Территория (2020): позолота на трухе

Северный Урал, шаманизм, староверы, тайга, чудь белоглазая, демоны, забирающие душу и тело, загадки, прячущие во тьме, обязательные непонятные смерти и мистика, как рецепт хорошего сериального продукта, почти мирового уровня? Ага, щас.

В заголовке хотелось написать «позолота на трупе», но показалось перебором. Хотя это поделие отечественных мастеров заслуживает данного словосочетания. Ведь «Территория» умело прикидывается хорошим продуктом, на деле являясь сущей ерундой, фольклорно-мистическим симулякром и киношной «куклой», ловко обманывающей доверчивых зрителей. 

Торопыгам: жила-была у северного Урала семья этнографов в составе папы, мамы и их сына с лицом и однотипной манерой игры, как всегда – подающей новой надежды кино, т.е Глеба Калюжного. Как-то раз маменька и папенька оказались вызваны в экспедицию в далёкие ебе… курмыши, ориентировочно в районе города Кудымкар. Запомните данный топоним, ведь если вы ещё не видели «Территорию» и решите смотреть, то именно «кудымкар» будет преследовать вас в каждой серии ровно Нижняя Ляля от Ленки Шабутдиной «Страны Оз». 

Ремарка: самому Кудымкару куда больше полтыщи лет и он не виноват в одиозной привлекательности своего коми-пермяцкого имени, прошу горожан Кудымкара не таить зла, бо ёрничества не имелось в виду и постоянное упоминание Кудымкара есть факт.

Оказавшись у Кудымкара родаки вдруг не вернулись, телефоны не отвечают, потому сынище Егор и евойный дядя Коля, на самом деле вовсе не дядя, а друг семьи, а также патологоанатом и хороший человек, едут в парму. На поиски. 

Заценили упомянутую «парму»? Это всё из-за писателя Алексея Иванова, чьими стараниями Пыть-Ях, Кудымкар, Чердынь, памы, вотяки и комполен воспринимаются не ахинеей, а вполне понятными определениями. 

Добравшись до села, где вроде бы имеется целый участковый, мужчины прут до него пешком, ведь типа-модный ПАЗик, единственный транспорт округи, в село не заезжает. Но лишняя прогулка оборачивается очень важным моментом, когда дядя с племяшом знакомятся с двумя студентками, выехавшими на пленэр в виде фольклорной экспедиции по сбору сказок, баек, суеверий и прочих интересностей. 

Да - для лучшего восприятия дальше предлагаю следующую систему кодовых обозначений основных героев: дядя, Егор, блонда, брюнетка, мент, уральские реднеки и редко встречающиеся прочие персонажи. А, да – Саша, как основополагающий элемент, придающий сюжету живительных пинков и по совместительству являющийся, во-первых, женщиной, во-вторых, представительницей староверской традиции и параллельно малых народов Севера и, в третьих, имеющая честь оказаться потомственной шаманкой. 

            Мент плевать хотел на предъявы явившейся четвёрки, что по поводу домогательства местного юноши с моциком к брюнетке, что насчёт пропавших этнографов. Мол, я не я, лошадь не моя, слова не изнасилование, будьте бдительнее, а ваши так вообще, скорее всего, посадили батарейки на телефоне, когда в научном раже забрели на кудыкину гору. 

Егор оскорбляется, дядя вздыхает и подставляет плечо, девчонки не желают находиться рядом с хозяином «Иж-Планета» и топают за мужчинами в сторону дальнего села, где этнографы наверняка побывали. Где-то в самой глубине леса умница Егор смотрит на мобильник и говорит: да тут напрямки в три раза меньше, все за мной, ура-ура!

Само собой, все бегут за экзальтированным дурачком, включая взрослого мужика и двух девчонок, явно знающих о не городской жизни чуть больше, бегут, забыв про закон-тайгу, прокурора-медведя и так далее. Результат предсказуем – заплутали, очумели, одна фольклорщица заявляет о лешем, что водит и начинает решительно заголяться, надевая одежду шиворот-навыворот, следом все натыкаются на местную юродивую, считающую себя шаманкой, ночью дурачок Егорушка снова куда-то бежит со всех ног и находит авто родителей, а вот его дядя попадает в медвежью ловушку и чудом выживает. Далее…

