Мерзавец, подлец, истязатель!
Автор: A. SternКричала толпа, освистывая генерала-полковника Крига, признав в нём того, кто выдал властям собственную жену и принудил сына к её повешению на глазах у маленькой дочери.
"Чудовище, псих!" — возмутятся те, кому случилось увидеть бесчинства Рандольфа Рудого.
"Да как же он мог?.." — ахнут другие, узнав, что чудовищ порождают те, в ком они видели добряков. Всё из-за глупостей юности и безответственности, которые тоже имеют последствия.
"И всё же, они не герои"— подметит тот, для кого действия ведущих фигур на этой доске часто будут жестоки, эгоистичны и хладны, пусть даже именно им предстоит сдвинуть лёд и дать начало новому миру.
На самом деле, у меня полно персонажей, которых можно было бы назвать мерзавцами, подлецами и монстрами, если смотреть под одним лишь углом, не замечая того, что чаще все мы видим зло в тех, кто противостоит главным героям.
Быть может, со своей стороны, все те мерзавцы, которых можно узреть в моем приключенческом цикле "Анархопокалипсис" были не такими уж и злодеями. Быть может, кто-то из них просто делал свою работу и не должен был быть учтивым перед простыми бродягами и наёмниками, которые точно так же будут считаться "героями" только в глазах у читателя.
Для кого-то ты всегда будешь злодеем, а для кого-то героем.
Так вышло, что я слишком сильно не люблю злодейских злодеев без мотивации. Зато, мне нравится играть с читателем, усыпить бдительность и наблюдать за тем, как искренние эмоции появляются на лицах или в словах.
И это не потому, что я возомнил себя профессором Мориарти. Просто хочу вызвать эмоцию и показать, что всё слишком неоднозначно на свете.
Стоит помнить, что слишком быстро поставленное клеймо "злодея" не всегда бывает правдивым.
Но, это не значит, что кто-то будет обманут, если хорошенько присмотрится и найдёт все ответы до того, как я попробую его удивить ;)
Любой "герой" может быть в чем-то "злодей. И даже самый явный "злодей" может оказаться "герой". А может и не оказаться, но лишь для тех, кто смотрит со своей призмы восприятия. А восприятие, как и точка зрения, является не самым верным советником, но это единственное, что у нас есть.
Что хорошо, а что плохо? Не знаю. Знаю лишь то, что есть те поступки, которые хорошими не назовешь, кем бы ни был герой, а может быть и злодей. Поэтому, хочу поддержать флешмоб от Анастасии Разумовской. Потому, что мерзавцами в моей книге можно было бы назвать абсолютно всех, даже главных героев! Но есть те, чьи действия вряд ли получится оправдать, даже если бы в итоге кто-то из них совершил истинно героические поступки.
Заодно, поделюсь отрывками из будущих книг своей пенталогии, ведь знаю, что некоторым уже натерпится почитать продолжение 
Вольфганг Петтери Криг
Великий полководец и непревзойденный мастер оружия, более 30 лет он исправно служит Маслянникову и единственный является его представителем.
Тиран и деспот для одних. Мессия и герой для других. Вольфганг Петтери Криг оставил свой след в истории и смыть его не суждено.
Генерал-полковник Петтери Криг является одним из самых опасных и жестоких представителей империи. Пусть вас не обманут его миловидные черты лица, аристократичная стать и невысокий рост. Говорят, этот монстр в одиночку сумеет противостоять целому взводу, а его хладный тон и колкий взгляд заставят заткнуться любого.
Ходят слухи, что сын генерала оказался предателем и был убит во время своего дезертирства. А жена Петтери, вот ведь холера, оказалась самой настоящей предательницей и была повешена на глазах у совета собственным сыном. Генерал возжелал отбелить своё имя, поэтому свою младшую дочь он депортировал в казематы сектантов, дабы откупиться от старших чинов и сохранить имя рода.
Государство превыше всего, и Вольфганг один из тех, кто с легкостью раздавит свой же народ, во имя великой империи.
Том 2: "Неполноценные люди". Первое представление:
Дабы сберечь честь семьи, отец Валттери Крига незамедлительно пал в ноги кому-то из представителей ведущего автократа, едва сумев выбороть право на депортацию собственной дочери, взамен на прощение и возможность удержания сына на службе. Церковь всегда ценила чистокровных детишек, считая их лучшими кандидатами для отрядов боевых Стервятниц и Коршунов. Пятилетнюю Ванамо с радостью сплавили Аргиналу, поскольку уже тогда сомневались в её физическом здоровье и интеллектуальных способностях.
