Одри Хепбёрн, и почему я её вспомнил (нет, не из-за Сопротивления!)

Будущая звезда Голливуда родилась 4 мая 1929 года в Брюсселе, столице Бельгии.

Мать Одри, баронесса Элла ван Хеемстра — потомственная голландская аристократка, хотя в ней фактически текла смесь множества кровей, как минимум голландской, французской и венгерской. Семейство Ван Хеемстра возводило свой род к началу XVI века и включало в себя длинную череду аристократов — землевладельцев, армейских офицеров в высоких чинах, государственных служащих и придворных.

Элла ван Хеемстра дважды была в браке. За первого мужа, королевского конюшего (это тоже аристократ, если что), она вышла замуж ещё до двадцатилетия, но замужество вышло непродолжительным, хоть и оставило в память о себе двоих детей. Вторым мужем стал ирландец Джозеф Виктор Энтони Хепбёрн-Растон, отец Одри, о котором известно немного, и большая часть — слухи.

Характеры Эллы и её супруга были несовместимы, они часто ссорились. Дочь сильно любила отца, который в отличие от строгой матери был добродушным, и очень переживала, когда в 1935 году Джозефу пришлось покинуть семью — что произошло после того, как Элла застала его в постели с няней и (удивительно, да?) закатила скандал.

До этого, в 1930-е, родители Одри были вовлечены в политику. Поддерживали нацистов, выступали против еврейского доминирования в банковском деле и торговле, посещали различные собрания нацистов в Германии. Джозеф не числился в списках партии и не ставил своей фамилии под манифестами, Элла же была включена в список активных сторонников Британского союза фашистов и написала несколько статей в их издание «Чёрная рубаха». Однако после оккупации немцами Арнема, где она тогда жила, Элла отреклась от своих взглядов и стала оказывать помощь группе Сопротивления.

Джозеф, напротив, продолжил сотрудничество, став директором европейского пресс-агентства в Лондоне, занимавшимся нацистской пропагандой в Англии и сбором секретной информации для Рейха. Был арестован в 1940 году, первоначально содержался в Брикстоне, затем, после первых воздушных налётов на Лондон, в концентрационном лагере, развёрнутом в Эскоте, затем в Волтонской тюрьме в Ливерпуле, а затем был переведен в лагерь Певерил. Пробыл в заключении до апреля 1945 года. После освобождения поселился в Дублине, где и прожил до конца своих дней, умер, предположительно, в 1980 году.

С началом немецкой оккупации Одри Хэпбёрн взяла псевдоним Эдда ван Хеемстра, подправив для этого документы матери, поскольку «английское» имя считалось опасным. Девушка участвовала в Сопротивлении, исполняла балетные номера, чтобы собрать средства для подполья. Несмотря на оккупацию, в 1992 году она говорила в интервью, что те времена были не так уж плохи: «Пока у ребёнка есть определённый минимум, он совершенно счастлив. Я помню, что нам бывало очень весело. Мы же не сидели на полу и не плакали пять лет подряд. Конечно, висела тень страха и репрессий, и происходили страшные вещи...»

После высадки союзников положение населения на оккупированных немцами территориях ухудшилось. Зимой 1944 года наблюдался острый недостаток продовольствия (так называемая «голодная зима»). Без тепла и пищи жители Нидерландов голодали, некоторые замерзали прямо на улицах. Арнем опустел во время бомбардировок союзников. Дядя и двоюродный брат матери Одри были расстреляны за участие в движении Сопротивления, брат находился в немецком концлагере. Вследствие недоедания у Одри Хепбёрн возник ряд проблем со здоровьем. Она лежала в кровати и читала, пытаясь забыть про голод. От недоедания у девушки развились анемия, заболевание органов дыхания и отёчность. Депрессия, которой она страдала в последующие годы, также, вероятно, являлась результатом перенесённого голода.

После освобождения Нидерландов в страну начала поступать гуманитарная помощь. Хепбёрн как-то упоминала, что однажды съела целую банку сгущёнки, а потом заболела от одного из блюд гуманитарной помощи, потому что насыпала слишком много сахара в овсянку. Поскольку детский фонд ООН (ЮНИСЕФ), предоставлявший эту самую гуманитарную помощь, спас её в ранней юности, Одри впоследствии пожелала вернуть этот долг и с 1954 года начала выступать в радиопередачах ЮНИСЕФ.