Далее начинается кромешный Ад и Израиль, где воедино смешались несколько традиций коренных народов Урала и Поволжья, бесы-икотки, вселяющиеся в людей, единственно страшноватая картинка с пенсионеркой, кормящей грудью демонов-пиявок, странные староверы, привечающие типа колдуна-Пермяка, бесноватость, страшная байка о страшном Медвежьем Шамане, байка в стиле кровавого ГУЛага о чуди, вышедшей наружу и о их судьбе в человеческом мире, странноватая пытка с посажением голым афедроном на пень и присказкой, мол, теперь человек гнить будет и…

И да чёрта лысого всего, включая, само собой, неожиданное раскрытие всех, кого не ожидаешь, явственно показанная глушь и тьма российской провинции за пару тыщ кэмэ от Мск и МКАД, как такое уже показывалось в «Топях» по сценарию Глуховского. И всё это на крайне серьёзных щах, мешая уже упомянутые традиции хантов, манси, марийцев и ещё пары-тройки местных племён коренного населения. Помните о Кудымкаре? В какой-то момент Кудымкар склоняет голову перед новым лидером постоянных повторов, словечком «пам». Пам, в свою очередь, колдун у многих народов Северного Урала и Сибири, а всё дело оказывается в Егорке, являющемся, как ни странно, памом. 

Причём тут позолота на трухе? Притом, что весь флёр мистицизма, фольклорных страшилок, проработанных персонажей с сюжетными линиями, равно как операторская работа, оказываются обманкой, деревянным бараком, крашеным под мраморный дворец с позолотой по моде строящегося Санкт-Петербурга, то есть - симулякром. Симулякр – хитрая штука, конструктор, с виду напоминающий нечто серьезное и настоящее, по факту же оказывающийся эрзацем, симулирующим некие события, временной отрезок и всё, связанное с этим, опираясь не на фактические моменты, а на обобщённые попсовые представления с пожеланиями. 

Заявленная марийская колдунья оказывается обычной былинной ведьмой, не могущей умереть без разрешения более могущественного колдуна. 

И, кстати, несмотря на Северный Урал как место действия, из всех возможных вариантов коренного населения, способных сделать сериал аутентичным, верится в отдалённую каплю вотякской крови у блондинки и, относительно, в то же самое у юродивой Саши, переигрывающей до зубовного скрежета. 

Да и в целом фальши тут вагон с тележкой, разве что в глаза оно бросается не сразу, удачно замаскированное той самой позолотой. И оно понятно.

Староверы, должные вроде бы показать нам уклад жизни, морали и прочего, практически не меняющегося веками и лишь обретающего необходимые детали у сменяющихся эпох, по факту оказываются авторской версией американских реднеков с их обязательным вырождением посредством инцестов и постоянного скрещивания родственников чуть более дальних линий. Не говоря о допущении к руководству огромной общины натурального ведьмака, впоследствии обретающего ещё большую власть. 

Медвежий Шаман, при всей вроде бы прописанной рациональной жестокости, ведущей его к цели, имеет самую примитивную историю своего возрастания и привязана она, конечно же, к кровавым порядкам давным давно помершего Союза. 

Икотки, являющиеся относительным интересом первые две серии с их участием, постепенно превращаются в привычную бытовую деталь а-ля батарейки, накомарники или, того хуже, сигареты. Все о них всё знают, вроде бы боятся, а вроде бы, памятуя о золотоискателях, не особо.

Операторская работа, вроде бы проявляющаяся в первых полутора сериях, потихоньку уходит куда-то подальше и вновь проявляется лишь на завершающих отрезках, связанных со снегом, рекой и берегом. 

Сама же история оказывается стандартным противостоянием как-бы Добра как-бы Злу с окончанием, совершенно не просящим продолжения, но… Но бабло побеждает зло и вот вам второй сезон, вот вам полюбившиеся персонажи, серая холодная картинка и ваще круто. Только после проявления настоящего Медвежьего Шамана и истории, рассказанной им жутко нудно, смотреть ничего и не хочется. 

А, да, про актёров: молодчины девчонки, что брюнетка, что блондинка. Молодчина участковый, совершенно не похожий на себя у Звягинцева, хорошей ему карьеры. Мерзликин неплох, но узнаваем, актёр, игравший Гору в «Озабоченных» не пытается меняться, а Калюжному от всей души всей крутости Петровско-Козловской карьеры, наесться досыта денежных знаков и пропасть в проходняке.