Маленькая и худосочная Ловииса не могла похвастать физическими данными, а её интеллектуальное развитие оставляло желать лучшего. Как бы не старался Валттери помочь в воспитании младшей, по достижению пятилетнего возраста девочка не умела не то что читать, но даже не могла запомнить элементарного алфавита, а её речевые навыки практически не развивались с трехлетнего возраста.
Криг плохо помнил тот день, когда его мать утащили взашей из родительского дома. Однако прекрасно запомнил ту ночь, когда его буквально вырвали из детских бараков и повели под суд, сомневаясь в надежности такого наследника. Наполненный яростью и отчаянием, мальчик не проронил и слезинки с тех пор, как депортировали сестру. А когда его предоставили воле суда, он только поправил свои золотистые волосы, растрепавшиеся из-за скорой побудки, и холодно взглянул на слушателей, держа идеальную осанку и отдавая честь родине. Любые попытки убедить трибунал на соловках были бы тщетны и Валттери хладнокровно заявил, что с честью примет роль вершителя истинного правосудия Рейха, выдвинув свою кандидатуру на роль палача для собственной матери.
Вот только, мало кто знал, что именно отец приказал Валттери это сделать, когда придет час. Как и о том, откуда у лучшего из молодых солдат поколения появился фингал под глазом.
Товарищ Вольфганг никогда не был сдержан в словах. В простолюдинах он видел всего лишь свиней и жалких глупцов, коими можно лишь управлять и потешаясь над тем, как легко заставить народ во что-то поверить:
Том 2. Разговор с подчинённым Ахлеусом:
— Но что, если эти свиньи не оценят нашего великодушия спасть их жалкие жизни? — нахмурился Леус.
— Если бы не силы и могущество Рейха, простолюдины были бы порабощены бесчеловечными барбаритами, — генерал-майор Криг снова остановился и внимательно оглядел старинные настенные часы, стрелки которых давно застыли. — Взамен на кров и защиту, мы просим у них элементарного соблюдения необходимых порядков. И если наша гуманность будет воспринята ими в штыки… — он слабо оскалился и опустил глаза на чистые лакированные туфли, — придется напомнить, что такое наш истинный гнев.
— Прошу простить. Вы многое пережили, генерал.
— Нет. Я многое осознал, — он усмехнулся и сокрушенно вздохнул. — Но, даже так, за неимением первенца, я не покину должности приближенного лица самого Генерала Муссы Маслянникова, до тех пор, пока эти грязные свиньи не преклонят предо мною колено, как сделали это множество лет назад перед истинным концом легендарной войны!
(Пояснение: Генералом-полковником Вальфганг становится только в третьей книге цикла. Но, я уже привык его представлять именно так)
Том 3 "Осколки". Превышение полномочий:
— Как. Так. Вышло. Что. Пшеки. Прознали. О Братиславских руинах? — делая паузу в каждом слове произнес Криг и разъяренно уставился на растерявшегося товарища.
— Н-но с-сеэр… — залепетал Леус. — Мы п-прав-вда следили за тем, чтобы никто не мог наблюдать за нашей границей в пределах нескольких километров до Чешской границы включительно…
— Поэтому пшеки в курсе и ставят нам палки в колеса?! — глаза Крига недобро блеснули и пальцы впились в китель Остапа с такой силой, что на ткани появились царапины от коротких ногтей. В гневе Вольфганга не боялась только усопшая Аннора, а вот Остап молился, чтобы его не уволили за очередную оплошность.
— Г-генерал п-полков-вник, я с полной ответственностью заявляю, что мы не могли упустить наблюдателей в Че…
— Ты идиот! — вспылил Вольфганг и грубо рванул Ахлеуса на себя, смачно заехав тому коленом в живот. Из легких полковника вырвался хрип. За смачным ударом последовал ещё один локтем в затылок, из-за чего Леус упал, а после Криг принялся пинать его лакированными носками начищенных туфель.
