Так, просто

- На площадях шары зажглись, - все же нашелся Гиас. – Скоро Вестник явится. Не знаете, какое будет объявление от богов?

Ответа он не ждал: просто внимание родителей от своего проступка отвлекал. Но отец неожиданно усмехнулся:

- Пожалуй, догадываюсь. Речь о Высочайших Играх.

- Ух, ты! – восхитился Гиас. Высочайшие Игры были любимым праздником для богов, и кровавым, но достойнейшим испытанием для смертных, только проводились они, увы, редко: раз в пятьдесят лет. – А они уже скоро, да?

- Через три года, - сказала мама.

- Линце позвать?

Отец покачал головой: нет, он наказан. Сбегать в нижние ярусы брат больше не пытался, зато вздумал тренировать координацию, прогуливаясь по перилам этого самого балкона. И теперь должен был сутки просидеть в детской.

 Равномерный свет шаров сгустился в луч. Лучи сошлись в центре круга площади, и в их перекрестье показался Бог-Вестник.

До сих пор Гиас не видел бессмертных вживую, только статуи. От восторга он даже вскрикнул. Вестник был на голову выше самого высокого стража в Линуки, и закован в золотой, как у божественной стражи доспех. Но его доспех был не боевой – парадный, весь покрытый сложными узорами. Впрочем, ему и боевой доспех без надобности: всех богов защищает та же невидимая сила, что Боги Науки установил на стенах Линуки.

Увлёкшись рассматриванием Вестника, Гиас не сразу заметил, что точно такие же золочёные фигуры появились на всех площадях всех ярусов Линуки. А когда заметил, опять ахнул. Точно близнецы! И как боги это делают?

- Радуйтесь, жители Линуки, древнего оплота Любви и Мудрости! – разнесся над городом красивый звонкий молодой божественный голос. – По поручению Верховного Бога Ао, я спешу объявить вам, что через три года, день в день начнутся очередные Высочайшие Игры! В этот раз будут особенные Высочайшие Игры - посвященные началу очередного тысячелетия правления Верховного. И это значит, во время таких Игр возможны любые неожиданности и… милости от богов. Ну а победитель Игр получит право исполнить любое свое заветное желание. Продление жизни! Возвращение молодости и здоровья! Все деньги мира! Все удовольствия мира! Прощение приговоренному к смерти! Смерть любому обидчику! И даже… трон на горе богов!

Голос Вестника не просто заполнял пространство, он словно… золотил его, будто в небе висел не солнечный диск, а золотой. Каждое желание, что бессмертный перечислял, тут же представлялось воочию в ореоле драгоценных искорок. Противиться такому голосу было невозможно, если б он приказал Гиаса спрыгнуть с балкона, он бы спрыгнул, и не задумался даже.

- Но помните, победа в Играх и исполнение желания достанется лишь одному – сильнейшему, избранному, достойному. Тому, кто готов пожертвовать всем, чтобы обрести… все, - закончил Вестник. – Дерзайте, смелые! Готовьтесь к величайшему испытанию вашей жизни, и да пребудет с вами милость всех богов! 

Он сказал это и тут же пропал. Будто приходил не в реальности, а в сне на рассвете. И все, что Вестник сказал, теперь казалось частью сна. Очень сладкого, лучшего в жизни. Гиас заморгал, но не проснулся. Слова Вестника все еще будто звенели в голове. Ух, если таков всего один бог, какова же их гора? А какова площадь тронов, где они все вместе решают судьбу Ао?.. Наверное, если б он вдруг попал туда, в перекрестье их пронзительных взглядов, он бы сразу умер… от счастья.

- Эх, - вздохнул отец и тем вернул Гиаса в реальность. – Было б мне лет двадцать…

Слова Вестника зачаровали и его. Глаза молодо блестели, и смеялся он незнакомо: юно, звонко. Не так красиво, но так же звонко, как сам Вестник.

- И чего б ты пожелал, победитель? – мама тоже смеялась, но видно было, Вестник не очаровал ее так, как их.

- Еще раз заново прожить эти годы с тобой, - нежно сказал папа, обнял ее, и мама мягко улыбнулась в ответ. Но Гиасу почудилось в их оставшихся грустными глазах другое. Иное отец попросил бы у богов, если б мог. Но что? Чтобы боги оставили им обоих сыновей-близнецов и не наказывали? Или повернуть время и вспять, чтоб сын у них родился только один?

- А боги правда могут победителю Игр бессмертный трон подарить? – быстрее спросил Гиас, пока плохая мысль не пустила в голове корни, как сорная трава.

- Если бессмертная кровь победителя Игр пробудилась, он получит трон, какой желал. Такое бывало несколько раз. Нынешний Вестник был победителем Игр пять столетий назад, - вспомнил отец. – Правда, он желал получить трон Искусства, но боги уговорили его на другой.

- И Бог Веселья, - добавила мама.

- Бог Веселья? – Гиас даже лоб наморщил, вспоминая. – Мы такого не учили!

- Потому что правил на горе он всего три дня. Три дня веселился, праздновал свое вхождение в пантеон… пока не сверзился спьяну в открытую пасть Тенты, - разъяснил отец.