Миф внутри сказки

Присоединяюсь к флешмобу о внутримировых мифах.

https://author.today/post/395104

В "Коллекционерах редкостей" есть свой миф о создании мира. Во второй книге этот миф подробно рассказывает Йольский Кот:

https://author.today/work/267221

«Мир — это плащ с подкладкой. Как полагается, есть у плаща Лицевая, иначе говоря, Эта сторона. Кое-кто называет Эту сторону Миром живых. Это верно. Имеется у плаща и Обратная, Та сторона. Кое-кто, особенно суеверный, называет Ту сторону Миром мёртвых. А вот это не совсем верно. На Той стороне всякие встречаются, а жизнь — она и есть жизнь, с какой стороны ни посмотри. Мыслишь, стало быть, существуешь. Взять хотя бы Дикую Охоту… Впрочем, нет, эту свору лучше не трогать.

Между Той и Этой стороной — Изнанка. Её не видно и не должно быть видно никому — ни тем, кто на Той стороне обитает, ни, особенно, тем, кто на Этой. Пробираться по Изнанке позволено только нам — тем, кто плащ от мышей охраняет. А мышам, к превеликому сожалению, ничьи позволения не требуются.

Какие мыши способны сожрать целый мир, спрашиваете? Лучше вам этого не знать, спокойнее спать будете. И не сбивайте меня с мысли!

В плаще имеются карманы. Внутренние, как бы вшитые, улавливаете? Все полые холмы, в которых обитают фэйри — это карманы. Из них, если уметь, можно попасть и на Ту сторону, и на Эту. А можно провалиться на Изнанку или наоборот — с Изнанки угодить в карман, но это если сильно повезёт. Больше шансов угодить в Бездну.

Ах да, я ведь ещё про Бездну не рассказал!Бездна — это пустое место, до которого у Вселенского Ткача и его коллег руки не дошли.

Кто такой Вселенский Ткач? Да, пожалуй, следовало начать с него. Нет, он не бог, и молиться ему бесполезно, всё равно не услышит. Он из демиургов. Они ведь все разные. Есть такие, кто способен песней мир создать. Они быстро управляются, но и миры получаются недолговечные — по вселенским меркам, разумеется. Есть каменщики — медленные, зато обстоятельные. Миры у них живут долго. А есть Ткач. Его миры — роскошные гобелены, ковры с хитроумными узорами или тёплые, удобные плащи. Самый, на мой взгляд, лучший вариант.

Как все эти миры в одной вселенной уживаются? А что в этом странного? Вот у вас в доме, небось, и ковёр есть, и картины на стенах, и плащ в шкафу, да ещё музыка звучит. И всё это друг другу не мешает, верно? А Вселенная — она общий дом.

Наш мир-плащ Ткач создавал не торопясь, вдумчиво, так что успел обзавестись помощниками. И вот тут-то начинается наша сказка.

Итак, жил-был Ткач и было у него три кота. Двое умных, а третий… не очень. Но речь не о нём пойдёт. Знаю-знаю, обычно сказки как раз о младшем недоумке рассказывают. Чтобы, стало быть, слушателям легче было себя с героем ассоциировать. Но я не сказочник. Я всё, как есть, рассказываю. Так вот, Ткачу коты не просто для компании потребовались, а чтобы потом, когда он уйдёт, сотканный плащ от мышей защищать. Иначе прогрызут насквозь, и смешается Та сторона с Этой, ко всеобщей беде. Или швы повредят, да так, что весь плащ наизнанку вывернется. Это уже полный и безоговорочный конец — для всех.

Только напрасно Ткач решил, что троих для этой работы хватит. Не учёл законов эволюции. Мыши плодятся быстро, и с каждым разом становятся всё умнее и крупнее, паскуды. У нынешних такие зубы… Смилодоны бы обзавидовались, если бы дожили. В общем, третьего брата мы лишились задолго до того, как люди устроили Первую гибельную войну. Теперь крутимся вдвоём. Ну, как вдвоём? С помощниками. Я всё больше Ту сторону охраняю, а кузен мой — Эту...»

Я перестаю диктовать и смачиваю пересохшее горло молоком из миски, с добрый таз размером. Низкий поклон матушке Грюле за то, что на мелочи не разменивается. Уж если делает посуду, так с размахом, от всей души. Мои руки замирают над тетрадью в коленкоровом переплёте, терпеливо ждут, покачивая самопишущим стилосом.

— А что такое луна? — Брауни Мики отвлекается от плетения тростниковой корзины. — Её тоже Ткач сделал?

— Нет, сама приблудилась, а Ткачу понравилось, вот и оставил. В те времена на Луне ещё можно было дышать, и жил там один бродяга со своим зайцем.

— А сейчас?

— А сейчас от них даже пыли не осталось. Оно и к лучшему. Лунный Заяц, помнится, был безумнее Мартовского, а бродяга, судя по всему, Шляпнику приходился родным братом.

— Ты лучше про своего кузена расскажи, — встревает в разговор Редди. — Правда, что он лучший сказочник во всём мире?

— Один из лучших.

— Это с его друганом наш Ворчун дрался? — Пэк зубасто ухмыляется. — Жаль, я не видела.

— Только тебя там и не хватало. — Я киваю рукам, чтобы убирали тетрадку. Вокруг разочарованно вздыхают. Пока я диктовал, моя живая коллекция набилась в пещеру в полном составе. — Все брысь отсюда. Ко мне скоро гость явится, так что сидите тихо и не высовывайтесь. Особо любопытным нос оторву.