Флешмоб "Сказки и легенды"

Роман Титов предложил флешмоб со сказками и легендами из произведений, а такое у меня есть) Без лишних вступлений: 

легенда о Великом Разделе «Перекрёсток трёх дорог»

— С высоты видно столько разрушенных крепостей по обе стороны, — осторожно сказала она. — Поэтому тут стена? Люди Мерга и Ирда враждовали прежде?

— Люди Мерга? — переспросил Ульд недовольно.

— Эйдре, — тихо произнёс Ферр, — ты говоришь так, будто не знаешь о Разделе.

— Откуда мне знать историю ваших народов? — Колдунья посмотрела удивлённо. — Ты о ней не пел, а в Сэйде до того дела никому нет, своих забот хватает.

Ульд хотел что-то сказать, но осёкся, устремил взгляд на древние камни, откуда взирал на них алый сокол.

— Смотри-ка, снова. — Он легонько ткнул Ферра локтём в бок, кивнул на птицу. — Хоть здесь и не удивительно, но с чего столько внимания?

— Она не из этого мира? — Эйдре тоже глянула на сокола. — Но и не из Сэйда, наши всегда белые.

— Из Мерга, — кивнул Ульд. — Посланник Двуликого.

— Кого? — Колдунья нахмурилась, попыталась припомнить, о ком они говорят, но не сумела.

— Ты не слыхала прежде ни имени Ириты, ни о Двуликом? — Ферр недоверчиво улыбнулся. — Хоть об Эталле народ верхнего мира не позабыл?

— О владыке ветров, собственном боге? — рассмеялась Эйдре. — Вряд ли бы нам удалось. Но вы не ответили, кто такой Двуликий. И говорите так, словно уже видали эту птицу прежде.

— В Олкуде, да. — Ульд отвлёкся от сокола, погладил пристроившегося подремать у ног Игви. — Вечером, перед тем как уйти. Совсем из головы вылетело рассказать. А Двуликий — бог войны и охоты, из нижнего мира.

— И он следит за нами? — Дева вновь глянула на птицу, но уже с опаской. — Дурной знак.

Мужчины посмотрели на неё со странным изумлением, переглянулись. Эйдре вздохнула, пояснила с терпением:

— Если слуа у того дома поставил он, смерть слуг разъярила его. Что же хорошего сулит то, что он нашёл виновников их гибели?

— Двуликий враждует с воинством Мерга долгие века, — тихо поправил Ульд и говорил отрывисто, сердито. — В тот день погибли не его слуги, а твари, которых он сам уничтожает без устали. Как народ Сэйд умудрился позабыть, кому обязан спокойной жизнью? Не знать о Разделе, Дикой Охоте, а из творцов трёх миров помнить лишь Эталла? Разве такой должна быть благодарность?

— Хватит, — спокойно велел Ферр. — Йорги, Эйдре не понимает ни твоих слов, ни твоего гнева. И не той ты задаёшь вопросы. Не знает — так стоит рассказать, а не попрекать в том, что никто не говорил прежде.

В давние времена, коих не вспомнят уже и на вечном пиру, Ирд, Сэйд и Мерг были едины. По изумрудным холмам земель прекрасной Ириты стелились туманы, а в них бродили диковинные создания. Девы с козлиными ногами пасли скот, в дремучих чащобах жили олени с человечьими головами; мир бурлил чарами, колдовством, жил в грёзах и полнился страхами, что рождали ночные кошмары. Но не нашлось бы от края до края суши или в самом сердце моря проклятья страшнее порождений Мерга. Дикие твари, не знавшие ни пощады, ни гибели появлялись из-за высоких гор на севере, терзали землю, обливали её кровью, яда в которой хватило бы разом на десяток миров. Там, где проходили они, реки вскипали зловонной жижей, умирали деревья и травы, а всякая жизнь исчезала под их копытами или стопами. Мудрейшие не сумели бы сосчитать их числа, сильнейшие не ведали, как одолеть нечисть с севера.

В мире жило множество богов, но не нашлось бы среди них равных доблестью владыке ветров Эталлу, стойкостью — деве плодородия Ирите, храбростью — Охотнику Лливу. Собрались они втроём перед горами севера, и плакала Ирита над мёртвыми землями и телами своих созданий. Тогда призвали боги верных им со всех уголков света и решили выступать против орд тварей Мерга. Бились они с мужеством, коего не видел мир прежде да не узрит вовеки, три страшных столетия, и не было в те годы ни солнца, ни луны, ни звёзд. Однажды смогли боги и их войско отбросить врага прочь, но победить не сумели, — спустя время Мерг вернулся с новыми силами, а герои не успели тогда восстановить своих с достатком.

Великая скорбь наступила среди богов и их созданий: не ведали они страха, но не находили и возможности спастись. Последняя битва предрекала им гибель, а могилой должны были стать отравленные Мергом земли. Но они оставались стойкими, готовыми к сражению, и каждый поклялся, что не прорваться врагу за стену на границе, покуда жив хоть один её защитник. В ночь, за коей должна была свершиться битва, разверзлись пред ними северные горы, встал перед Иритой, Эталлом и Лливом незнакомец...

— Серебром сиял лик под светом лунным и застыли звёзды в прозрачном взоре. Молвил, что спешил он к отцу в час тёмный, указал на Ллива копьём чудесным, — нараспев проговорил Ульд строки древней легенды, подмигнул удивлённому Ферру, а после жестом просил продолжать.

Сын, рождённый в кошмарах Мерга от связи порождения тьмы с богом-охотником, пришёл с подмогой для уставших воинов. За его спиной стояли чудовищные твари: всадники без ног, вросшие в спины своих лошадей, и каждый сжимал в длинных руках копьё, исчерченное неведомыми рунами. Копьё же их вожака сияло солнцем, а охранные знаки на нём переливались пламенем, и чёрное древко невозможно было переломить даже колдовством. Он назвался богом войны и предрёк добрый исход битвы, но также предсказал гибель Ллива и желал её предотвратить.

Охотник поверил сыну, но отказался не вступать в сражение и был смертельно ранен, а потому перед кончиной благословил воина Мерга, поддержавшего их, и даровал ему свою силу. В тот день тварей отбросили, но новые орды предрёк бог войны и предложил решение, которое пришлось по душе его союзникам.

— Разделить миры... — прошептала Эйдре и оглянулась на горы, словно опасалась увидеть за спиной тварей из легенды.

Ирита, Эталл и Двуликий собрались у границы мёртвой земли, поднялись на огромную стену, прежде служившую защитой от Мерга, да нарекли её Великим Разделом. Бог ветров создал верхний мир, затрубил в рог, и все, кто был верен ему, назвались Сэйд, ушли с ним и забрали туда чары да колдовство. Дева плодородия спрятала свой золотой меч в ножны, дабы не покинул он их до скончания трёх миров, ступила назад, к зелёным холмам, и те, кто откликнулся на её зов перед битвой, отправились с ней и приняли имя Ирд. Двуликий же молвил, что уходит на Межу пред Мергом, и там его Дикая Охота станет мешать тварям нижнего мира пробираться через границу. И были люди, желавшие отправиться с ним и сражаться под его знамёнами. Воин-охотник молвил, что самые умелые из его ловчих не смогут отыскать всех порождений тьмы, даровал тем, кто не покинул его, магию своей родины, нарёк их Мерг и наказал странствовать среди живых да защищать их до конца времён. А после ступил вперёд на мёртвые земли и исчез. Но ежели кружит над Великим Разделом алый сокол, — то Двуликий наблюдает за порядком да смотрит, чтобы его воля исполнялась в обоих мирах.