Об убеждениях и спорах

Вчера разговаривали с ЛЛ, и всплыл вопрос о том, что идеологические противники всегда считают друг друга тупыми и разговаривают с позиции "ну ты же умный человек, как ты не понимаешь".

Разгадка, полагаю, в том, что участники таких споров склонны делать вид, что они спорят о реальности (например, о благотворности или о гибельности для страны политики Петра, Ивана Грозного и Сталина, о современности, о войнах или экономике), в то время как на самом деле речь идёт о _вере_ и неких предельных, высших ценностях.

Скажем, наших противников прельщает вовсе не реальное благополучие, а благополучие Молоха власти, который на фоне сверхмобилизации общественных усилий впитал в себя мечты, устремления и проклятия миллионов людей. Весь смысл желаний и усилий этих "государственников" состоит, по сути, в том, чтобы служить этому Молоху. Именно _он_ даёт им то, что им нужно, разговоры о реальных и материальных достижениях - всего лишь рационализация.

Это легко заметить по тому, что на первый план выходят те показатели достижений, которые нужны Молоху, а не самому человеку - то есть первый полет в космос в такой парадигме представляется чем-то более ценным, чем возможность беспрепятственно поехать за границу вместе со своей семьёй. А великий балет - важнее, чем необходимость плохо и убого жить, питаться несъедобными помоями и носить отвратительные и уродливые вещи. Причем эта точка зрения озвучивается отнюдь не балетмейстером и не поклонником балета, который "болеет" им на самом деле.

Молоху они приносят человеческие жертвы, в том числе себя и собственных детей, но это менее абсурдно, чем кажется со стороны - это просто обычная форма религиозного поклонения. Всем людям свойственно ценить свои идеи, свои мечты и своих богов больше самих себя и своих близких, и если это не выражается в совершенно прямой и откровенной форме, как в прежние времена, то суть от этого не изменяется.

Если быть последовательным, то такие люди способны сказать - хорошо, что государство умучило Замятина, Булгакова, Мандельштама и Ахматову, эти страдания позволили максимально проявиться их талантам, а плоды их труда послужили во славу государства. И ничего парадоксального в таком подходе нет, если принять, что человек - каждый человек в отдельности и все люди вместе - существует для Молоха, а не наоборот.

Глупо ли это? Да - с точки зрения сочувствия к отдельной личности и индивидуального здравого смысла. Нет, если взглянуть на проблему чуть глубже и с несколько иной позиции. Ведь человек смертен, а Молох - если не вечен, то, во всяком случае, гораздо более "грандиозен" и долговечен, чем жизнь отдельной личности. И поэтому за счёт причастности к этому конструкту, служения ему и слияния с ним, человек побеждает чувство собственной незначительности и смертности.

Человеку свойственно служить чему-то большему, чем он сам. Одни люди служат Богу, другие Искусству или Науке, третьи - Человечеству и человечности, которая, нужно признать, по отношению к ним лично столь же отдельная и требовательная величина, как Молох (идея великого Государства), потому что служение Человечности точно так же требует от своих сторонников готовности пожертвовать собственными интересами и нередко даже жизнью. То есть разница между ними и нами - не в том, что они служат чему-то отдельному по отношению к себе, а в том, что, с нашей точки зрения, их Бог - это _злой_ Бог, Бог тирании, рабства и страданий.

Бог "государственников" требует жертв, самозабвения и крови по самой своей природе и не может быть другим. Наши Боги, будь то служение Искусству, Милосердию, Науке, Справедливости или чему-нибудь ещё, _сами по себе_, в нормальном мире, жертв не требуют - тот, кто служит Милосердию, вынужден жертвовать собой, когда поклонники Молоха готовы ради своей веры заставлять людей страдать и жертвуют чужими жизнями, а тот, кто служит Истине, гибнет тогда, когда сторонники очередного Молоха под страхом смерти требуют от окружающих людей молчания или открытой лжи.

Наша вражда основана на том, что наша вера, наши Боги, наши ценности враждебны Молоху. Но в остальном мы ближе, чем могло бы показаться нам самим. Те, кто _не_ служит никакому Богу, как раз в состоянии ужиться с Молохом и его слугами - заботиться о своих частных интересах, не вступать в конфликт и "просто жить". Тогда как мы - те, кто верны своим богам, враждебным Молоху - одновременно обречены на войну с ними И, при этом, куда ближе к ним, нашим врагам, чем не вовлечённые в подобный конфликт обыватели.