я бы отметила в первом рассказе и неправомерно  используемые определения событий, идущие по тексту от имени персонажа, а  воспринимаемые от имени стороннего наблюдателя. 

«Мальчик превращался в юношу и довольно симпатичного». Перебор. Столь юный персонаж не может так оценивать себя со стороны.

«Учились вместе с детьми македонской аристократии». Перебор. Юный персонаж не может понимать мироустройство в терминах закоренелых историков. «Учились вместе с детьми царя», в конце концов.

Сюда же отнесу термин «хтонические святилища».  Можно было простым языком описать древние пещеры. Это было бы гораздо  художественнее. Потом я просто бросила ловить казусы - их много есть у  меня.

Второй рассказ в этом отношении гармоничнее. Ничего не  выпадает из ткани повествования с криком: «Я вообще не из этой конторы,  но хочу высказаться!»

На грамматические ошибки вообще не смотрю -  оба рассказа следовало вычитать не раз и не два. Предваряя вопросы,  некоторые примеры:

«На кошачьем лице было написано презрение к  дождю и изумление хозяином, который прётся ЗАПЯТАЯ Локи знает куда  ЗАПЯТАЯ в эдакую холодину».

«Точь-в-точь как медведь прижимает уши и прижимается перед нападением».

Я хочу пройтись по теме, а не по жанру.

«Человек против Бога».

Как можно было бы раскрыть её с колокольни общечеловеческих вопросов веры и истины?

Тема  сразу поставлена слишком конкретно. В данном, выбранном, варианте,  сразу задаётся тон богопротивничества. Тема сужается. Хорошо, сказали  мы, почитаем!

Мне пришли в голову ещё до чтения два направления пути историй, которые могли предложить авторы в этой дуэли.

Первый  - Бог есть, и он правит, наказывает, создает, учит и прекращает.  Человек с этим в корне не согласен и желает получить какие-то выгоды,  льготы и свободы. И это его ошибка.

Второй - Бога нет, и человек  испытывает на себе все проблемы свободы, мня себя богом. Можно было бы  показать персонажа, либо понимающим свою никчёмность против законов  природы, либо выдумавшим собственный взгляд на природу окружающего и  проблемы своей внутренней натуры. 

Оба автора пошли по первому,  простейшему направлению. Это для меня  показатель некоторой незрелости  (ИМХО имховое) в таких основополагающих вопросах бытия, как «Кто я -  тварь или право имею?» Это говорит о том, что ёщё не было у этих двух  писателей тех жутких личных внутренних переживаний о выборе Человека. И  отсюда - пффф! в обоих рассказах человек проигрывает Богу. Ещё раз  отмечу - это ИМХО читателя. Вы не обижайтесь. Я хочу достучаться до вас.

Мне  могут указать - «это наше мнение. Мы признаем бога и поэтому считаем,  что проигрыш неизбежен. И это отразили в рассказах»... Но тогда вы не  знаете других версий бытия, не обдумывали их, не переживали потрясений и  остаётесь «детьми» с одним мнением.

  Почему я так думаю? В обоих  рассказах человек даже и не пытался противостоять богу. Ни тот ни  другой рассказ не выдержали претензии к глубине темы. 

Прикрывшись  историческими терминами, словесами и фактами, никто из авторов даже не  приблизился к той тьме, которая открывается, когда человек выходит на  тропу войны с богом.

Одного «спортсмена» изнасиловали и он сразу  побежал к «маме», другой при первой же неудаче поиска ученика по заданию  бога, отбросил лапки. И руны сжёг. У меня лично есть руны, вырезанные  парнем из яблони, в которую попала молния. Парень через несколько лет  свихнулся по другому поводу. И пусть кто попытается прикоснуться к моим  рунам - руки оторву! Важнейшими артефактами, проверенными временем и  душевным экстазом,  так не разбрасываются!

Немного о заявленном жанре. Было указано историческое фэнтези.

 Фэнтези, Карл!

Можно  было бы использовать невероятные образы: примеры от Гомера до  Лавкрафта. Никогда не забуду страдания Саламбо в книге того же Гюстава  Флобера. Предать любовь и человеческое достоинство ради покрывала  богини...  Кстати, критики того времени, отмечали то, что Флобер  погнался за лаврами историка и что за доскональными описаниями растаяла  психология персонажей. Ничего не напоминает?

Даже история Фаэтона  заставляет сопереживать солнцеликому юноше, и спрашивать себя - я бы  мог? Вот так - ослушавшись бога, ломануться сквозь облака к неминуемой  смерти! При чтении этих рассказов  вопроса такого не возникло.

Тема была сильной, но выбранные авторами персонажи оказались для меня не героями.

Поэтому я ставлю счёт 0:0.

Приношу  заранее извинения авторам за жёсткость высказываний. Но в таком  коротком обзоре невозможно разжевать позицию в витиеватых вежливых  выражениях)))

Всё равно вы - молодцы.