В 1945 году, после окончания войны, Хепбёрн закончила консерваторию в Арнеме и переехала в Амстердам, где они с матерью устроились медсестрами в дом ветеранов. Параллельно с работой в 1946 году Хепбёрн берет уроки балета. В 1948 приезжает в Лондон и учится у прославленного педагога Мари Рамберт. Вероятно, Хепбёрн спрашивала Рамперт о своих перспективах в балете, и та заверила её, что она может продолжать работать и будет иметь успех как балерина, но её рост (примерно 1 м 70 см) в сочетании с хроническим недоеданием во время войны не позволит ей стать прима-балериной. Одри оказалась «слишком высокой» для профессионального балета, с таким ростом она оказывалась выше, чем многие танцоры-мужчины.

Хепбёрн прислушалась к мнению педагога и решила посвятить себя драматическому искусству, карьере, в которой у неё хотя бы был шанс преуспеть. Учитывая ситуацию, когда мать Одри работала на унизительных для аристократки условиях, чтобы прокормить семью, девушка должна была зарабатывать сама, и карьера актрисы казалась самым естественным решением.

Актёрская карьера Одри Хепбёрн началась с учебного фильма «Голландский за семь уроков», потом она играла в музыкальном театре, а первым собственно художественным фильмом стал «One Wild Oat», в котором Одри играла девушку-регистратора в отеле. Потом было ещё несколько эпизодических и второстепенных ролей, а первая крупная роль в кино состоялась в 1951 году в фильме «The Secret People», в котором Хепбёрн сыграла артистку балета — идеальная роль для девушки, которая благодаря своему танцевальному таланту, который продемонстрировала в фильме, завоевала одобрение критики.

Во время съемок фильма «Дитя Монте-Карло» Хепбёрн была утверждена на главную роль в Бродвейской постановке «Жижи», премьера которой состоялась 24 ноября 1951 года. Утверждают, что автор пьесы Сидони Колетт, впервые увидев Хепбёрн, якобы сказала: «Вуаля! Вот наша Жижи!» Одри завоевала Theatre World Award за эту роль. Сама пьеса полгода с успехом шла в Нью-Йорке. И только после всего этого актрисе, наконец, предложили главную роль в широко известном голливудском фильме «Римские каникулы», где её партнером стал Грегори Пек.

Изначально планировалось поместить имя Пека крупными буквами над названием фильма, а внизу приписать имя Одри Хепбёрн. Пек позвонил своему агенту и добился, чтобы имя Хепбёрн было напечатано так же, как и его собственное, поскольку он уже тогда предсказывал, что Хепбёрн получит «Оскар» за эту роль. В 1954 году девушка получила награду за лучшую женскую роль.

Ходили слухи о романе между нею и Пеком, но оба категорически отрицали подобные утверждения. Хепбёрн, однако, добавила: «Вообще-то надо быть немного влюблённым в своего партнёра и наоборот. Если вы собираетесь изображать любовь, вам надо чувствовать её. Иначе ничего не получится. Но не обязательно уносить её за пределы сцены».

А теперь — собственно, к чему я вспомнил про звезду старого лампового чёрно-белого кино. Тут всё предельно просто. Свой рассказ «Занебесные каникулы» полностью посвятил фильму и актрисе, напичкав его пасхалками по самое не балуйся — начиная с названия. Пасхалками, которые так никто и не разглядел, хотя казалось, что это совершенно очевидно... Так что, отчаявшись в читательской прозорливости, я решил вот так вот, явно, об этом сообщить. Ну и заодно добавить немножечко исторического ликбеза, напомнить про хороший старый фильм, и порадовать глаз читателя парой-другой приятных фотографий :)

Все материалы взяты тупо из википедии, хотя я и подрихтовал их малость. И простите за большое количество неуместных фотографий в тексте :) Я как-то думал, что она мне внешне не очень нравится, больно специфическая внешность, но присмотрелся — и немного пересмотрел мнение :)