Разбив лоб о крепкие бетонные половицы, Остап даже почувствовал облегчение, когда понял, что бьет генерал не со всех сил, иначе давно бы убил. Избиения и жестокие практики не были для офицеров в новинку, вот только спустя столько лет, в силу возраста, престарелый полковник впервые вспомнил, как это всё унизительно. Мужчина даже не закрывался, пока Криг отвешивал ему пинок за пинком, попадая в живот, локти и ребра. Съежившись, Леус молча терпел, игнорируя хлынувшую из носа кровь. Он знал, что умрет, если попробует сопротивляться этому монстру.
Выпустив пар, Криг отвесил ему «контрольный» носком в плече, чем перевернул товарища на спину, после чего высокомерно посмотрел на того сверху вниз не склонив головы:
— Я вижу, живой? Доктора вызывать?
— Никак нет… — Ахлеус жутко закашлялся и кое как привстал, усевшись на полу и оперев спину о стену. — С-спас-сибо…
— Следующего раза не будет, — мрачно ответил Вольфганг, прекрасно понимая, за что именно тот его поблагодарил, после чего бесцеремонно закурил, усевшись на рабочий стол Остапа. — Поговорим сейчас, или сначала рапорт об избиении напишешь? — он цыкнул и посмотрел на разбитого мужчину. После чего вытащил из верхнего ящика его стола аптечку с принадлежностями для обработки ранений и ловко подбросил Остапу.
Впрочем, не только для своего народа и бродячих коммун Вольфганг окажется деспотом, героем, тираном, а может быть и мессией. Я уже говорил о том, как важно смотреть с разных сторон и подмечать то самое скрытое, что может многое рассказать до момента, когда свершиться суд над Петтери Кригом. Ведь за свои действия однажды придется ответить. И этот полковник как никто другой знает об этом.
А что насчет тех, кого нелегко назвать злодеем на первых порах? Очевидно, полковник Криг был сущим демоном и его деяния непростительны. Однако, есть и те, чья репутация будет зависеть только от мнения наблюдателя.
Безумец, беглец и откровенный трикстер Рэндальф Рудой, а может быть и Рандольф, но не Рэндольф? О да, я знаю как легко определить его в говнюки, только лишь потому, что он задал трёпки кое-кому из главных героев в первой книге.
Однако, увы, тяжелое детство и несчастная доля этого персонажа никак не отбелит его дурные деяния и не оправдает всё то, на что он пойдет для достижения цели. Даже если это и роднит его с теми, кого читатель будет считать главными героями.
Рэнди Рудой
Со своей стороны, это всего лишь варвар и он определенно не будет сдерживаться. Однако... что если он выжил после той схватки и уже совсем скоро сделает нечто такое, за что навсегда останется врагом для читателя, который всё таки встал на сторону главных героев? А может быть даже и другом, если читателю не понравилась главная героиня, или же главный герой...
Том 2 "Неполноценные люди". Печальный расклад:
— Хах, бедный Коготь! Да ты его просто загрызла! А жаль… Именно он был твоим шансом примкнуть к нам «бесплатно»! — подбородок гончей слегка приподняли, а чей-то размытый силуэт, казалось, разглядывал поверженную бродягу. Хорошо же она приложилась!
Пытаясь сфокусировать взгляд, Кристин вздрогнула и нервно сглотнула, признав в пленителе того самого психа, что повстречался ей в не таком уж далеком прошлом.
— Да ты, как никак, сама ко мне прискакала?! — Рэнди довольно усмехнулся и насмешливо хмыкнул, легонько придерживая голову конопатой. — Неужели судьба?
— Почему именно часовня? — неразборчиво пробормотала наемница, опуская глаза и смутно вглядываясь в потрескавшуюся плитку под ногами. Из-за жуткой слабости во всём теле, сейчас её сил не хватало даже не возмущение.
— Вот ведь! — раздосадовано буркнул парень, откинув назад длинный ярко-рыжий хвост, после чего мягко похлопал её по щеке. — Я думал, ты будешь покрепче, красотка!
— А я думала, — сквозь зубы процедила Кристин, с трудом удерживая веки открытыми, — что варвары не берут пленников.
— Конечно, нет, — он широко улыбнулся и плавно провел ладонью по шее наёмницы, слегка поддевая всклоченный ворот изодранной кофты, — но, ты и не пленница, — проведя ладонью по ключице Кристин, он плавно скользнул внутрь водолазки, охватывая её левое плечо и ощупывая крупный рубец:
— Всё-таки, мы с тобой квиты, — Рудой не спеша отстранился, демонстрируя шрам от шальной пули у него на груди, и легонько коснулся свежей царапины в уголке её губ. — Почти прямо в сердце!
— Руки убрал...
— Тебе не нравиться? — слизнув выступившие на порезе капельки крови, он легонько потрепал её волосы, коснувшись правого уха и нащупывая небольшие широкие кольца. — Имидж решила сменить? — парень слабо оскалился, оглядев ещё два серьги в левом ухе. Его скула слабо дрогнула. — А тебе даже идёт! Жаль, что придется их выбросить.
Харенс вздрогнула и усилием воли отдернула голову. Виски разрывались от боли, а тело ломило настолько, что она предпочла бы потерю сознания, взамен такому отвратительному бодрствованию. Если бы только не шла без сна столько дней!
— Убью… — прошипела Кристин и тут же оцепенела, когда пальцы Рудого скользнули под водолазку, ощупывая и слабо сжимая стянутую бинтами грудь девушки.
— Ты же не ранена, зачем это? — задумчиво подметил рыжеволосый псих и скользнул рукой вверх. Высвободив ладонь из её высокого ворота, он слегка приподнял подбородок наёмницы. — О да, этот запах ни с чем не спутаешь! — Рудой усмехнулся, игриво лизнув её шею, и прошелся языком до самого шрама на левой щеке. — Просто божественный запах адреналина!
Покачиваясь в гамаках, свисающих с боковых стен продолговатого помещения, немногочисленные приспешники Рэнди затихли, не смея не чтобы пискнуть, но даже наблюдать за действиями вожака. Старые деревянные столики были уставлены горящими свечами и тлеющими ароматическими палочками, а посредине красовались ряды нетронутых временем скамеек, которые были застелены тонкими хлопковыми покрывалами.
— Вот я придурок! Столько времени на шпийона потратил, даже крестик натуральный для Когтя надыбал, а ты, бляха, Уолтера выбрала! — с наигранной печалью пробубнил Рэнди. — Не так уж и просто было прикончить целый отряд элитных Стервятниц, чтоб выбрать какой покрасивше! Я о таможне молчу! А хер, не молчу! — он грубо сорвал грудную перевязь девушки одним хлестким движением и пустил надменный смешок. — Пришлось убить эту гниду Ошкева, за порчу моего «имущества»!
«Почему? — Харенс прикрыла глаза и обессилено обмякла, чувствуя, как грубые пальцы варвара мягко ощупывают кожу. Его прикосновения были невыносимы, а чувство жуткой беспомощности буквально рвало Кристин изнутри. — Почему я не могу пошевелиться?!»
Бесстрастная убийца и матерый боец, сейчас она не могла и пальцем пошевелить! Даже в детстве, когда Кристин только начинала осваивать жизнь бесхозной бродяги, она без труда давала отпор. Харенс быстро свыклась с тем, что каждый второй обязательно предпримет попытку облапать беззащитную с виду малявку. Иногда даже пользовалась своим положением. Но сейчас её тело буквально окаменело, выбирая вместо «бей или беги» совершенно непривычное гончей «замри», что приводило наемницу в неописуемый ужас от осознания происходящего.
— Я так давно хотел тебя, выскочка, — ласково шепнул ей Рудой, слегка покусывая взмокшую кожу чуть выше плеча и лаская напряженную грудь. — Ещё никому не удавалось меня подстрелить.
Плавно скользнув ладонью по крепкой талии гончей, он легонько поддел брючный ремень, расстегнул тяжелую пряжку и впился губами в ей шею. Крис жалобно заскулила и с усилием зажмурилась. Смотреть на самодовольную рожу Рудого было выше всяких мучений!
Сцепив зубы до слабого скрежета, Кристин через «не могу» сжала подрагивающие пальцы в кулаки и издала сдавленный рык, понимая, что не может отбросить безумца из-за кандалов, которые крепко держали лодыжки.
— Ты так похожа на маму, в голове не укладывается... — прошипел Рэндальф, неспешно расстегивая молнию кожаных брюк. — Такая сильная, ни от кого не зависимая… О такой невесте можно разве что бредить!
О да, для большинства жительниц постанархического мира, что-то такое уже давно стало обыденностью. Не всех, знаете те ли, учат за себя постоять.
Но даже те, с кем лучше не связываться, попадают впросак. И хорошо, если это закончится чем-то хорошим, однако узнать об этом можно будет лишь в будущем.
А вот поступок Рудого навсегда очернит его имя для тех, кто всё же не станет оправдывать дикаря, как бы жестоко судьба с ним не обошлась. Но, кто знает, что ждет его впереди?
Есть и ведущие негодяи, которые не будут особо раскрыты в сюжете, зато попадают под категорию: "Злодей до конца, потому что его утопические взгляды кажутся читателю тиранией".
Мусса Маслянников: главнокомандующий империи Девятого Рейха:
Третий в своем поколении, Мусса без колебаний уничтожит любого, кто пойдет против идеалов империи. Скрываясь в тени, даже от своих приближенных и подчинённых, Маслянников Третий отдает приказы от лица своего верного представителя.
Полководцев из союзных филиалов Девятого Рейха раздражает подобное поведение, поскольку никто не видел Муссу Маслянникова уже более двадцати лет. Однако осторожность тирана слишком высока и он никогда не рискнет появиться перед теми, кому никогда бы не стал доверять. А доверяет главнокомандующий только одному человеку, на которого и взвалил своё бремя правителя.
Аргинал Четвертый: Преподобный отец Церкви Искупления.
Как и Маслянников, Аргинал не привык показываться на глаза своим подчинённым. Однако, он не столь тщательно прячется и его можно увидеть всякий раз, перед тем, как очередное поколение монахов посвятят в "безгрешные".
Преподобный отец одобряет пытки и насильственные меры воспитания, так как иначе невозможно создать чистые экземпляры детей с напрочь промытыми мозгами.
В остальном, это такой же суровый лидер, как и Маслянников. Однако методы церкви являются более жестокими, несмотря на то, что в империи Девятого Рейха так же используют карательные меры наказаний и жестоко обращаются со своими людьми.
Но, это всего лишь "морда лица" для структуры. И в данном сеттинге, только такая морда лица может удержать власть в руках, не давая народу взбунтоваться.
Мне не нравится создавать таких персов, поэтому их два и они не будут часто фигурировать, хоть и будут показаны эпизоды от лица как церковников, так и военных.
И это всё?!
О нет -)
Это только затравка. Так сказать, те персонажи, которые предстанут читателю самыми отъявленными негодяями, безумцами и подлецами.
Есть у меня и беспринципный начальник таможни, который держит раба и не прочь предать союзника, если за это заплатят.
Есть и очаровательный трикстер, в которого влюбляются все, но не все останутся при таком мнении, узнав, сколько дров он наломал в прошлом и сколько боли могла причинить ложь, с которой он под конец заигрался.
Есть и эдакий демиург, который вполне может быть подставным. И он 100% вызовет отторжение своей хладностью и откровенно радикальными взглядами. Но только до тех пор, пока не раскроется кое что важное. Я бы сказал, очень важное. Ведь не все мы бываем честны даже в своём безразличии.
Есть даже главные герои, которые имеют вполне четкие ориентиры и умеют поступать по чести. Однако если мы исключим тот факт, что повествование идёт со стороны этих героев, окажется, что и они вполне могли бы сойти за злодеев.
В заключение скажу, что в моей книге нет каких-то категорически злодейских злодеев. Но и героических героев не встретиться, ведь все грешат и всем воздается. Чаще всего тогда, когда сам "грешник" ищет себе искупления или кары.
Даже деспотичный правитель империи, политика которого вызовет у читателя отторжение (а может быть и не вызовет?), окажется не просто тираном. Но и тем полководцем, силами которого удалось удержать на плаву какое-никакое общество и сохранить порядок.
Даже предводитель сектантов, которые истязают детей и очерняют саму суть религии, назвав себя "церковью", может оказаться нищим стариком, который не просто заставил последователей отказаться от "благ греховных", но и сам не имеет всех этих благ, подтверждая свой статус Преподобного.
И даже коммуна бродяг, которые вроде как хотят свергнуть тиранов, лишь изначально покажется эдаким маяком для заблудших и единственным лучиком света. Ведь каждый из нас может быть как героем, так и злодеем. Эти понятия не исключают друг друга, а "хорошо" и "плохо" — это лишь то, что нам нравится, или же выгодно.
Так что, мерзавцев у меня хватает, но я хочу дать читателю возможность решить самостоятельно, кто будет в итоге злодеем, а кто настоящим героем -)